25 лет событиям в Вильнюсе. Шесть уроков истории, которые мы не должны забыть.

Пишет Галина Сапожникова, журналист, собственный корреспондент "Комсомолки" в Эстонии: Эта история настолько заидеологизирована, что правду о ней приходится выискивать по крупицам. Даже нам — тем, кто в те времена не просто жил, а профессионально фиксировал историю, работая журналистом — не в Литве, правда, а в соседних советских республиках, но сути дела это не меняет: воздухом мы все тогда дышали общим.

Итак: Советский Союз трещал по швам, то по одному краю, то по другому. Особенно дерзко вела себя Литва, и наивные горбачевские слюни «Им отделиться от нас совести не хватит!», которыми он защищался от нападавших на него депутатов Верховного Совета, уже не работали.

Совести хватило: в математических расчетах, которые, как колоды карт, раскидывали на телеэкранах литовские экономисты, получалось, что Литва кормит всю страну.

Почему-то так думала не она одна — и Эстония с Латвией, и Украина, и Молдавия, даже абсолютно дотационная Грузия. Учитывались мясо, молоко и конфеты, а то, что все эти республики получали взамен в виде нефти и газа, в расчет не принималось. Совсем.

Поэтому оскорбленная своим благородством Литва выходила на митинги и самовыражалась в телевизионных издевках в адрес Москвы. Лидер «Саюдиса» Витаутас Ландсбергис, уже сколотивший группу боевиков в Каунасе, истерил в эфире о том, что Литва находится в состоянии войны с СССР (вы только вдумайтесь в смысл этой фразы! — Г.С.) и призывал паству к жертвенному алтарю.

И паства послушно туда шла и ехала к нему целыми автобусами.

Противотанковые ежи на подходах к зданию парламента Литвы во время трагических событий января 1991 года.

В Москве решено было это дело прекратить, быстро и по-военному. Если следовать стилистике тех лет, нужно было бы написать: «по-военному кондово» — армию тогда не пинал только ленивый.

А именно: захватить гнезда идеологической заразы — вильнюсские телебашню и телецентр, и купировать источник антисоветской пропаганды. Что было делать совершенно бессмысленно — в Каунасе работал запасной телевизионный узел, и передачи о «советском агрессоре» успешно продолжали выходить даже после того, как телецентр и телебашня были то ли захвачены, то ли освобождены — как кому больше нравится.

Но у военных был приказ, который приходилось выполнять.

Итог: 13 погибших гражданских лиц и двадцатилетний лейтенант из «Альфы» Виктор Шатских, плюс полная дискредитация советских силовых структур и потеря доверия к центральной власти.

И как результат восстановленная после августовского путча литовская независимость, которую спустя еще 13 лет Литва радостно утратила, вступив в Евросоюз и потеряв почти миллион эмигрировавших туда своих граждан.

За три дня с 11 по 14 января 1991 года в Литовской ССР изъято
более 100 единиц оружия и около 37 тыс. патронов.

Кто был тот демон, который отдал неумный приказ завладеть телебашней и телецентром, за эти 25 лет выяснить так и не удалось: Горбачев от всего открещивался, утверждая, что в ту ночь спал и «Альфу» в Вильнюс не посылал, а военные клялись, что им выдавали только холостые патроны.

Московские следователи не обращали внимания на найденные на месте происшествия гильзы от патронов, которые Советская Армия не использовала — трудно представить себе «альфовца» или псковского десантника, бегущего на захват объекта с винтовкой Мосина образца 1891 года, явно вытащенной из какого-нибудь дедовского схрона.

Но литовские коллеги (да-да, велось два параллельных расследования — Г.С.) предпочли всего этого не заметить.

В литовские учебники та история вошла как пример «советской агрессии» против независимой страны, которая независимой была только на словах, продолжая вкушать прелести энергоподпитки из центра.

И вся последующая идеологическая доктрина Литовской республики выстраивалась именно вокруг нее: именами погибших названы улицы, Старый Новый год, который для литовцев в советские времена был любимым праздником, был навечно отменен, и вместо елок 13 января в Вильнюсе теперь зажигают поминальные костры.

