Сергей Середенко: Является ли Эстонская Республика суверенной страной?

Является ли Эстонская Республика суверенной страной? «Нет»,- ответит любой здравомыслящий наблюдатель, и будет прав. Эстония в одиночку не в состоянии обеспечить свою безопасность, эстонское небо не охраняют эстонские самолеты, потому что их попросту нет.

Флот – «потешный». Банки – шведские. Своей валюты – нет. Однако есть хоть и бездарное, но стабильное правление Партии реформ и лично премьер-министра Андруса Ансипа. Есть обильный государственный аппарат, не особенно, кстати, вороватый.

Есть «нет», сказанное прокладке по эстонскому континентальному шельфу Nord Stream, и это «нет» было услышано. Есть своя миссия – русофобия и реабилитация фашизма. Отвратительная, конечно, преступная, зато своя.

И вообще, каким аршином меряются суверенитеты? Эстонский – никаким. Потому как Эстония и не заявляет себя суверенной страной. Четко следуя своим, практически никому не понятным представлениям о праве, Эстонская Республика, начиная с конституции 1920 года, заявляет себя «самостоятельной» страной. В отличие, кстати, от Эстонской ССР, которая по всем своим конституциям проходила как «суверенная». «Самостоятельное государство» - это скорее газетный, чем юридический термин. Что с ним делать и к чему примерять – непонятно.

«Самостоятельность» же часто получается анекдотичная. Понятно, что изрядная часть суверенитета Эстонии перешла Брюсселю и Вашингтону после вступления в ЕС и НАТО. Сколько еще дополнительного суверенитета передано в связи с «конституционными договорами» ЕС – непонятно; Эстония их благополучно ратифицировала (оба!), но в силу они так и не вступили – другие государства оказались куда несговорчивее. Сувереннее. А вот с еврозоной приключился казус. Вступить-то вступили, и от своей кроны отказались, и евро ввели, а вот конституцию не поменяли. А в ней сказано, что исключительным правом эмиссии национальной валюты обладает Банк Эстонии. Что нынче у Эстонии «национальная валюта»? Евро. Значит, по конституции, которая, согласно в ней же самой имеющемуся положению, выше международных договоров, Банк Эстонии является и Центробанком Европы. С исключительным правом эмиссии евро. Потому что никак иначе эту статью прочитать и понять нельзя. Что это? Юридическое хамство или расчет на то, что никто не заметит? Но тогда надо смириться с тем фактом, все государства еврозоны плевать хотели на то, что записано в эстонской конституции. Потому как несерьезно все это. «Самостоятельно».

Другой пример гораздо драматичнее. Так как сербы часто называют себя «русскими на Балканах», то эстонская русофобия распространяется и на них. В связи с этим эстонское правительство в феврале 2008 года радостно подписало с ООН договор об отбытии в Эстонии наказания лицами, осужденными Международным трибуналом по бывшей Югославии (МТБЮ). О том, что собой представляет МТБЮ, эта злобная пародия на правосудие, этот «Ново-Нюрнберг», написано много. Дополню написанное эстонской страницей.

В июне 2009 года я прочитал на эстонском портале Delfi о том, что в Тартускую тюрьму в Эстонию привезли отбывать наказание последнего президента непризнанной Республики Сербская Краина Милана Митрича. Как, зачем, почему? Не каждый же день в тюрьму твоей страны привозят президентов других стран… Набрал в Google «Милан Митрич» и получил… 15 сообщений – все перепечатки на российских порталах сообщения Delfi. И

все. Но так не бывает. Жил ведь человек до этого, страной руководил. Преступления какие-то жуткие совершил, наверняка, раз 35 лет тюрьмы дали… Попробовал набрать «Президент Сербской Краины». Получил несколько тысяч, как и должно было быть. Оказалось, что человека зовут не Милан Митрич, а Милан Мартич. Delfi допустил досадную опечатку, но 15 (!) российских порталов, не проверив, эту ошибку растиражировали! Да так, что у человека просто украли имя. И не рядового человека! Стало как-то совсем обидно. Вспомнилось, как единственным из депутатов протестовал против натовских бомбежек Белграда у американского посольства в Таллине… Неужели такого чудовищного приговора мало, неужели надо еще так унизить, отобрав у осужденного имя?!

