Почему современные детские мультфильмы такие странные?

Малышка Пепи Нана садится в кроватке. Она лепечет «тидл-тодл, тидл-тодл», хлопает руками и моргает огромными круглыми глазами. Потом она подходит к столу, садится и, достав из кармашка большой карандаш, пишет письмо на Луну. «Тидл-тодл, пожалуйста, приходи ко мне в гости на чай, и мы почитаем сказку. Люблю и жду, Пепи Нана». Она выходит на балкон игрушечного домика, целует конверт и смотрит, как он взлетает в ночное небо. Пепи Нана еще не знает, что на Луне живет Лунный Малыш — странное существо с белоснежной кожей и угольно-черными глазами. У него широкая застывшая улыбка и голубой чубчик. Он читает письмо, натягивает капюшон халата и вылетает из лунного кратера в сторону Земли. Прибыв на место, Лунный Малыш звонит в дверь, обнимает Пепи Нану, начинает играть на калимбе мелодичную песенку, и остальные игрушки просыпаются…

У большинства из нас в детстве были любимые телепередачи. А если у вас самих уже есть дети, наверняка их любимые мультфильмы или сериалы кажутся вам странными или даже немного жуткими.

Многие современные родители относятся так к сериалу «Луна и я». В нем рассказывается о приключениях разных кукол. С Пепи Наной вы уже знакомы. Вместе с ней в домике живут розовый Мистер Лук, безумный на вид клоун Колли Вобл, искусственный цветок по имени Лили, кучерявый Барашек и кукла-малютка, которую тоже зовут Нана — и все они оживают, когда восходит Луна.

Мой полуторагодовалый племянник не разделяет этого скептицизма. Когда он смотрит этот мультик, то придвигается ближе к экрану, улыбается, хихикает, показывает пальцем на экран и говорит «вау». Моей дочери уже восемь, но она тоже смотрит его не отрываясь, словно завороженная.

Что же такого в этих детских телепередачах, что малыши их обожают, а взрослые — побаиваются? Меня давно волновал вопрос, не вредно ли смотреть телевизор в таком раннем возрасте, и не тормозит ли это развитие моих детей. Ситуацию усугубляло то, что детские телешоу казались мне странными и бессмысленными.

Как оказалось, странность — это не так и плохо.

Мозг маленьких детей обрабатывает информацию иначе, чем мозг взрослых: то, что кажется нам странным, для них может быть очень увлекательным. Если мы лучше поймем, в чем заключаются эти различия, мы сможем создавать более полезные и интересные развлекательные передачи, которые помогут детям лучше понять мир. Кроме того, родители и все, кто занимаются воспитанием детей, смогут принимать более взвешенные решения о том, что стоит показывать малышам.

Оказывается, мультфильм «Луна и я» — это результат исследования, которое родилось из сотрудничества между Эндрю Девенпортом, создателем «Телепузиков», и Дилан Ямадой-Райс, которая исследует вопросы образования и сторителлинга для детей. Они изучали, как дети играют с кукольными домиками.

Такие коллаборации ученых и телевизионщиков возникали и раньше. К созданию «Улицы Сезам», которая в 2019 году отметила свое пятидесятилетие, с самого начала привлекали психологов, изучающих процессы развития детей, и экспертов в области образования. Продюсер Джоан Ганц Куни, одна из создателей «Улицы Сезам», считала, что телевидение можно использовать в качестве образовательного инструмента, который поможет лучше подготовить детей к детскому саду.

К январю 1970 года, всего через несколько месяцев после выхода сериала в эфир, примерно треть американских детей в возрасте от двух до пяти лет регулярно смотрели «Улицу Сезам». По некоторым подсчетам, каждый эпизод собирал у экранов два миллиона семей и до пяти миллионов детей. Все сюжеты были созданы с учетом определенных образовательный целей — и этого принципа создатели шоу придерживаются до сих пор. «Миссия „Улицы Сезам“ — помочь детям стать умнее, сильнее и добрее», — говорит Розмари Трульо, старший вице-президент по образовательным и исследовательским вопросам студии Sesame Workshop, которая занимается производством этого сериала, и специалист в области возрастной психологии.

