Проклятие России закончилось!

Пишет Александр Гурин из Новоуральска: Потом поясню, почему я решил назвать пост именно так. А писать я буду о Крестном ходе на Царские дни. Из Екатеринбурга в монастырь Святых Царственных Страстотерпцев на Ганиной яме. Участие в Крестных ходах стало для нас традицией. И этот, юбилейный, был уже четвёртым.

Я уже как-то упоминал, что не умею писать высокопарных текстов на духовные темы. И всё, что пишу - это лишь личные впечатления. Что своими ногами прошёл, что своими глазами видел - о том и пишу. Перед крестным ходом я волновался. Думал, выдержу ли, стану ли роптать, злиться, осуждать кого-нибудь. Всё же двадцать пять километров, которые предстоит нам пройти - нелёгкое испытание и для нервов тоже. Смог ли я вынести всё с улыбкой на лице - и об этом тоже напишу.

 Начиналось всё там же. Электричка из города, екатеринбургский вокзал. Чем ближе к Храму на Крови, тем больше вокруг паломников с рюкзачками, "пенками", молитвенниками в руках.  Один старичок в электричке даже удивлялся.

-Всегда в это время элетричка пустая, а тут...



   Этот крестный ход стал юбилейным, ровно сто лет исполнилось со времени убийства императора Николая Второго и его семьи. Поэтому ожидался большой наплыв крестоходцев. В этот раз на крестый ход приехал и патриарх Кирилл. 

    Неприятные "сюрпризы" начались сразу после того, как мы пришли к Храму на Крови. Оказалось, что и сам храм, и площадь вокруг него, и архиерейское подворье - всё оцеплено полицией, и никуда не пускают. Для паломников был отведён огромный "загон", обнесённый забором. Вход в него был только через рамки металлоискателей. Когда десяткам тысяч людей нужно попасть внутрь через некое"игольное ушко", то естественно возникает кошмарная давка.

     Напомню, что никогда раньше такого не было. Всегда пускали и в храм, и на подворье, и никаких металлоискателей не было и в помине. Естественно, что все эти "новшества" люди связали с приездом патриарха.



   Пройдя внутрь, мы некоторое время приходили в себя. И единственной моей мыслью было то, чтоб пожелать России такого патриарха, с именем которого не были бы связаны заборы и рамки металлоискателей. Который не боялся бы разнообразных террористов и рассчитывал больше на помощь и защиту Божию. 

   Тем более, что толку от этих рамок никакого. Такое скопище народу всегда беззащитно перед возможной террористической атакой, а на самого патриарха никто покушаться и не будет. Если Господь попустит, то стрелять будут именно в народ. Мишенью для террористов всегда становятся самые беззащитные. 

     Вдруг видим нескольких живописных, красных с золотом казаков-кубанцев. Жаль, фотоаппарат наш ночью снимает плохо, а в движении - так и вообще никак.  

-Откуда ж они такие?

-Это собственный, их Святейшества конвой - говорю я.



     Люди. Они самые разные, прибывшие от всех концов земли. Кто-то здесь уже несколько дней. Они участвовали в Малом Крестном ходе, который шёл к храму от станции Шарташ, куда государя и его семью привезли из Тобольска. А кто-то поедет и дальше, в Алапаевск, где была убита Великая княгиня Елизавета Фёдоровна.



Иконы, хоругви. Иногда эти иконы огромны, и их несут на специальных носилках. Люди встают попарно в длинный ряд, а прямо над ними проносят икону Царя Страстотерпца.



Мы тоже встали в этот ряд с молитвой, и икона проплыла над нашими головами.

-Святые Царственные Страстотерпцы, молите Бога о нас.





   Люди  стоят, лежат и сидят буквально везде, многие с детьми. Дети часто спят прямо под кустами. Для них крестный ход - особенно тяжёлое испытание. Очень интересно читать надписи на их одежде. У кого-то написано "Косово-е Сербия". Это, наверное, серб. Из Сербии на Урал приехал целый автобус паломников. У кого-то прямо на спине -"Всюду трусость, ложь и обман" - известные слова царя, сказанные им незадолго до отречения. У кого-то греческая надпись "Агион Орос", Святая Гора. Это паломник, побывавший на Афоне. 

