Кто, когда и зачем приручил первую кошку?

Кто то их когда то приручил или они все таки всегда "гуляли сами по себе"?

И кошки, и собаки — как прочие представители отряда хищных — происходят от примитивных, похожих на куницу млекопитающих миацидов. Детали разделения этих семейств пока еще плохо понятны, но примерно 40 млн лет назад в Северной Америке уже точно обитали предки псовых — прогеспероционы. Древнейшие предки кошачьих, проаилурусы (от греческого «аилурус» — «домашняя кошка»), появились в Евразии и на 10 млн лет позже. Между 10 и 8 млн лет назад из них выделились большие кошки, куда включают сегодняшних львов и тигров. Всего же в семействе образовалось восемь сохранившихся до сих пор линий. Накопление случайных мутаций в ДНК происходит с определенной средней скоростью, и количество таких различий в геномах современных кошачьих позволило заметить и датировать все эти события. Судя по «генетическим часам», линия пумы, включая гепардов, отделилась около 6,7 млн лет назад, линия домашней кошки — 3,4 млн.

Их встреча с псовыми к этому моменту давно состоялась. Представители разных полушарий, те и другие быстро расселялись, образовав сложные и запутанные сети исторических миграций. Берингов пролив первыми пересекли кошки, явившись в Америку примерно 18,5 млн лет назад. Для местных собак встреча закончилась худо: из более чем тридцати аборигенных видов, обитавших тогда на континенте, выжило девять. Кошки оказались исключительными охотниками и сумели вытеснить конкурентов из большинства экологических ниш. Если подумать, это неудивительно. Во‑первых, они сильнее: скелетные мускулы кошек содержат намного больше «быстрых» мышечных волокон, способных к стремительному и мощному срабатыванию. Собаки больше ориентированы на долгую погоню и выносливость, кошки — на внезапность, скорость и силу. Засадный, а не загонный тип охоты, спринт, а не марафонские дистанции псовых; у гепардов эти черты достигли такого уровня, что эти кошки не выдерживают и нескольких минут стремительного бега.

Во-вторых, у собак больше зубов — в среднем 42 против 30 у кошачьих. Часть из них сохранили поверхности, подходящие для перетирания твердых волокон, и собачьи нередко включают растения в состав своей обычной диеты. Зато исключительно острые кинжаловидные зубы кошек для этого никак не приспособлены, как и их кишечник, куда более короткий, чем у псовых. Они стопроцентные хищники, живущие на чисто мясной, белковой диете. Небольшое количество зубов позволило уменьшить размеры челюсти: морды кошачьих стали плоскими, а сила укуса увеличилась. Оснащены кошки и дополнительным оружием: в отличие от собак, их когти втяжные и не стачиваются на бегу, и они с большой тщательностью следят за остротой этих опасных инструментов. Неизвестно, чем бы закончилось древнее противостояние этих двух равно уважаемых семейств, если б рядом не появился новый герой, на этот раз урожденный африканец, человек разумный.

Польза собачьих умений и готовность подчиняться настолько очевидны, что собаки стали самым первым видом, прирученным человеком еще в эпоху палеолита, охоты и собирательства, задолго до доместикации лошадей и даже окультуривания злаков. С кошками все намного сложнее: собака помогает, лошадь перевозит грузы, корова дает молоко, но они не дают ничего.

Поэтому долгое время существовали лишь гипотезы о том, как, почему, когда и где они начали жить рядом с людьми. Самой авторитетной была и остается версия «контроля за вредителями», которая связывает появление домашних кошек с неолитической революцией — развитием сельского хозяйства, появлением постоянных крестьянских поселений и необходимостью сохранения излишков продовольствия. Эти амбары и склады мигом стали предметом вожделения бесчисленных грызунов, а следом за ними пришли и кошки, став осторожными спутниками зарождавшейся цивилизации.

Надежных подтверждений эта гипотеза не имеет до сих пор, хотя большинство специалистов склоняется к ней «по совокупности улик». Среди них важное место занимает захоронение, найденное в 2004 году на Кипре французским археологом Жаном-Дени Винье. Могильник сохранил останки восьмимесячного котенка, похороненного около 9500 лет назад бок о бок с человеком, на расстоянии вытянутой руки. Диких кошек на острове нет и не было, и животное, очевидно, привезли сюда намеренно, тем более что именно этим временем датированы первые земледельческие поселения Кипра. Люди прибыли сюда из Леванта, территории Плодородного полумесяца, где как раз между 14 и 10 тыс. лет назад впервые в истории совершился переход к настоящей оседлости и сельскому хозяйству. 9 тыс. лет и кошачьему зубу, найденному при раскопках уже в самом Леванте, на территории современного Израиля. Да и «генетические часы» накопления мутаций в ДНК сегодняшних домашних кошек указывают на то же время.