Удалось ли добиться такой амбициозной цели? И как это проверить с помощью надежных научных методов? «Вопрос заключается в следующем: если бы мы случайным образом распределили детей в две группы, и только одна из них смотрела бы телевизор, получили бы мы какие-то значимые различия?» — объясняет Филипп Левин, экономист из Колледжа Уэллсли в штате Массачусетс.

Оказывается, примерно так и случилось в 1969 году, когда «Улица Сезам» вышла на экраны. К концу 1960-х годов у большинства американских семей были телевизоры, но не все могли смотреть «Улицу Сезам», поскольку в одних районах ее транслировали на каналах в диапазоне очень высоких частот (ОВЧ), а в других — в диапазоне сверхвысоких частот (СВЧ). СВЧ-сигналы были слабее, и некоторые телевизоры не могли их принимать, а это значит, что возможность смотреть этот сериал имели примерно две трети американцев.

«Знакомство с этой передачей и ее регулярный просмотр способствовали повышению школьной успеваемости», — рассказывает Филипп Левин, ссылаясь на результаты исследования, проведенного им совместно с Мелиссой Кирни из Мэрилендского университета. Исследование показало, что дети, которые смотрели «Улицу Сезам», чаще демонстрировали хорошую успеваемость и реже отставали в учебе, чем те, кто ее не смотрел. Важно отметить, что доступ к каналам ОВЧ-диапазона не зависел от благосостояния или образования родителей — тех факторов, которые могли повлиять на школьные успехи детей. Более того, исследователи выяснили, что максимальную пользу от просмотра получили дети из «экономически неблагополучных» районов.

Однако не все создатели детского телеконтента уделяют такое внимание образованию и воспитанию.

В конце 2000-х годов Анджелина Лиллард, исследователь из Университета Вирджинии в Шарлотсвилле, занимающаяся вопросами возрастной психологии, изучала влияние телевизионных персонажей на поведение детей. В ходе этого исследования они с коллегами часто смотрели американский мультипликационный сериал «Губка Боб Квадратные Штаны» о говорящей морской губке, живущей в ананасе на дне океана. Этот мультфильм считается культовым среди детей и взрослых. Он вызывает неоднозначные впечатления, и это еще мягко сказано.

«Мы постоянно смотрели „Губку Боба“, и я чувствовала, что после этого просто не могу работать, — вспоминает Лиллард. — Я подумала: если я так себя чувствую после просмотра, что же происходит с маленькими детьми».

Именно поэтому она решила начать новое исследование и изучить, как просмотр телевизора влияет на исполнительные функции детского мозга — совокупность когнитивных способностей, отвечающих за концентрацию внимания, планирование, способность отказываться от немедленного вознаграждения, чтобы получить его позже (так называемое «отложенное удовлетворение») и управление эмоциями. По сравнению с просмотром другого детского мультфильма под названием «Каю» (о повседневной жизни четырехлетнего ребенка) или обычным рисованием, просмотр «Губки Боба» привел к ухудшению результатов у четырехлетних детей при выполнении различных тестов, включая произнесение списка цифр в обратном порядке, а также тест, в ходе которого дети должны касаться пальцев ног, хотя их в этот момент просят коснуться головы.

На тот момент Лиллард считала, что все дело может быть в быстрой смене кадров. В отрывке из «Губки Боба», который использовался в исследовании, сцены сменялись примерно каждые 11 секунд, а в отрывке из мультфильма «Каю» — каждые 34 секунды.

Четыре года спустя она опубликовала результаты более тщательного повторного исследования. Выяснилось, что проблема заключалась не в скорости смены кадров, а в том, насколько фантастической была картинка — насколько она подчинялась законам физики.

«С самого раннего возраста — возможно даже с самого рождения — дети интуитивно понимают, что вещи могут падать, и если две вещи столкнутся, одна из них упадет», — объясняет Лиллард. Но в некоторых мультфильмах происходит следующее: машина летит по воздуху, потом оказывается в космосе, потом герои вдруг спускаются на лыжах по склону, оказываются под водой, сыплют кошачий корм из коробки, и оттуда высыпается гораздо больше, чем может там поместиться… Такого просто не может произойти в реальном мире. «Наш мозг не приспособлен для обработки такой информации», — говорит Лиллард. — Мне кажется, что префронтальная кора головного мозга напряженно работает, чтобы разобраться во всем этом, а потом — ВЖУХ! Она просто отказывается воспринимать происходящее. Это слишком фантастично».