     А у одной девушки из Новоуральска на футболке было написано "Блогеры России". У многих людей портреты. Не только царской семьи, но и довольно неожиданные. Например, Александра Третьего или матроса Деревенько, который был приставлен к царевичу Алексею, когда тот был маленьким. 

     "Боже правде" - это тоже на сербском. "Боже, храни, Боже, спаси серпске земли, серпски род..."



    Один мужчина долго говорит кому-то о том, что много пришло людей, но мало кто из них по-настоящему молится. Он говорит про какого-то святого, которому были открыты мысли людей. 

-Много в храме было народу - сказал святой - а по-настоящему был на службе только один человек. Ребёнок, который плакал о своей матери.

    И я тогда подумал, а мы... Неужели мы тоже тут только присутствуем? Или всё-таки молимся о матери нашей, России, обо всех народах православных?



    А у памятника Петру и Февронии стоит икона Николая Чудотворца. Мы договаривались тут встретиться с Анной Фараджовой, которая всегда устраивает наши паломнические поездки. Но Анну мы у памятника не нашли. В таком многолюдстве надо или сразу держаться плотной группой, ежеминутно проверяя, все ли тут, либо уж и не пытаться найти своих. 

    Самый простейший способ найти потерянных родственников или друзей в толпе - это позвонить по телефону и сказать:

-Подними руку.

Многие этим способом пользовались.



Гудят колокола, начинается служба. Нам с нашего места мало что видно, даже на экране.



Звучат слова молитв, голоса дьяконов, хор. Отдельная молитва - об Украине. Её читает сам патриарх Кирилл.



    На огромном экране видно то, что в обычном храме скрыто в алтаре. Видно, как патриарх  вынимает частицы из большой просфоры. Иногда крупным планом  -лица архиереев, священников, дьяконов, певчих. Иногда -народ, огромное людское море, которое раскинулось у подножья помоста, на котором идёт служба.



   Патриарх читает проповедь. Это слова о том, что все революции, несущие народу бедствия и гибельное разделение, начинаются с хороших слов о свободе, справедливости, благоденствии, равенстве и братстве. Иного не бывает. Сначала красивые слова, затем междоусобная брань.

    И вдруг над головами верующих вместе с иконами и хоругвями я замечаю детский надувной шарик. 



После службы - причастие. Причащаются архиереи на помосте, причащаются все, кто исповедовался перед крестным ходом. Сейчас пойдём. 



И вот священиики и архиереи во главе с патриархом становятся впереди, и мы трогаемся. Сначала медленно, потом постепенно переходим на размеренный быстрый, походный шаг.



    Весь Царский путь состоит из нескольких этапов. Сначала по центру Екатеринбурга. Потом Виз и Качающийся мост. От моста до памятника. А вот кому этот памятник, я так и не узнал. Потом узкая и довольно грязная дорога вдоль трамвайных путей до остановки Семь Ключей. Какое-то предместье Екатеринбурга с большим красным зданием мебельной фабрики. Лес до окраины Шувакиша. Потом мостик - самое узкое место . Опять лес до пересечения с ЕКАД. И оттуда уже рукой подать до монастыря.



    Мы шли сразу за иконой, которую несёт вот этот "солдатик". Я назвал его так за солдатскую пилотку, на которой правда нет звёздочки. 

   

И вдруг случилось так, что эту икону довелось нести и мне. Она довольно тяжёлая, и люди, которые её несут, вынуждены меняться каждые пять минут. 



   Так мы и несли эту икону от центра Екатеринбурга до самого монастыря. Сначала в две смены. То есть сначала пять минут несут её четверо одних людей, потом другие четверо. Пять минут несёшь, потом смена. Следующие пять минут идёшь налегке.

