Свадьбы крестьянские, купеческие, дворянские: как женились до революции

Сегодняшний пост - продолжение рассказа об особенностях любовных отношений и семейной жизни до революции. Разумеется, на то, как праздновалась свадьба, могли влиять и материальное положение семей, и сословия, к которым они принадлежали, и местные традиции. Но были и общие черты. Сватовство, оценка и опись приданого, оглашение в церкви, где планируется венчание, три воскресенья подряд информации о грядущем событии.

А. П. Рябушкин, «Крестьянская свадьба в Тамбовской губернии» (1880)

Троекратное оглашение делалось для того, чтобы прихожане имели возможность сообщить о препятствиях к браку. Для этих же целей проводился «брачный сыск», направленный прежде всего на выявление близкого родства между желающими вступить в брак. Помимо кровного родства было еще и духовное, которое тоже могло помешать. Например, вдовец не мог жениться на сестре покойной жены, а вдова выйти за брата мужа, нельзя было вступить в брак с детьми своих крестных родителей, и имеющим общего крестника венчаться тоже было официально запрещено.

Отсутствие родства должны были подтвердить свидетели со стороны жениха и невесты, также как и то, что они на тот момент не состоят в браке с другими лицами. Речь шла об официальном документе, и умышленное введение в заблуждение было уголовным преступлением. Двоеженство и двоемужество тоже, поэтому было чревато путешествием совсем не свадебным, в места лишения свободы. Не венчали, если один из молодоженов венчался уже три раза до этого (даже если все супруги умерли своей смертью). Во всех этих случаях, даже если брак был заключен, он аннулировался. С 1774 года брачный возраст для невесты был 13 лет, для жениха 15, с 1830-го его повысили до 16 и 18 соответственно, но бывали случаи, когда священники венчали и более молодых, игнорируя закон.

Чаще всего в крестьянских семьях свадьбы играли поздней осенью, зимой, в период, когда урожай уже собран, и праздник не отвлекает от работ. Также много свадеб игралось на Красную горку после Пасхи. Во время постов венчания не проводились (или только в исключительных случаях, например, если невеста вот-вот должна родить). Князь Вячеслав Николаевич Тенишев в своем этнографическом исследовании так описывает отношение к браку в Новгородской губернии конца 19 века: «По понятию народному брак есть такой союз, посредством которого мужчина приобретает себе рабу в лице жены. Народ убежден, что в браке огромное участие принимает судьба, это подтверждается следующими пословицами: «Суженый урод будет у ворот», «Суженого конем не объедешь»… Крестьяне большею частью вступают в брак ранее двадцати лет. При выдаче дочерей замуж наблюдается, по возможности, очередь. Родительскому разрешению и благословению при браке придается должное значение. Если нет родителей у вступающих в брак, то их заменяет старший в роду. Случаются и браки убегом или «самокрутки»; такие браки бывают потому, что родители иногда не дают своего согласия. Иногда просто ради экономии жених увозит невесту «самокруткой» с ведома родителей. Кроме лишения наследства я не знаю иных наказаний за самовольное вступление в брак. Если жених и невеста безродные, то они выбирают «посаженных» отца и мать, каждый для себя, которые их и благословляют; при этом отношения между «посаженными» или «богоданными» родителями и их такими же детьми устанавливаются родственные». Приданое у крестьян принципиальной роли обычно не играло, важнее были здоровье, рабочие качества и доброе имя, поэтому описи могли не составляться. Но все же, если репутация девушки была запятнана или она имела физические недостатки, приданое старались дать более заманчивое.