Лиллард подчеркивает, что они наблюдали только краткосрочный эффект — нет прямых доказательств того, что просмотр такого фантасмагорического контента навредит вашему ребенку в долгосрочной перспективе. Кроме того, речь идет только о детях в возрасте шести лет, поскольку в исследовании не участвовали испытуемые более старшего возраста.

Аналогичное влияние на детей оказывает не только Губка Боб, но и обучающие мультсериалы. Среди них — «Что скажет Марта» о собаке, которая начала разговаривать по-английски после того, как съела суп с макарошками в форме букв, и мультфильм «Маленькие Эйнштейны» о четырех детсадовцах, которые помогают фее вернуть на небо северное сияние (хотя в нем смена кадров происходит не очень быстро). Даже те мультфильмы и передачи, которые призваны чему-то научить, могут дать обратный результат, если они не подходят детям по возрасту.

На экране появляется серия фотографий: две желтые деревянные утки на белом фоне, две черепахи, плывущие под водой, два львенка в африканской саванне. На заднем плане играет успокаивающая классическая музыка.

Это короткий отрывок из серии «Малышей Эйнштейнов», которая знакомит маленьких зрителей с цифрами от одного до пяти, и я смотрю его вместе с Тимом Смитом, специалистом по возрастной психологии из исследовательской лаборатории Биркбек-колледжа при Лондонском университете, где изучают развитие детей.

Коллега Смита показывал это видео шестимесячным и годовалым детям и отслеживал направление их взгляда, чтобы определить, насколько их интересует происходящее на экране и смотрят ли они на оба объекта — что, безусловно, важно, если вы пытаетесь объяснить ребенку, что такое цифра два. После просмотра родителей просили оценить увиденное. Взрослым очень понравились милые фрагменты с львятами и черепахами, и они считали, что малыши тоже были от них в восторге. Но исследователи сделали вывод, что детям эти сцены были неинтересны.

Смит считает, что это происходит потому, что у малышей еще не конца сформировалась зрительная система, и они плохо отличают изображения животных от фона. Он показывает мне второй отрывок, созданный другим его коллегой, который в свое время работал в телевизионной компании Abbey Home Media.

На зеленом фоне сверху вниз опускается двухмерное изображение ягненка, а голос за кадром в это время произносит: «Это ягненок». То же самое происходит еще дважды. Затем всё это повторяется снова, только теперь голос за кадром говорит: «Раз, два, три», когда каждый ягненок приземляется. Это скучно. Это однообразно. Но когда эти кадры показали тем же малышам, которые смотрели «Маленьких Эйнштейнов», их глаза следили за каждым ягненком, а это значит, что они были заинтересованы и не отвлекались от того, что происходило на экране.

В моей памяти всплывает одна сцена: я сижу на диване и пытаюсь уговорить своих маленьких детей посмотреть документальный фильм Би-би-си о природе. Тогда он казался мне таким успокаивающим и познавательным — конечно же, настоящие дельфины и белые медведи гораздо лучше, чем бесконечные повторы «Свинки Пеппы». Но детям это было совершенно неинтересно. И теперь я знаю, почему.

Тим Смит показывает мне другое видео. Трехлетняя девочка сидит на коленях у мамы и смотрит телевизор. Нам видно, что именно она смотрит: британско-канадский детский телесериал «Вэйбулу», созданный с помощью компьютерной анимации, в котором четыре «пиплинга», похожие на зверюшек существа с неестественно большими головами и огромными глазами, плавают по фантастической стране под названием Нара.

С помощью датчиков, которые фиксируют движения глаз, ученые могут точно определить, что девочка следит за плавающими в воздухе персонажами, а это значит, что ее интересуют именно они, а не горы или деревья на заднем плане. По словам Смита, этот мультфильм настолько притягивает к себе малышей, что в исследовательских лабораториях по всему миру теперь используют отрывки из этого сериала или похожих мультфильмов, когда нужно привлечь внимание ребенка к чему-то на экране.

Экран телевизора мерцает. Теперь девочке показывают трех женщин: они выстроились в линию, и каждая из них держит в руках яркий мяч. Смит обращает мое внимание на движения глаз девочки. Сначала она смотрит на лицо каждой женщины по очереди. Когда женщины начинают танцевать, ее внимание переключается между ними. Затем женщины по очереди подбрасывают свои мячи в воздух или перемещают их из стороны в сторону, и девочка отвлекается на эти яркие движущиеся объекты.