После моего звонка в Delfi имя быстро исправили. С этим разобрались. Потом запросил эстонский Минюст о том, на каком основании Мартича вообще в Эстонию привезли. Мне тут же любезно выслали текст вышеупомянутого договора. Выяснилось среди прочего, что находиться в Тартуской тюрьме Мартич будет за счет Эстонии. То есть и за счет русских в Эстонии, которые его не бомбили и не судили, а наоборот, всем сердцем негодовали против натовского произвола. А теперь вот… Какая злая ирония…

Притом что русских в Эстонии – одна треть, в тюрьмах их больше половины. Так что эстонское правительство, естественно, не спросясь у народа, по-своему логично решило, что «русскому с Балкан» в «русской» тюрьме в Эстонии будет хорошо… За счет (в том числе) русских…

Но оказалось, что это – цветочки, и пора вернуться к теме рассказа – к эстонскому пониманию «самостоятельности». Подлежит ли Мартич пенитенциарному законодательству Эстонии? Договор говорит, что да, подлежит, и обращаться с ним должны так же, как и с другими заключенными. Но другие заключенные имеют возможность ходатайствовать об условно-досрочном освобождении, о смягчении наказания, а также о помиловании. Как с этим?

Вот что об этом говорит ст. 8 договора:

«Досрочное освобождение, помилование и смягчение наказания

1. Если, согласно законам государства, получившего ходатайство, у осужденного есть право на досрочное освобождение, помилование или смягчение наказания, то государство, получившее ходатайство, извещает об этом судебного секретаря.

2. Президент международного трибунала представляет свою точку зрения на то, является ли досрочное освобождение, помилование или смягчение наказания уместным. Государство, получившее ходатайство, учитывает полученную точку зрения и отвечает президенту международного трибунала до вынесения какого-либо решения.

3. Президент международного трибунала может после получения ответа представить ходатайство о передаче осужденного другому государству или международному трибуналу».

И дальше, из следующей статьи: «Международный трибунал может в любой момент ходатайствовать о прекращении исполнения наказания в государстве, получившем ходатайство, и передать осужденного другому государству или международному трибуналу».

Помилование всегда входило в компетенцию высших чиновников государства, и имело свойство окончательности решения, то есть обжаловать помилование или отказ от него было невозможно. Потому как помилование – это во многом не правовое решение, а человеческое. Или политическое – как получится.

Теперь попробуем понять смысл соглашения. Получается, что президент Эстонии может помиловать серба, но сначала должен спросить на это разрешения («извещает») президента МТБЮ. Тот, если находит это «уместным», то не возражает. А если не находит, то просто забирает осужденного и переводит его в тюрьму в другой стране. Так есть ли у осужденных МТБЮ возможность добиться помилования? Получается, что нет. Суверенное решение президента Эстонии отдано по сути МТБЮ. О какой демократии, о каком разделении властей тут можно говорить, если вопросы помилования решает тот что суд, что и вынесший наказание? Такие вот особенности эстонского суверенитета…

Да, и напоследок, как говорят американцы, «вишенка на торт». Договор со стороны Эстонии подписан… министром юстиции. Интересно, а президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес вообще в курсе, что его министр юстиции подписался под лишением его, президента, права помилования?

Ну и совсем напоследок: с марта 2011 года в Эстонии отбывает наказание Драгомир Милошевич, возглавлявший Румынский корпус в Сараево. Тоже осужденный МТБЮ на 33 года.

Автор: Сергей Середенко, русский омбудсмен (Эстония)