Довольно ненависти, друзья! Пора переходить к насилию... Королевские ВВС Британии получили приказ сбивать угрожающие им российские самолеты. Таким образом эволюция западных элит от угроз вообще к адресному террору оказалась завершенной, и осталось только ждать, какому конкретно лейтенанту покажется, что ПОРА...

У известного американского журналиста Алекса Джонса сдали нервы в эфире геополитической программы infoWars.com. Он доходчиво ответил на глупость конгрессменов, объяснив политикам, почему острова не плавают и к чему приведёт уничтожение российских самолётов в Сирии.

А так как угрожающим самолетом в глазах «наших западных партнеров» является вообще любой самолет РФ, ждать придется не особо долго. Тем более что «авторитетные эксперты» утверждают, будто особо долго воевать не придется. 15 дней — и всё, «Россия будет оккупирована...».

Начитавшись подобных экспертов, раздухарился особо упоротый натовский генералитет.

Специально вставил ролик без синхронного перевода, чтобы вы оценили интонацию и выражение лица, с которым англосакс говорит, обращаясь к русским:

«МЫ БУДЕМ БИТЬ ВАС ТАК СИЛЬНО, КАК НИКТО НИКОГДА НЕ БИЛ!»

Всю речь его переводить нет смысла — ничего нового он не произносит, можно сразу обратиться к первоисточнику... хотя там тоже ничего нового... опять про «исключительность одной, отдельно взятой нации», в которую верит президент США Обама:

Идея победить Россию «быстро-быстро» — до заморозков — абсолютно не оригинальная, можно сказать, вековая, но в отличие от замечательных, дурацкие идеи бессмертны.

Почти все «западные партнеры» России пробовали уже — каждый хотя бы по разику — её воплотить.

Боже мой, сколько этих побеждальщиков уже тут было! Богата земля российская западными военными талантами, которые в ней закопаны...

Сегодня эстафетная палочка «убейся о стены Кремля» доехала до берегов Потомака, где давно произрастает какая-то особая, самобытная скромность, особенно когда дело касается военной истории, где гордиться особо нечем, зато хвастаться — сколько хочешь...

И вот, принимая это эстафетное полено от Наполеона и Гитлера, планировавших разгромить Россию за 2-3 месяца, янки решили идти по протоптанной ими дорожке, но взять при этом повышенные обязательства (15-20 дней), после которых в России всё будет по-ихнему, хотя по-ихнему никогда не будет, хотя бы потому, что нет такого слова.

Слова нет, а идейки «Блицкриг» и «Дранг нах остен» оказались чертовски живучими.

Нежно выпестованная в папских монастырях, усиленная феодальной вольницей, заботливо ограненная англосаксонскими неоконкистадорами искренняя зависть к восточным гадам-соседям, переродившаяся в стойкую генетическую русофобию из-за неоднократных неудачных попыток переделить все «по-честному», имеет более чем тысячелетнюю историю.

Неудивительно, что увлеклась ею и «Империя Добра».

Увлечённый человек может многое, и это настораживает. Особенно сегодня, когда прав тот, у кого мощнее громкоговоритель.

Хотя исключительно по итогам многовековых попыток затоптать (задушить, разорвать в клочья, поставить на колени) Россию и чисто на основании инстинкта самосохранения, «нашим западным партнерам» русофобию пора внести в реестр психических заболеваний, как причину нетрудоспособности, и давать инвалидность.

Но нет пророка в Западном Отечестве, и нынешнее осеннее обострение «заокеанских партнеров» ещё раз доказывает, что дятел — это не птичка, а состояние души.

У русских тоже имеется свой исторический опыт. В соответствии с ним русские точно знают — если твои цивилизационные противники уже приготовили цемент и тазик, глупо (в соответствии с китайской мудростью) сидеть у реки и ждать.

На данном историческом этапе радует, что Россия начала бить врага не тогда, когда он доехал до Смоленска, а гораздо раньше, причем прицел взят исключительно верно — аккурат по тому самому яйцу, где смерть Кощея, — по его кошельку.

То, что прицел взят правильно, понятно по тому, как Кощей взвыл нечеловеческим голосом старика Сороса, призывающего русских восстать против самих себя и помочь ему вернуть вложенные в бандеровских и исламских террористов баблосы, которые рискуют «в полночь превратиться в тыкву».

Насилие над самым священным и дорогим, что есть у Большого Брата — над его кошельком, закономерно воспринимается «Империей Добра» как акт подлой и циничной агрессии и логично рождает все эти муки и припадки, которые мы имеем сомнительное счастье наблюдать последние два года.

То, что прицел взят правильно, понятно по тому, как притих и резко начал расслаиваться европейский лагерь, впечатлённый «Fuck EU» от Виктории Нуланд и догадавшийся, что англосаксы делиться награбленным не намерены не только с российскими, но и с европейскими компрадорами. И который пытается если не отменить, то хотя бы притормозить сползание Европы в новую большую войну, хотя пока голоса миротворцев находятся в подавляемом меньшинстве, в результате чего вся Европа пищит, давится, но жрёт англосаксонский русофобский кактус.

