Зачем нужны деревья? Как уличные растения улучшают городскую среду.

С 90-х годов в Петербурге массово вырубают деревья в рамках благоустройства территорий — за последние тридцать лет облысели набережные, центральные проспекты и улицы. В российских городах деревья законодательно причисляются к элементам благоустройства и стоят в одном ряду вместе с фонарями, скамейками и урнами, тогда как в США и Европе зелень считается полезным ресурсом — растения оберегают здоровье людей, экономят электричество, снижают уровень уличного шума, задерживают воду при ливнях и даже снижают температуру в жаркие дни. Сохранить растительность на улицах может картирование — постоянный мониторинг, позволяющий фиксировать состояние саженца, защищать его от болезней, уничтожения и планировать новые посадки.

В лекции с экологического фестиваля Pint of Science создательница группы «Деревья Петербурга» Мария Тиника, которая уже много лет борется с бессмысленной вырубкой, рассказывает, как растения помогают сохранять энергетические ресурсы, действительно ли парки и скверы снижают уровень стресса, как городское озеленение влияет на количество преступлений, зачем властям необходимо картировать деревья, как за насаждениями следят в других странах и почему через несколько десятков лет мы можем лишиться практически всей уличной зелени.

Деревья растут для красоты?

Для чего в городе растут деревья? Мы очень часто слышим, что для красоты. На самом деле в процессе благоустройств общественных территорий деревья часто вырубаются. В пример можно привести Санкт-Петербург, который в 1990-х годах лишился львиной части озеленения в центральных районах города. Если мы взглянем на Лебяжью канавку или Малую Конюшенную улицу до реконструкции, то увидим деревья разных пород, возрастов и размеров. В общем строю они представляли плотную защиту пешеходов от машин, шума, ветра и пыли. Однако городское управление посчитало, что неподстриженные разномастные деревья выглядели неаккуратно, вырубило их и посадило новые одинаковые саженцы. Эти молодые деревья пытаются выжить уже на протяжении 20 лет — сейчас из-за тесноты и недостаточного ухода им никак не удается стать взрослыми и начать выполнять экосистемные функции.

Полезно ли людям такое благоустройство? Некоторые люди скажут, что стало красивее, чище. Но на самом деле, на место деревьев встали машины, улицы стали грязнее и появились проблемы, о которых раньше не задумывались.

Основной источник загрязнения в городе — автомобиль. В Петербурге 80% всех загрязнений связаны с машинами — выхлопами и мелкодисперсными частицами, которые вылетают из-под колес, разносятся ветром по улицам, попадают в квартиры и лёгкие человека. Количество заболеваний и смертей, связанных с загрязнением воздуха растет год от года, и по некоторым заболеваниям Петербург уже в первых рядах. Исследования показывают, что деревья и кустарники, высаженные вдоль дорог, снижают попадание в дыхательные пути до 52% углекислого газа и до 50% всевозможных мелких частичек, влияющих на появление таких заболеваний, как астма и аллергия

Деревья создают тень и понижают температуру: разница температуры асфальта на солнце и газона в тени может достигать более 20 градусов. Если вырубать деревья, то в городе могут появляться зоны, в которых легко получить тепловой удар, так как асфальт нагревается очень сильно.

Аллея на канале Грибоедова. Подпись: Если бы здесь по-прежнему была аллея, то в очень жаркие дни температура оставалась бы на отметке около 25 градусов вместо 40. Источник: Деревья Петербурга

Кроме того, во время дождей вода может затапливать тротуары и проезжие части. Горожане справедливо жалуются на неисправную дождевую канализацию и ливнёвку. Но надо сказать, что происходит это, в том числе и, наверное, даже в первую очередь, потому что в местах затопления нет деревьев. Взрослые деревья могут задерживать до сорока процентов осадков, уберегая жителей от наводнений, а корневые системы не дают почве размываться.

Американские учёные провели большое количество исследований и обнаружили корреляцию между снижением уровня преступности и увеличением площади озеленения: высокий уровень преступлений зафиксирован в местах, где посажено меньше всего деревьев. Для этого сравнивали карты по районам, где отмечали преступления и посаженные деревья. Похожее исследование для Санкт-Петербурга или для любого другого города в России провести не получится, потому что у нас не производится картирование деревьев. А в Соединенных Штатах практически в каждом городе есть такая карта. Безусловно, это не причинно-следственная связь, а корреляция, но зависимость однозначно видна. Есть также статьи о снижении уровня стресса у людей, когда они находятся рядом с деревьями. Это важный момент, ведь большое количество преступлений происходит именно под влиянием стресса и высокого уровня агрессии, а деревья снижают его.

