Бремя жёлтого человека. "Каннибал - суперзвезда" (док. фильм)

Иссей Сагава после ареста (в свои 32 года весил 32 кг. при росте 152 см.). Во время рождения он провел несколько минут без дыхания, был объявлен мертворожденным, но ожил. В возрасте 2-х лет, переболел энцефалитом но тоже выжил.
Ну и нафига оно Богу было нужно, спрашивается?
.

 Вообще-то, некрофилов-каннибалов в истории криминалистики хватает, и история Иссея Сагавы была бы мало примечательна, если бы этот японец не ушел бы от ответственности за своё дикое преступление, но еще и долгое время не стриг бы с него денежные купоны.

.
11 июня 1981 года, 32-летний Иссей Сагава, работающий над диссертацией на тему сравнительной европейской литературы в парижской Сорбонне, пригласил к себе домой 24-летнюю голландскую студентку из той же Сорбонны Рене Хартевельт – откушать сукияки (ибо японские рестораны в Париже слишком дороги) и пообщаться на литературную тематику. Сукияки пригорели, ужин не задался и тогда Иссея включил магнитофон, попросив девушку почитать с выражением что-нибудь из немецкого поэта Иоганнеса Бехера.
Во время чтения японец тихо вынул из буфета мелкокалиберное ружье, и с близкого расстояния выстрелил Рене в затылок (эту магнитофонную запись с чтением стихов, выстрелом и звуком падающего тела, впоследствии найдет полиция).
Затем этот докторант европейской литературы, раздел мертвое тело девушки, позанимался с ним сексом, потом попытался откусить с ягодицы кусок плоти, а когда ничего у него не вышло, и взял в руки разделочный нож, и…

В общей сложности Иссей Сагава вырезал с тела девушки 7 килограмм мяса, которым наслаждался два дня. Но морозилки у него не было, тело начало потихоньку разлагаться, налетели мухи, и японец решил утопить расчлененный труп собеседницы в одном из прудов Булонского леса.
Сделать это тихо не вышло – тщедушные азиаты с двумя большими чемоданами в те времена не так уж часто шастали по паркам Парижа, чтобы не привлечь к себе внимание. Сагава спугнули, жуткую находку нашли, а через два дня через таксиста, полиция вышла на улицу Эрланже, где проживал только один японец, ловивший 13 июня такси до Булонского леса.

Ну а дальше арест, вещественные доказательства, признание, Франция в шоке, и три судебно-психиатрические экспертизы признают Иссея Сагаву невменяемым и неподлежащим уголовной ответственности. Его помещают в психиатрическую лечебницу около Парижа в специальный блок для особо опасных пациентов, откуда через какое-то время интернируют в Японию, под предлогом того, что нечего французским налогоплательщикам оплачивать многолетнее содержание в больнице какого-то там косоглазого.
В психиатрии госпиталя Матсюзава под Токио, пациента японские психиатры внимательно изучали нового пациента пятнадцать месяцев, после чего единодушно заявили: «Иссей Сагава абсолютно вменяем, и без сомнения подлежит уголовной ответственности. Держать его в психиатрической лечебнице дальше мы не видим смысла, судите урода». И 13 августа 1985 года Иссея Сагаву выпустили на свободу под надзор полиции, с одновременным истребованием из Франции материалов его уголовного дела.

Тут-то начался международно-правовой маразм – Франция отказалась предоставлять материалы, по которым можно было бы судить Иссея Сагаву в Японии. Ведь тогда ей пришлось бы признать, что французское правосудие допустило ошибку, освободив от уголовной ответственности полностью психически здорового убийцу, некрофила и каннибала. А без материалов французского уголовного расследования, судить его в Японии – ну никак.
«Это потому что французские психиатры круче японских психиатров, которые в этом деле не ничего понимают!» – пролепетали парижские газеты, и на этом всё и заглохло.

.
Конечно, если бы жертва была француженкой, то Париж был бы вынужден найти какой-то выход из ситуации, но Рене Хартевельт была голландкой и на то, что её родители в Нидерландах подняли шум, можно было наплевать. Поэтому французские власти предпочли об этом деле быстренько забыть, списав всё на японскую коррупцию и богатого папашу этого ублюдка, Акиру Сагаву – президента крупной японской компании Kurita Water Industries Ltd.

Папаше Сагавы парижская история с сынком стоила карьеры, состояния и здоровья – он умер весь в долгах после третьего инсульта. А вот Иссея еще лет десять наслаждался национальной известностью: написал пять книг, сотни плохих картин, участвовал в телевизионных шоу и в рекламных кулинарных кампаниях, вёл обзоры мясных ресторанов для японского журнала Spa и одно время кулинарную передачу на японском ТВ.

Но всё проходит, и земная слава тоже. Сейчас Иссея Сагава 65 лет, и он живет редко кем вспоминаемым отшельником, на государственное пособие в небольшой квартире в Иокогаме, и всё еще под контролем полиции. И под бременем наслаждения воспоминаниями о своей единственной белой женщине, голландке Рене Хартевельт.

А я вот думаю иногда – что же хуже в этом мире, некрофилы-каннибалы или правосудие, которое позволяют им избежать ответственности?