Это кадры с той же девочкой, когда ей был всего год. Ее огромные карие глаза смотрят рассеянно, а взгляд не так четко сфокусирован. Она реже смотрит на лица и чаще — на любое движение на экране, особенно на разноцветные мячики.

Разница не так уж и велика, но если вы хотите привлечь внимание малыша к какому-то объекту или персонажу, вы должны сделать его визуальным центром эпизода, иначе ребенку будет трудно следить за сюжетом. Именно поэтому у героев детских передач такие большие карикатурные лица. Кроме того, их часто изображают с лохматыми волосами, торчащими ушами, рожками или антеннами (как у телепузиков). «Когда персонажи двигают головой, дети замечают дополнительные движения периферийным зрением, — поясняет Смит. — А яркие контрастные цвета привлекают их внимание к этим движениям. Это помогает детям найти то, что их интересует».

В 2014 году Тим Смит опубликовал исследование, в котором сравнил детские телепередачи с шестью программами для взрослых и продемонстрировал, как авторы детского контента использовали цвет, яркость и движение, чтобы привлечь внимание к местоположению главного говорящего персонажа. Ученые хотели выяснить, «удалось ли создателям детских передач методом проб и ошибок найти способ помочь детям лучше понимать происходящее на экране и обрабатывать информацию».

Да, у них это действительно получилось. У малышей органы зрения и внимание работают медленно, и благодаря менее частой смене кадров они успевают следить за тем, что происходит на экране. Кроме того, на лицах персонажей, как правило, очень четко выделяются глаза, а сами лица часто располагаются на белом или однотонном фоне, что еще больше привлекает к ним внимание.

Это означает, что даже совсем маленькие дети, у которых только начинает формироваться зрительная система, смогут очень быстро определить главного говорящего персонажа. Так им будет легче следить за развитием сюжета и постепенно чему-то учиться.

Эндрю Девенпорт, продюсер «Телепузиков» и мультсериала «Луна и я», изучал в университете логопедию, но его настоящей страстью было драматическое искусство.

После окончания университета он вместе с другом создал театральную компанию, и благодаря этому стал сценаристом и кукловодом в телевизионном шоу под названием «Tots TV» производства британской компании Ragdoll Productions. Главными героями в нем были три куклы, живущие в собственном доме, их ослик и вредная собака. Этот сериал завоевал две премии BAFTA от Британской академии кинематографических и телевизионных искусств и стал популярным в Великобритании, США, Центральной и Южной Америке. Но это не сравнится с тем, чего Девенпорт добился дальше.

В 1997 году он стал одним из создателей знаменитых «Телепузиков», настоящего телевизионного хита, который показывали более чем в 120 странах мира на 45 языках. Своих героев — Тинки-Винки, Дипси, Лялю и По — Девенпорт придумал во время посещения Смитсоновского института в Вашингтоне, где они побывали вместе с Энн Вуд, основателем и креативным директором Ragdoll Productions. На выставке, посвященной космосу, Девенпорт сказал: «Вот забавно: для создания скафандров нужно столько современных технологий, а космонавты в них похожи на младенцев в подгузниках».

Телепузики были задуманы как своего рода хайтек-малыши, которые живут в суперсовременном жилище — таббитронном куполе. Даже их волшебная ветряная мельница на холме напоминает одну из первых технологий, с которыми сталкиваются дети, — колесо коляски. Их яркие цвета и телеэкраны на животиках, где периодически показывают обычных детей, выполняющих простые повседневные действия, тоже отлично вписываются в эту тему.

«Для меня телепузики — это дети, которые только знакомятся с собственным телом и его возможностями, когда они начинают ходить, говорить, бегать, падать», — рассказывает Девенпорт. Зеленые декорации должны были подчеркнуть глубину и объем пространства, в котором обитают телепузики, и большую часть времени они просто ходили, поднимались и спускались, по-разному обыгрывая эти действия.

Однако некоторые взрослые не поняли идеи этого сериала. Его обвиняли в «отуплении» детского телевидения и критиковали за постоянные повторы, плохие сюжеты и искажение пространства. Но именно в этом и был смысл. «Телепузики» были, пожалуй, первым телешоу, специально созданным для детей от года до двух лет. Один из руководителей норвежского телевидения сказал, что он раньше «никогда не видел детских передач, которые были бы так грамотно ориентированы на рынок».