Результат исследования в Миннеаполисе. На картинке слева оценка уровень преступности по рйаонам на тысячу человек. Чем ярче цвет заливки, тем больше преступлений в этом районе происходит. На картинке справа оценка количества зелени: чем темнее зелёный цвет, тем больше растительности в районе

Ещё деревья уменьшают уровень шума, производят кислород и поглощают СО2, очищают воздух и улучшают здоровье, дают убежище птицам, способствуют биоразнообразию в городе, сохраняют энергию, заменяя собой кондиционеры, защищают от ветра, питают и стабилизируют почву, повышают стоимость недвижимости за вид, снижают стресс, производят еду. Деревья делают для нас так много, а мы их используем только для того, чтобы благоустроить набережную.

Озеленение Петербурга

Когда мы разобрались, что дают нам деревья, заглянем в историю города. Деревья на улицах появились в самом начале его существования. На Невском проспекте на протяжении двух веков берёзы росли в четыре ряда: в два ряда по центру и ряд вдоль каждого тротуара. Можно сказать, что два века наш город был березовым.

Около 1840 года их нещадно вырубили на всём проспекте, но к концу 19 века, деревья вновь появились и на Невском, и на других улицах, и даже вдоль всех набережных. Началось время тополей: до начала второй мировой войны в городе господствовали берлинские тополя, и даже на Дворцовой площади, где мы привыкли видеть одну сплошную брусчатку, когда-то была аллея из этих деревьев. По результатам инвентаризации деревьев 1933 года, на улицах города был 21% этой породы, больше, чем чем любой другой. Именно они были высажены на всех набережных, на бульварах, например, у Технологического института, на Среднем проспекте Васильевского острова, на площади Восстания. В это время город был тополевый.

Тополя росли на протяжении набережной реки Мойки от Невского проспекта до канала Грибоедова, вдоль самого канала. Частично их вырубили и сейчас постепенно уничтожают, обрубая ветви. Тополя можно стричь, но так вышло, что их стригли на постоянной основе на протяжении первых лет жизни, а потом в начале 90-х годов про тополя просто забыли. Вспомнили о них спустя лет десять, и не нашли ничего лучше, как столбить взрослые деревья, что делать ни в коем случае нельзя.

Тополя были основной породой деревьев в городе до войны. Они росли и на набережной реки Мойки, пока их не вырубили. Источник: Деревья Петербурга

Во время войны специально не было вырублено ни одного дерева — горожане в качестве дров использовали старые деревянные дома. А вот бомбёжки и снаряды повредили огромное число деревьев, были разгромлены все питомники. После войны встал вопрос: чем озеленять город? В 1940-50-е город озеленялся лесными липами 30-50 лет, дикие рощи которых были найдены под Лугой. До войны липы составляли менее 10% от всех деревьев, но после эта порода использовалась для многих знаковых мест — город стал липовым.

Эти липы вы могли видеть у Гостиного двора и на Площади Восстания (вырублены в начале 2000-х, Петровской набережной (были вырублены в 2010-х) и на Лиговском проспекте (были вырублены в 2007 году). Сейчас Лиговской проспект стоит без деревьев: его благоустроили для машин, являющихся основным источником загрязнения и, как следствие, болезней петербуржцев. Но, видимо, в 2000-х годах, когда их вырубали, на первом месте в городе был не человек. Но даже несмотря на это, сейчас липа занимает до 80% всех уличных посадок.

На примере Петровской набережной 70-х годов хорошо видно, что применялась технология трёхъярусного озеленения: деревья, защитный кустарник, газон. Такой способ озеленения максимально комфортен и защищает людей от всего, что производят машины. В настоящее время набережную нельзя назвать зелёной: нет газонов, кустарников, липы в плохом состоянии, поэтому практически всё было посажено заново. Сейчас на набережной растет третья высадка, после того как были вырублены те первые липы вместе с газоном и кустарником.

Так Петровская набережная выглядела в 1980-х. Сейчас газона и кустарников нет, а липы частично погибли. Источник: Деревья Петербурга

С середины 60-х годов на улицах новых районов появились вязы. Например, в Калининском районе именно вязы — главная порода на улицах. Однако, после того как из-за климатических изменений графиоз‌ уничтожил большую часть вязов в городе, которые составляли четверть всех деревьев, становится хорошо видно, какую роль играло это дерево на улицах. Целые районы разом оголились. Следовательно, люди, живущие там, стали подвергаться серьезной нагрузке на здоровье.

Сейчас по этим же причинам к нам добралась ясеневая златка — самый опасный вредитель ясеня в мире, и это может привести к полной потере этой породы, которая составляет одну пятую всех видов, высаженных на улице. Так как в городе больше всего лип, то страшно думать, что случится какая-то другая болезнь, которая может убить липы — тогда мы просто потеряем все деревья. Тополь, кстати, занимает лишь один процент от деревьев на улице. Это количество продолжает уменьшаться, потому что когда надо что-то вырубить, то вырубают тополя в связи с тем, что его пух пожароопасен и вредит аллергикам.