Но, как это обычно и бывает, спустя десятилетия швы наспех сшитого сюртука начали расползаться и из них во все стороны полезли несоответствия.

Какие открытия были сделаны за 25 прошедших с той трагической ночи лет?

1. Что скормленное когда-то массам клише — «советские варвары убили мирных граждан» — нуждается в ремонте: выяснилось, что в людей стреляла с крыш некая «третья сила», точно по той же схеме, что спустя 23 года повторилась на киевском Майдане.

Об этом написали в книгах сразу несколько человек: писатель и один из прародителей «Саюдиса» Витаутас Петкявичюс, бывший секретарь по идеологии литовской компартии на платформе КПСС Юозас Куолялис и экс-лидер организации «Единство» Валерий Иванов.

Последний за свою книгу «Литовская тюрьма» получил год реальной тюрьмы. А до этого еще три года отсидел за политические взгляды.

Неудивительно поэтому, что литовского политика Альгирдаса Палецкиса, который повторил в прямом эфире радио знаменитую фразу «Как теперь выясняется, свои стреляли в своих», тоже начали прессовать. Судили, но не посадили — к тому времени Литва все ж таки была уже в Евросоюзе...

Суд он проиграл фактически, но выиграл морально — слова Палецкиса о неизвестных стрелках с крыш в суде подтвердили 12 свидетелей (!) — жители окрестных домов. Часть из которых потом тоже получили повестки в суд…

Дабы эта правда никуда больше не растекалась, в Уголовный Кодекс Литовской Республики даже специально была введена статья об уголовном наказании за отрицание факта советской агрессии. То есть, подвергнув сомнению официальную версию новейшей литовской истории, вы рискуете получить срок.

2. Для того чтобы поставить на России юридическое клеймо «преступного государства», в Литве было решено затеять заочный судебный процесс над 64 гражданами России и Белоруссии, в числе которых маршал Дмитрий Язов, экс-командир «Альфы» Михаил Головатов и еще несколько десятков постаревших псковских десантников и солдат 107 мотострелковой дивизии, чьи имена удалось раздобыть следствию.

Списки составлены совершенно хаотично — будто следователи спешно переписывали фамилии с каких-то бумажных огрызков: экс-министр обороны Язов соседствует там с рядовыми солдатами, вина которых заключалась лишь в том, что их командиры в безумном 1991-м году подчинились приказу какого-нибудь «демократа» и послушно сдали списки всех, кто был послан в ту несчастную командировку.

Что интересно — Михаила Горбачева, который отправил «Альфу» и прочих «порешать вопрос» в этом списке нет.

Зато есть танкист Юрий Мель, бывший на тот момент лейтенантом — пару лет назад он был задержан на литовской границе, потому что никто его не предупредил о том, что в Литву россиянам ездить опасно, и теперь единственный из всех подсудимых ждет суда в литовской тюрьме.

3. Интересна сама история этого уголовного дела. В 1991-м году оно насчитывало 37 томов.

Суть расследования была сформулирована в записке тогдашнего генерального прокурора СССР Николая Трубина:

«Каких-либо доказательств, подтверждающих гибель и ранения потерпевших именно от действий военнослужащих, работники прокуратуры не представили и действительные обстоятельства произошедшего от нее скрывают… Многочисленные показания свидетельствуют о том, что большинство потерпевших у здания телецентра в действительности погибло не от выстрелов военнослужащих и наезда танков, а от выстрелов самих боевиков, наезда легковых автомашин и других причин, не связанных с данным происшествием».

Доподлинно было установлено, что танки никого не давили — на гусеницах не было обнаружено следов крови. Шесть человек погибли от выстрелов сверху, еще один — от черепно-мозговой травмы, причем в уже мертвое его тело было выпущено семь пуль.

Но… степень недоверия к органам центральной власти была тогда столь велика, что в это никто не хотел верить.