Эндрю Девенпорт и Энн Вуд нашли визуальный эквивалент детского языка. Если поведение и речь телепузиков кажутся нам странными, то это потому, что они очень похожи на настоящих младенцев. 

Сама Энн Вуд говорит, что создавать такие шоу, как «Телепузики», ей помогает интуиция и многолетний опыт работы методом проб и ошибок: «Единственное, что я умею делать очень хорошо, — это смотреть на экран глазами трехлетнего ребенка. Я знаю, когда сделать паузу и какой длины она должна быть, как сделать шоу смешным, как создать у ребенка чувство предвкушения».

Дети воспринимают мир не так, как взрослые. Например, маленькая девочка, у которой есть младший брат, может считать, что все дети рождаются мальчиками, а потом превращаются в девочек. Или что дома падают на землю с неба, а потом сами идут на нужное место. «Малыши часто говорят то, что кажется нам смешным, потому что они уверены в своей правоте, хотя взрослые-то знают, что это не так. Их убеждения и заблуждения нужно уважать, но они также могут лечь в основу детских мультфильмов и передач», — утверждает Вуд.

Ее передачи зачастую представляют собой настоящий диалог детей с телевизором. «Когда люди критиковали нас, — рассказывает Вуд, — мы объясняли им, что телепузики понимают детей, а дети понимают телепузиков. И если вы смотрите это шоу сами, без детей, вы не видите полной картины».

Вуд приводит в пример эпизод, где лодка выходит из кадра, затем появляется и исчезает снова: «Это очень похоже на игру в прятки с самыми маленькими детьми: Куда исчезла лодка? Вот же она, снова вернулась!». Одно из недавних исследований показало, что такая игра — самый верный способ рассмешить ребенка.

Вуд твердо убеждена в том, что нужно заимствовать идеи у самих детей и смотреть, как они на них реагируют: «Если они ничего не говорят — это очень хорошо. Это значит, что они абсолютно поглощены происходящим. Но самая важная реакция — это улыбка, потому что она всегда означает понимание».

После успеха «Телепузиков» Девенпорт и Вуд приступили к работе над детским сериалом «Волшебный сад», который Девенпорт описывает как «сборник современных детских стишков», предназначенный для детей от двух до трех лет: «Это тот возраст, когда ребенок осознал физическую природу мира и теперь увлечен идеей перевернуть то, что он знает, с ног на голову при помощи абстрактных образов — именно в этот момент для ребенка обретают смысл стихотворные рифмы, языковая игра, символические образы, и он начинает целенаправленно играть с игрушками». Каждый персонаж этого сериала существует отдельно от других, как Шалтай-Болтай или Старушка, которая жила в дырявом башмаке, из классических английских детских стихов.

Главный герой «Волшебного сада» по имени Игл-Пигл — это собирательный образ ребенка, который пытается понять смысл всего, что его окружает. На создание этого персонажа Девенпорта вдохновила маленькая девочка, которая повторяла «игл-пигл, игл-пигл», когда радовалась. В этом сериале есть и другой герой — Мака-Пака, толстенькое плюшевое существо бежевого цвета, которое любит собирать пирамидки из камней и мыть губкой все подряд: свое лицо, лицо Игл-Пигл, камни, самокат.

Девенпорту нравится использовать при создании сериалов для детей свои детские увлечения и интересы — например, он сам коллекционировал камни. А навязчивое желание что-то помыть — это не маниакальное стремление к чистоте, а попытка научить малышей умываться (например, перед сном), поскольку это действие может вызывать у них затруднения. «Идея заключается в том, чтобы создать маленькие ритуалы, стишки или песенки, которые родители и дети смогут использовать при выполнении каких-то сложных действий».

Я хорошо помню начальную заставку сериала «Волшебного сада»: взрослый рисует круги на детской ладошке и рассказывает стишок о маленькой лодке, которая кружит по океану. Мой сын всегда засыпал, когда я так делала. Я рассказываю об этом Девенпорту и вижу, что ему это очень приятно. «Когда эти приемы срабатывают, они становятся неотъемлемой частью отношений между родителем и ребенком», — объясняет он.

Его крестник пел песенку из этой передачи, когда умывался и мыл голову. По словам Девенпорта, когда ваши идеи приносят кому-то пользу — это большое счастье.