Улицы — главные зелёные коридоры города, поэтому очень важно понимать, какие деревья нужно высаживать в разных районах, и как они себя будут там чувствовать. Например, из-за изменения температуры необходимо выращивать новые породы деревьев, например, метасеквойю или гинкго. Они быстро растут и спокойно переносят зимы.

Карты деревьев в разных странах

Для того, чтобы понять, какая ситуация сейчас у нас с уличными деревьями, обратимся к цифрам. В Петербурге 217 тысяч деревьев — в расчёте на человека это на порядок меньше, чем в Амстердаме. А если сравнить одинаковые по площади Париж и наш Приморский район, то мы увидим, что количество деревьев на улицах отличается на порядок. Это при том, что Приморский район считается одним из самых зеленых в городе, а Париж — очень старый город с плотной жилой застройкой. Однако им удалось поместить на улицах 200 тысяч деревьев, в первую очередь благодаря градостроителю барону Жоржу Эжену Осману.

Нам обычно говорят, что, в целом, у нас вполне себе зелёный город и нормы озеленения в большинстве районов выполняются, но простое сравнение цифр показывает катастрофическую разницу. Как же считают и следят за деревьями в разных странах?

Сравнение количества деревьев в разных городах Европы и в Петербурге

В Берлине занялись картой деревьев ещё сто лет назад. Сегодня в немецкой столице каждое из 433 тысяч деревьев имеет кадастровый номер, занесённый в систему, где можно посмотреть данные о растении — название, высоту, обхват, размер кроны, год посадки и последнего осмотра, как оно себя чувствует и так далее. Деревья считаются недвижимым имуществом, а муниципалитет обязан проверять безопасность городских деревьев два раза в год: с листвой и без листвы. Все данные собирают специалисты, а карту поддерживает специальная компания FIS Broker по договору с администрацией города.

Приблизительно такая же система разработана в Вене, где около 200 тысяч уличных деревьев. Все они также нанесены на карту и имеют кадастровый номер, а информация о них собрана в специальной базе данных и находится в открытом доступе. Ткнув на дерево на карте, можно узнать номер, адрес, название, дату посадки, высоту, обхват ствола и кроны.

В Париже 200 тысяч деревьев также имеют кадастр. Все они нанесены на карту и выбрав какое-либо дерево, можно узнать информацию о его виде, названии и об основных параметрах, данные о которых собираются специалистами. На сайте есть возможность выгружать данные и анализировать их.

А вот в Лондоне всё непросто. Жители города смогли создать и наполнить «народную» карту — на ней можно увидеть фотографию, скрин из просмотра улиц в Goggle и, например, породу дерева. В общей сложности они собрали информацию более чем о 800 000 уличных деревьев. Эта инициатива подтолкнула к созданию официальной карты, но городские власти в течение нескольких лет смогли собрать данные только о 726 тысячах деревьев.

Самые лучшие карты в Амстердаме: они сделаны муниципалитетом‌ на основе GoogleMaps и имеют данные о 270 тысячах уличных деревьев — номер, дату посадки, название, высоту, объем и состояние растения. Нидерландцы сделали много разнообразных карт: карту отдельных видов (вязов), зелёных зон, обрезки канадских тополей‌, карту 1063 погибших деревьев в наводнении 2013 года, карту монументальных деревьев и «зелёных памятников» разных возрастов. Здесь, например, можно узнать, где растёт старейшее дерево в Амстердаме — двухсотлетний дуб в Зоопарке Артис, рядом с шимпанзе.​

Кроме того, на карте представлены официально зарегистрированные государственные и городские памятники: парк Вонделпарк, дизайн кладбища Остербеграфаплат, переулок в Зоопарке Артиса, сад Амстелруста (усадьба XVIII века вдоль реки Амстел), заброшенное кладбище Хуис Те Враг и «Дерево, которое все видело», являющееся частью мемориала в память жертв авиакатастрофы Эль-Ала 4 октября 1992 года. На сайте можно узнать даже где размножаются птицы, а где живут дикие и медоносные пчёлы. Все данные собираются специалистами, а за каждой картой закреплён отдельный человек, с которым всегда можно связаться по почте и задать ему вопросы.

Больше всего в Амстердаме вязов, много лип и клёнов. Интересно, что графиоз, атаковавший наши растения, называется «Голландской болезнью вязов». Название появилось в 20-х годах, когда в Англии, где тоже большая колония этих деревьев, случилась эпидемия. Амстердамцы сразу начали заниматься изучением этой болезни, чтобы спасти свои деревья, и исследования до сих пор продолжаются. Сейчас в Нидерландах получается спасать уже растущие деревья и высаживать новые, устойчивые к этой болезни. Хотя вязы по-прежнему являются основной породой на набережных Амстердама, в новых районах, построенных в 50-60-х годах, высаживали тополя и иву.