В лице же англосаксов Россия (да и весь «не-цивилизованный мир») утратили равнозначного интеллектуального партнера, способного вести полностью осмысленный диалог. Сегодня в отношениях с ними фактор грубой физической силы всё больше выходит на первый план. Увы, но это практически всё, что они еще понимают. А раз так, как говорил Большой Брат на чикагском форуме в 2015-м:
 
«Европа слишком поверила в свою исключительность, и ей придётся вспомнить и свои города в огне, и трупы на людных улицах…»

Год российской операции в Сирии глазами сирийца

Сам он родился в Сирии, на границе с Израилем. И то, что сейчас происходит на родине, очень глубоко отзывается в его душе:

"5 лет мы только думаем, что там происходит. Уже жена даже ругает, прихожу домой – сразу новости. Знаете, что я скажу. Родина – это мать. Поехал куда-то в Европу: учишься, развлекаешься, гуляешь, о матери редко вспоминаешь. Но когда говорят, что мама заболела, ты весь уже там. Представляете, уже 5 лет наши души, чувства и мозги – всё там".

Непосредственно в Сирию он снова вернулся, когда шла 3-я неделя операции российских ВКС:

Беженцы

"Мы были на востоке Дамаске, на границе с Дарайей. В городе Джермана были. Беженцы со всех городов Сирии есть в этом населенном пункте. До войны там была численность населения более миллиона. Сейчас примерно миллион семьсот пятьдесят тысяч.

Мы обсуждали вопрос беженцев с министром социального развития Сирии. В десятки раз больше беженцев направляются на территории, где находится сирийская армия, чем число беженцев в Турции, Иордании и так далее. Там их принимают не так, как в европейских и других лагерях. Там есть люди, которые дают свои дома бесплатно для беженцев, которые делят свое жилище с ними, еду… Я видел это в Джермане.

Мне понравился один момент там. Полиция ведь там не может работать, работают военные. Также там работали, как здесь говорится, дружинники, народное ополчение. Мы наблюдали, как они поддерживают порядок в городе. Молодые ребята держат город, в котором живут миллион семьсот тысяч человек. Это очень непростая работа.

Как приняли Россию

За всё время, что идет война, уже пять лет, захватывали Пальмиру, Ракку, Дейр-эз-Зор уже окружают. Конечно, народ стал терять надежду. Единственные «ворота» к надежде открыла Россия. Россию приняли, как спасителя. Это спасение народа, который терял надежду.

ИГИЛ был на границе с Дамаском. На окраине с Дамаском. Я не за кого-то. Я просто говорю ту правду, которую слышал от местных жителей. К моменту начала российской операции террористы захватили около 70% сирийской территории.

А сейчас примерно 35%. Есть разница?

Американская коалиция, Штаты, когда проводили 3 года операцию, якобы бомбили ИГИЛ, ничего не добились. Терроризм расширялся и расширялся. Конечно, у народа было сомнение, уничтожает ли Америка ИГИЛ. Потом народ понял, что нет. Стало понятно всем.

Поэтому, когда пришла Россия, единственная надежда была на нее.

Даже дети в школах стали различать звуки истребителей. Говорят: «Это русские, это наши». Я, как сириец, скажу, что не хочу и никогда не хотел, чтобы чужой истребитель летал над нашей землей. Но когда тебя оставляют в безвыходном положении: убивают, режут, воруют...

Все местные жители восприняли положительно российскую операцию. Представляете, даже родственники боевиков, родственники той оппозиции, которая воюет против армии Сирии – они живут там же, где и сирийская армия. Я уверен, что настоящая умеренная оппозиция сидит в Дамаске. Без оружия. Они руководят перемирием между городами. Есть такие, кто берет оружие, чтобы защищать свои города, населенные пункты. Идет информационная война, им говорят, что сейчас придет армия Асада и всех здесь уничтожит.

В данный момент именно они сдают оружие. А вот те, кто получает за это деньги, не может сдать оружие. Надо отработать. Я общаюсь с беженцами из Сирии. Не только с теми, кто сейчас в России. В Норвегии, Финляндии, Швеции. Еще ни один из них не сказал: «Мой дом бомбила Россия». Не было таких, кто заявил бы, что Россия нас убивает.

Как живут беженцы в Европе

Недавно был в Хельсинках. Европа тоже играет свою роль в этом вопросе. Самое страшное, если кто-то за Башара Асада, его тоже допрашивают, вызывают, чуть ли не наравне с террористами ИГИЛ и Ан-Нусры (запрещены в России).
Когда человек в Европе говорит правду о том, что Россия нас не бомбит и не убивает, это вызывает плохую реакцию у них. Ведь Европа не за Асада. Их пугают, чтобы они боялись. И они молчат. Чтобы документы дали.