Именно поэтому при создании сериала «Луна и я» Девенпорт обратился к ученым из Шеффилдского университета. До этого он прочитал о результатах исследования, в ходе которого в одной группе во время уроков использовали стандартные учебные материалы, а в другой — фрагменты из «Телепузиков». Дети, которые смотрели «Телепузиков», были больше вовлечены в учебный процесс. Например, однажды ребенок, который почти не говорил и не работал на уроках, сдал выполненное задание и попросил еще одно.

«Если вы пытаетесь найти подход к детям, используя их собственные ценности и приемы общения, и не навязываете им свои взгляды и модели поведения, это существенно повышает их мотивацию и заинтересованность», — утверждает Девенпорт.

Сериал «Луна и я» рассчитан на более широкий возрастной диапазон, чем «Телепузики» или «Волшебный сад». Эта сказка о кукольном домике, где игрушки оживают по ночам, похожа на те, что были популярны в 1940-х и 1950-х годах. После того как Девенпорт прочитал об эксперименте с «Телепузиками», он заинтересовался феноменом детской культуры и предложил ученым провести еще одно исследование, чтобы больше узнать о том, как современные дети играют с кукольными домиками. Это вылилось в его сотрудничество с Дилан Ямадой-Райс из Королевского колледжа искусств в Лондоне.

«Многие до сих пор уверены, что можно создавать контент для взрослых, а затем упрощать его для детей, не обращая внимания на особые потребности этой аудитории», — говорит Ямада-Райс. Но если вы хотите, чтобы дети чему-то научились, вам нужно найти способ их заинтересовать. «Если вы сами не верите в глубину персонажа и в то, что он может по-настоящему переживать за других, вы не сможете привлечь внимание детей и удержать их интерес. А если дети не поверят в созданного вами персонажа, им будет безразлично, что он пишет письмо на Луну».

Ямада-Райс и ее коллеги установили в двух огромных кукольных домиках крошечные видеокамеры, но направили их не на детей, а на игрушки. Затем они собрали группу детей самого разного происхождения в возрасте от года до пяти лет и предложили им поиграть. При этом камеры фиксировали, как двигаются игрушки, что говорят дети и какими голосами они озвучивают персонажей.

Ученые заметили, что дети уделяли много внимания перемещению: игрушки у них поднимались и спускались по лестницам, входили и выходили через дверь, укладывались спать и вставали с кроваток, а также часто устраивали чаепития. Кроме того, дети часто разыгрывали несколько сценариев, одновременно происходящих на разных этажах. «Чтобы управлять всеми персонажами одновременно, требуются большая ловкость и богатое воображение, — считает Эндрю Девенпорт. — Именно поэтому в сериале „Луна и я“ мы часто показываем сразу все три этажа. Так дети видят персонажей в разных комнатах и на лестницах».

Мы смотрим одну из серий этого мультфильма вместе с Тимом Смитом, уже знакомым вам психологом из Лондонского университета. Вот разные персонажи укладываются спать на разных этажах дома. Вот Лунный Малыш звонит в дверь, и Пепи Нана впускает его в дом. Вот нам показывают, как Пепи Нана спускается по ступенькам лестницы.

Смит комментирует приемы, которые используют создатели сериала: когда Пепи Нана садится в кровати, ее лицо освещает лунный свет; разные звуки (например, звон колокольчика) помогают направлять внимание зрителей; когда рассказчик спрашивает «Что же дальше?», рядом с чашками, которые расставляет на столе Мистер Лук, происходит едва уловимое движение. Все это, по словам Смита, поддерживает интерес маленьких зрителей и помогает им следить за сюжетом.

«Луна и я» состоит из маленьких уроков. Детям показывают, как писать письма и рассказывать истории, — обычно это входит в обязательную программу дошкольного образования. А когда Пепи Нана в ванне погружается под воду, а затем снова выскакивает из нее, это помогает сформировать у детей представление о постоянстве предметов и их свойств. Девенпорт утверждает, что они с коллегами не ставили перед собой цель создать обучающий сериал, поскольку его аудитория является слишком юной. У них получился набор «несложных упражнений для детского ума».

Как правило, до двух лет дети не получают от телевизора большой пользы, если только рядом с ними не сидит взрослый, который помогает им понять происходящее на экране.