Расшифровкой кошачьего генома ученые занялись, не успев покончить с человеческим. Еще начиная с 2000 года Карлос Дрисколл и Стивен О’Брайен (кстати, сегодня работающий в Сколковском институте) собрали образцы ДНК 979 современных кошек из разных стран Евразии и Африки. В том, что домашние произошли от лесных Felis silvestris, сомнений ни у кого не было. Если речь идет не об экзотических породистых животных, домашние похожи на них до полного смешения — и анатомически, и генетически, к тому же они постоянно скрещиваются друг с другом. Однако геном, вчерне установленный к 2007 году, показал, что дикие популяции образуют пять групп с определенными ареалами: европейскую, ближневосточную, центральноазиатскую, китайскую и южноафриканскую. При этом домашние кошки, откуда бы они ни были, сохранили следы лишь ближневосточных Felis silvestris lybica. В этом питомцы из Великобритании, Японии или США практически неотличимы от диких популяций, до сих пор обитающих в Израиле и на Аравийском полуострове.

На плечах гигантов

Трудно сказать, что было не так с другими подвидами дикой кошки. Возможно, одни были слишком пугливы, другие не оказались достаточно близко к основным центрам одомашнивания. Так или иначе, это был союз по расчету: кошки, совершенно неспособные усваивать растительную пищу, получили право почти свободно разгуливать среди людей и с аппетитом уничтожать стаи кормящихся тут же вредителей. Поколение за поколением они становились все более терпимы к людям, однако необходимость добывать пищу не позволяла ослабнуть и инстинктам охотника. Даже сегодня, в отличие от большинства собак, обычная «квартирная» кошка вполне способна выжить самостоятельно. Возможно, что именно эта неувязка между ласковыми повадками и независимостью хищника-одиночки создает тот завораживающий контраст эмоций, который мы испытываем к ним.

Неудивительно, что до сих пор они не могут похвастаться тем разнообразием форм, размеров и характеров, какого достигли собаки. Международная кошачья ассоциация (TICA) выделяет всего 58 пород, другие крупные организации — и того меньше. Века жизни бок о бок с человеком мало изменили дикую кошку, но история ее одомашнивания еще далеко не закончена. С некоторых пор даже взрослый и довольно злобный кот время от времени мурлычет. Эту детскую форму поведения они демонстрируют всю жизнь как проявление неотении, сохранения детских черт, обычного при доместикации животных. Но это лишь один пример: в последнее время человек особенно активно меняет и строение кошки, и окраску, стимулируя уже неслучайное сохранение мутаций и выводя самые необычные и дружелюбные породы. С тех пор как кошки поселились в комнате и освободились от необходимости самим добывать пищу, они продолжают терять черты великолепных хищников, но так же быстро приобретают характер замечательных сожителей.

Недаром именно люди, по‑видимому, первыми растопили лед в отношениях с кошками. 3600 лет назад жители Египта эпохи Нового царства начали изготавливать кошачьи скульптуры, а 700 лет спустя превратили кошек в официальный культ, связанный с Баст, богиней любви и домашнего очага. Активная торговля, которую вели египтяне, дала расселению кошек мощный толчок: с караванами и на кораблях они распространились по ближним и далеким странам. В Америку, а затем и Австралию кошки прибыли намного позднее — судя по генетическим данным, вместе с европейскими поселенцами. Люди не возражали, и те расселились по свету «на плечах гигантов», в трюмах и среди грузов, и во многих регионах стали опасным инвазивным видом. В некоторых странах Юго-Западной Азии домашние кошки не встретили диких соплеменниц. Это стимулировало дрейф генов — закрепление случайных признаков, происходящее в силу простых статистических причин, — и привело к формированию некоторых экзотических восточных пород, включая сиамскую.

В 2017 году появились результаты сравнения ДНК современных кошек и их древних собратьев, которые показали, что именно портовые города и торговые центры служили очагами их расселения. Здесь кошки были исключительно важны и пользовались всеми «домашними» правами, хотя в жилые комнаты и постели их не пускали еще, видимо, довольно долго. На средневековых портретах легко найти мужчин с борзыми и дам с горностаями, но кошки почти всегда присутствуют в жанровых сценках как простые кухонные воришки. Не видно на картинах и котов пятнистой окраски, продукта одомашнивания, который быстро «размывается» у диких животных. Такой вариант появляется только с эпохи Возрождения, а намеренные попытки разводить кошек в декоративных целях не делались вплоть до XIX века.

Источник