В Америке практически все города и с миллионным, и с 20-тысячным населением имеют подобные карты, а за всё, что связано с озеленением отвечает министерство здравоохранения. Всё дело в том, что каждое дерево и посадки в совокупности американцы рассматривают с точки зрения выгоды: для них деревья — не трата и не элемент благоустройства как у нас, а ресурс, который уменьшает расходы на медицину. Например, в Сан-Франциско деревья приносят пользу в размере более двух миллионов долларов в год — они экономят энергию, фильтруют воздух и поглощают тонны углекислого газа. Одно дерево может заменит 10 кондиционеров! Поэтому всем муниципалитетам очень важно понимать, каким ресурсом они обладают, протоколировать его, следить за размерами крон и объёмом зелёной массы. А посчитать и проанализировать это без карты и данных — невозможно.

Карта деревьев в Санкт-Петербурге

Немецкая школа озеленения, зародившаяся около 100 лет назад, стала прародительницей озеленения в Советском Союзе, а главным «зелёным» городом до войны был Ленинград. Именно в Ленинграде выходил журнал «Зелёное строительство» и применялась вся та практика, которую инженеры почерпнули в Берлине и других немецких городах. В Ленинграде же в 1934 году была произведена первая в стране инвентаризация деревьев. Сейчас у города нет полноценной карты деревьев, но отчёты по городским территориям сообщают, что берёз у нас больше всего.

Однако, в Петербурге есть низовая инициатива — Общественная карта деревьев urbantrees, сделанная на платформе системы для управления городскими и районными инфраструктурами GISBIS. Она находится в открытом доступе и ей легко пользоваться с компьютера и телефона: каждый может нанести на карту дерево, дополнять информацию о его состоянии в разное время года и в разном возрасте, смотреть, как оно себя чувствует. На самом деле, уход за деревьями — это постоянный мониторинг растения с листьями/без листьев, с учетом теплой/холодной температуры воздуха, отслеживанием его реакций на изменения. Нужно мониторить, и лучше, чем создание фотографии и записи данных, ничего пока не придумано. За два года существования карты на неё нанесли больше 7 тысяч деревьев, в том числе в садах и парках, например, в Летнем саду. С одной стороны, конечно, цифра небольшая, а с другой стороны, люди начинают постепенно узнавать, что находится вокруг них. Ещё на карте есть слой «Было/Стало», где можно увидеть красные точки — места, в которых раньше были деревья, но их не удалось сохранить. Обратите внимание: весь центр города в красных точках.

До того как в 1985 году на площади Восстания установили памятную стелу Городу-Герою Ленинграду, на перекрёстке располагался сквер. Источник: Деревья Петербурга

Во многих странах есть отдельные карты и законы, регламентирующие исторические деревья, но и у нас таких «зелёных памятников» много. Например, на Петровском острове есть липа, возраст которой превышает возраст города, на канале Грибоедова остался последний берлинский тополь дореволюционной высадки, которому 110 лет, а на Большом проспекте Васильевского острова сохранилось около десяти дубов, возраст которых явно свыше ста лет, но информация об этом нигде не зафиксирована. По законам дерево является объектом благоустройства, стоит в одном ряду со скамейками и урнами, и его ничего не защищает. Более того, сейчас вносятся поправки к закону «О зелёных насаждениях», в которых деревья с любым наклоном признаются аварийными, а в охранных зонах сетей, где располагаются, например, подземные коммуникации, нельзя будет выращивать саженцы. Если его примут, то город может потерять большую часть и так скудной зелени.

Почему же так важно картировать деревья? Именно при помощи карт можно следить за состоянием растений, принимать решения о том, где рубить деревья, где их высаживать, как за ними ухаживать. Карты показывают, что дерево может пережить нас всех.

Николай Васильевич Гоголь в середине 19 века сказал о деревьях так: «Дерево — это драгоценность для города». А Лихачёв в своей «Поэзии садов» намекнул на разницу в восприятии зелени между деревенским человеком и городским. Деревенский человек воспринимает дерево как источник тепла в виде дров, строительных ресурсов или плодов, но деревья совершенно не нужны ему на улице — и вы их в селе не увидите. Этот же тип мышления господствует сейчас и в Петербурге. Удивительно слышать о конфликте между человеком и деревом: кто-то говорит об аллергии или о травмах от упавших стволов и ветвей. Но мы не имеем права отказываться от деревьев в городе, потому что польза от зелени для человека намного превышает возможные опасности.

Лекция Марии на фестивале Pint of Science

Источник