«Обычно детские телепередачи рассказывают какие-то истории, в которых одновременно взаимодействует несколько персонажей», — рассказывает Хезер Керкорян, специалист по возрастной психологии из Висконсинского университета. — Такой традиционный формат повествования не очень хорошо подходит для детей младше двух лет». Если они будут слишком часто смотреть телевизор, это может даже помешать их развитию и отбить у них желание взаимодействовать с реальным миром.

В возрасте от двух до пяти лет дети уже могут следить за простыми сюжетами, но не извлекают из увиденного более сложных моральных уроков (например, в ситуации, когда хулиган в конце концов получает по заслугам). Дети в этом возрасте еще не способны формулировать свои мысли следующим образом: «Это хулиган, и он очень злой. Я не хочу быть таким, как он, потому что я понимаю, что это плохо». Так считает Полли Конвей, главный редактор телевизионных программ американской компании Common Sense Media, которая стремится помочь родителям разобраться во всем многообразии детского телеконтента. Маленькие дети могут начать копировать плохое поведение экранных персонажей. По мнению Конвей, им нужно показывать то, из чего состоит повседневная жизнь обычного ребенка: «Здесь нужен герой, который будет просто учиться завязывать шнурки, здороваться с родственниками и тому подобное».

Школьники уже могут воспринимать более сложные сюжеты и учиться нравственным поступкам. «Дети в возрасте от 8 до 12 лет, безусловно, могут понять, что вымышленный персонаж ведет себя плохо, и повторять за ним не следует», — поясняет Хезер Керкорян. Однако нелинейное повествование и перенос действия во времени (например, флешбэки) все еще могут быть сложны для их восприятия. Примерно к 12 годам дети начинают видеть то, что происходит на экране, приблизительно так же, как взрослые. Исследования, проведенные Керкорян, показывают, что простые интерактивные приложения, видеоигры и даже видеочаты принесут малышам больше пользы, чем телепередачи.

«Любой телеконтент чему-то учит, вопрос — чему именно», — любила повторять Джоан Ганц Куни, одна из создателей «Улицы Сезам». Но по телевизору нам по-прежнему часто показывают вредные стереотипы, например, учат, как должны поступать девочки и мальчики, или демонстрируют насилие. «Ребенок, в отличие от взрослого человека, не понимает, что иногда это делают, чтобы создать комический эффект и повеселить зрителей », — объясняет Розмари Трульо, которая, помимо прочего, является сотрудником некоммерческой организации Sesame Foundation.

Она утверждает, что детям лучше смотреть любые мультфильмы и передачи вместе с кем-то из взрослых, которые будут подкреплять воспитательные идеи, которые транслируют создатели телеконтента. Это касается и более старших детей: с ними вы можете обсудить какие-то спорные моменты и стереотипизированные образы.

По словам Тима Смита, многочисленные исследования показывают, что просмотр стандартного детского контента, созданного по образцу взрослых телепередач, слабо способствует переносу знаний и их использованию в реальной жизни. Но эту проблему можно решить, если добавить интерактивности — например, задавать маленьким зрителям вопросы. Еще лучше, если дети будут смотреть мультфильмы и телепередачи вместе со взрослыми. Дети могут быть очень увлечены, и их когнитивные процессы могут быть очень активны, но их внимание весьма ограничено. Тим Смит советует иногда делать перерывы во время просмотра и обсуждать с детьми увиденное.

У меня двое детей, и мне нравится то,что говорят ученые. Но иногда родителям просто хочется тишины и покоя. Иногда у них есть дела. Иногда им нужен перерыв в общении с ребенком после трех часов беспрерывной игры.

Когда я была маленькой, детские телепередачи показывали всего лишь несколько часов в день. Затем появились детские телеканалы Nickelodeon и Disney. А теперь у нас есть YouTube и Netflix, которые можно смотреть в любой момент.

Поэтому меня несколько успокаивает тот факт, что периодическое общение с такими персонажами, как Игл-Пигл или Лунный Малыш, вряд ли навредит ребенку. А еще меня вдохновляет мысль о том, что мне не обязательно выключаться из процесса, когда мой ребенок смотрит телевизор или iPad. Нужно лишь приложить немного усилий, и мы сможем исследовать этот странный мир вместе.

По материалам Mosaic

Автор: Линда Геддес

Иллюстрации: Андреа Д’Акино

Источник