Алексей Корзухин "Девичник" (1889)

Свадьбе предшествовал девичник, который традиционно проводился в бане, а для жениха устраивался молодечник. Были обряды, в которых оплакивали вольную жизнь девушки, вступающей в новую жизнь, или наоборот демонстрировали радость перед предстоящим событием. Первые чаще встречались в северных губерниях, вторые в южных. В качестве свадебного наряда использовалось все самое лучшее и красивое, что есть в гардеробе девушки, часто приготовленное задолго до появления потенциального жениха. Иногда наряд мог передаваться от матери к дочери, особенно богато украшенные головные уборы. Мода, в том числе и свадебная, среди крестьян менялась не так быстро. Были многочисленные местные традиции, например, подруги могли расплести перед праздником девичью косу, заменив на прическу замужней женщины (до брака обычно носили одну косу, после свадьбы две), втыкать булавку в подол свадебного наряда, гости могли осыпать молодых зерном и хмелем. После венчания свадебная процессия обычно отправлялась в дом жениха, где ждало богатое застолье. Молодоженов обычно сажали в красном углу. После праздника молодых с шутками и прибаутками отправляли проводить первую брачную ночь, а утром родственники спешили узнать, целомудренна ли была невеста. Если да, веселье продолжалось, если нет, варианты могли быть разные. Некоторые семьи не афишировали это, ведь развестись из-за добрачной связи все равно не получилось бы, а смешки соседей были неприятны. Другие наоборот выражали разными способами свое недовольство и невесте, и ее родственникам. Свадьба могла праздноваться до трех дней, а дальше молодая жена вливалась в новую семью и работала наравне со всеми. Свадьбы мещан, особенно живущих на городских окраинах, мало чем отличались от деревенских. В качестве свадебных нарядов также выбирали самый красивый из уже имеющихся, а если шили, то такое платье, которое можно было бы позже использовать в качестве праздничного.

Василий Пукирев  «Приём приданого в купеческой семье по росписи» (1873)

В купеческих семьях женихов и невест обычно выбирали родители, а детям оставалось лишь согласиться. Обряд смотрин, который среди дворян в 19 веке воспринимался уже чем-то архаичным, в купеческой среде встречался. Часто с выбором помогали профессиональные свахи. Вот как в книге «Из жизни торговой Москвы»описывает заключение брака в купеческой среде Иван Слонов: «В семидесятых годах, купеческие свадьбы справлялись с большой помпой и сопровождались различными обрядами. Обыкновенно дело начиналось смотринами: в дом к невесте приезжал жених с родителями и свахой; разумеется, при этом как невеста, так и жених чувствовали себя неловко, часто не зная, о чем начать разговор… За смотринами в скором времени следовал сговор, то есть коммерческая сделка относительно денег и приданого. Если у родителей жениха и невесты почему-либо дело не ладилось, тогда на выручку являлась сваха и, с ловкостью опытного дипломата, мирила торговавшихся отцов и таким образом быстро налаживала дело. Затем устраивался девичник, на него в числе гостей собирались подруги невесты, которые пели свадебные песни, за что жених оделял их подарками и конфетами. За несколько дней до свадьбы к невесте приезжал жених с родителями и свахой для принятия приданого; последнее для этих целей развешивалось на веревочках в парадных комнатах… По окончании смотра приданое снимали с веревок, укладывали в деревянные сундуки, обитые жестью, запирали большими висячими замками и отправляли к жениху. В это время подруги невесты запирали ворота на замок, ключ брали к себе и требовали «выкупа» у жениха, последний дарил девушкам 50-100 рублей, и они отдавали ему ключ». Везли приданое часто в роскошных экипажах, чтобы всем было понятно, какой это ценный груз. В еще более роскошной золоченой карете (вызывавшей массу злых шуток о дурновкусии среди аристократов) везли невесту в церковь. После венчания свадебный кортеж традиционно ехал другой дорогой из-за суеверия, потому что если проехать тем же маршрутом, пару якобы могут сглазить. Далее следовал максимально пышный праздник в доме жениха, часто с оркестром и большим количеством алкоголя. На следующий день молодожены осматривали присланные дары, среди которых особенно ценилась серебряная посуда. А дальше «молодые надевали парадные костюмы, садились в карету и ехали с визитом ко всем женатым гостям, бывшим на их свадебном балу. В каждом доме их угощали вином, фруктами, конфетами, чаем и проч. Сделав 15-20 визитов, молодые поздно вечером возвращались домой усталые и с отравленными желудками от разных угощений. Такие визиты иногда продолжались два-три дня. В настоящее время купеческие свадьбы устраиваются более просто, почти без всяких обрядов: сторгуются, венчаются, выпивают шампанского и тотчас уезжают за границу; оттуда вскоре возвращаются, разводятся и разъезжаются». Книга Слонова была опубликована в 1914 году.