После августовского путча материалы уголовного дела были вывезены в Москву. Люди рисковали своими жизнями и думали, что совершают подвиг. Это было в конце августа 1991-го.

А уже 18 сентября того же года на волне всеобщего — альтруизма все эти 37 томов были безвозмездно переданы Россией в дар Литве. Так сказать, в знак вечной дружбы и добросотрудничества… Копий не осталось.

За 25 лет 37 томов превратились в 700. Какие такие художественные подробности досочинили литовские следователи, что количество бумажек увеличилось в 19 раз (!) — неизвестно.

Скоро узнаем: процесс начинается 27 января и продлится полгода.

4. Что особенно поражает — так это поведение российской стороны: инфантильным сверхблагородством и гиперпорядочностью.

В те годы, когда литовская президентша Даля Грибаускайте обзывала Россию «террористическим государством», российские судьи продолжали рассылать повестки и вызывать бывших омоновцев и десантников на допросы на основании Договора о взаимной правовой помощи. За особо упрямыми судебных приставов высылали аж в марте 2015-го!

Есть еще один удивительный факт: под фамилиями тех, кого Литва сейчас будет заочно судить, указаны точные домашние адреса. Заполучить их без российской помощи было невозможно. Получается, сами оказывали юридическую помощь литовцам в организации процесса против нас самих…

Пользуясь случаем, прошу выйти на связь псковских десантников. Литовцы образца 1991 года рисуются эдакими мирными овечками, которые поют песни, водят хороводы, страдают от российской агрессии и ни в коем случае никого не бьют.

Но это не так: доподлинно известно, что пострадали 78 военнослужащих и дружинников — в них стреляли и даже бросали взрывпакеты, их закидывали камнями, кололи ножами.

Хотелось бы эти детали восстановить для полноты картины. Литовские дети, рисующие сегодня танки с российскими флагами, окружающими вильнюсскую телебашню, должны знать всю правду о своих героях.

5. О чем в мире вообще не знает никто — так это о количестве политрепрессированных, которых Литва начала преследовать сразу после обретения независимости.

За явной неадекватностью соседних Латвии с Эстонией, лишивших русских гражданских прав, Литва, принявшая «нулевой вариант» гражданства, казалась всем светочем демократии.

Потому никто не следил, сколько человек за эти годы литовская Фемида осудила, скольких продержала в тюрьмах за политические взгляды и на скольких еще объявила охоту.

В одной только Белоруссии таких больше сотни — а еще в России, Украине и даже в Китае — стопроцентных литовцев, вынужденных забыть слово «родина».

6. В чем состоит урок той вильнюсской истории лично для меня, как журналиста?

Вовсе не том, что 25 лет назад мы не смогли разгадать простейший ребус с «сакральными жертвами», необходимыми для цветной революции в точном соответствии с теорией Джина Шарпа.

Нас обошли в карточных играх многоопытные игроки, уже тогда знакомые с 198 пунктами ненасильственного свержения власти, а мы были прекраснодушны и неопытны и свято верили в то, что впереди нас ждет удивительная «неполживая» жизнь.

В том, что всех литовцев тогда мы автоматически записали в «саюдистов», страстно мечтающих о свободе.

Нас к этому изящно подвели в конце 80-х, навязав комплекс вины за 20-й век, который на тот момент затмил преступления и фашистов, и «лестных братьев». Телевизор показывал исключительно тех, кто митинговал, танцевал и плакал.

Но знаете, в чем состоит самое главное мое откровение от многочисленных интервью с жителями Литвы, которых за последние несколько лет в моем диктофоне скопились сотни, если не тысячи?

В том, что в 1991-м людей, которые получили в СССР образование и работу, стали из батраков профессорами и понимали, ЧТО может произойти с их чудесной маленькой родиной, если она отплывет в агрессивный национализм — в Литве была минимум половина.

Но победили не они, а телевизионная картинка со свечами и трехцветными ленточками.

Победил хвост, виляющий собакой. За который, собственно, и шла главная борьба в трагическую ночь с 12 на 13 января четверть века назад.

Информационная записка в Верховный совет СССР