Илларион Прянишников "В ожидании шафера" (около 1890)

К концу 19 века свадьбы многих богатых купцов ничем не отличались от свадеб аристократов в плане изысканности нарядов и уровня организации мероприятия (а если говорить еще откровеннее, многие аристократы успели к этому времени разориться и сами не могли с ними тягаться, но это уже другая история). В крупных городах стало модным праздновать свадьбы в дорогих ресторанах. Довольно часто состоятельные горожанки использовали два платья. Одно, более закрытое, для венчания, а второе, более открытое и эффектное, для дальнейшего праздника. Если давался бал, то второе платье было бальным.

В аристократических семьях также долгое время воля родителей имела решающее значение, и жених руки просили сначала у папеньки, а потом уже они оба могли поинтересоваться мнением самой невесты. Чтобы не вышло конфуза с отказом, обычно пытались узнать позицию родителей заранее во время неформального общения, или подговаривали спросить между делом мнение о женихе кого-то из общих друзей. Вот как описывается свадьба конца 18 века в мемуарах Дмитрия Благово «Рассказы бабушки»: «По Татищевым батюшке приходился мой жених правнучатым братом и был мне, следовательно, дядей. По нашим понятиям о родстве думали, что нужно архиерейское разрешение: жених ездил — не умею сказать — к викарию ли, или к самому митрополиту, и когда он объяснил, в чем дело, то ему сказали, что препятствия к браку нет и разрешения не требуется. Батюшка жаловал мне в приданое по сговорной записи: 200 душ крестьян в Новгородской губернии, в Череповском уезде, и приданого на двадцать пять тысяч рублей серебром. В том числе были бриллиантовые серьги в 1500 р.; нахт-тиш (то есть туалет) серебряный 34 в 1000 р., столовое и чайное серебро, из кармана на булавки 2500 р… Подвенечное платье у меня было белое глазетовое, стоило 250 р.; волосы, конечно, напудрены и венок из красных розанов — так тогда было принято, а это уже гораздо после стали венчать в белых венках из флёрдоранж. Батюшке угодно было, чтобы свадебный обед был у него в доме». Под формулировкой «на булавки» имеется в виду сумма, выделенная лично в руки невесте для ее нужд или текущих расходов.

Свадьбу обычно праздновали в доме жениха. В доме родителей невесты отмечали чаще всего в двух случаях – если жених не местный, или если ее семья богаче и не хочет обременять мужа расходами. На следующий день после праздника молодожены также разбирали подарки и отправлялись с многочисленными визитами. Со временем мнение самих женихов и невест приобретало все большее значение, все чаще наоборот кандидатов родителям предлагали сами дети, а родители либо одобряли, либо нет. Но все же мнение родителей по-прежнему многое значило, Бывали и случаи побегов из дома. В этом случае у родителей было два пути. Наказать за своеволие, чаще всего лишив наследства. Либо смириться и, опасаясь скандала, сделать вид, что согласие родителей до свадьбы все же получено.

И еще немного фото женихов и невест

Свадьба купца Тупикова

Крестьянская свадьба в Тамбове

Свадьба Георгия Яковлевича Седова и Веры Валерьевны Май-Маевской, Санкт-Петербург, 1910

Источник