     И я не мог не подумать о том, как хорошо, что Крестный ход идёт ночью и утром. Если идти такое расстояние днём по жаре, то очень многим было бы просто не дойти.



    Потихоньку наступило утро. Ближе к окраинае города стали нести уже в три смены. Это было полегче - пять минут несёшь, потом десять минут отдыхаешь. Иконы кстати было две. И обе на носилках, и довольно тяжёлые. Обе приехали на Урал из Пензы.

-Мы из Пензы. Так и на Рейхстаге было написано "Мы из Пензы"- сказал мне мужчина, с которым мы попеременно несли свой край носилок. 

    Пензенцы иногда обращались ко всем мужчинам, которые шли с нами рядом.

-Помогите, а то братья изнемогают. 



Кто-то помогал и взваливал икону на своё плечо, кому-то нельзя было поднимать тяжести.

   У казаков икона была полегче, и они нас обогнали. По традиции все поют Иисусову молитву. Сначала мужчины, потом женщины, потом опять мужчины. А тут, возле иконы, поют другое.

Господи Иисусе, сыне и слове Божий,

Богородицы ради,

Святых царственных великомучеников,

Царя Николая,

Царицы Александры,

Царевича Алексия,

Царевен Ольги, Татьяны, Марии, Анастасии,

Преподобного Серафима,

Помилуй нас и спаси Святую Русь.

Аля говорит:

-Ну, как в Тагиле на Дне города, когда из одного места одна музыка, а из другого - другая.

Постепенно все перешли на одну молитву, но далеко не сразу.



Носилки страшно скрипели при каждом шаге. 

-Как-будто пиратский корабль - сказал мне мой напарник.

А когда мы шли по качающемуся мосту, я подумал, что мы с иконой на плечах и не заметим, что он качается. А всё-таки было заметно. Хотя уже и не так страшно, как раньше, когда казалось, что земная твердь уходит из-под ног. 

   И вот тут, когда я вместе с людьми нёс икону, мне стало по-настоящему радостно. Вот я участвую в таком важном деле, и меня назвывают братом совершенно незнакомые мне люди. А Аля поудобнее подкладывала мне на плечо тряпочку -"амортизатор" и вытирла мне пот с лица.



-Икону Себежской Божьей матери увидела одна монахиня во сне - говорит мне напарник.

Потом написали два списка этой иконы. Один отдали в монастырь в Дивеево, а второй, как сказала эта монахиня, нужно носить по всей России. 

-Вот мы и носим. Сначала в Ташлу заезжали, теперь вот тут, на Урале.

     И вот узкий мостик. Мы то топчемся на месте, то идём вперёд потихоньку. Оказывается стоять с такой тяжестью куда труднее, чем идти. Мы-то думали, что это место наконец-то расширят к приезду патриарха. Но не тут-то было. Не расширили.



-А интересно, патриарх сам идёт всё это расстояние или на машине едет?

-Кто ж его знает. Наверное нет, ведь ему же за семьдесят.

Мы идём в середине человеческой реки, растянувшейся на километры. Голова колонны где-то бесконечно далеко от нас, и мы  не можем видеть то, что происходит в голове. Идёт ли там патриарх? Но говорят, что всё эти 25 километров он прошёл своими ногами.

   А я так устал, что чуть было не упал, немножко сойдя с дороги. Меня поддержал какой-то мальчик, за что ему огромное спасибо.



И вот тут я и услышал эти слова:

-А ведь в нынешнем году проклятие России окончилось.

И ведь точно. Проклятие действует четыре поколения. Одно поколение - 25 лет. Четыре поколения - сто лет. А проклятие было из-за нарушения клятвы верности, которую давал русский народ Дому Романовых ещё в 17-м веке. Неужели всё? Неужели и вправду оно кончилось?



И вот показались долгожданные монастырские стены.



  Здесь опять металлоискатели. Без досмотра пропускают только тех, кто несёт иконы, а смена была не моя. Пока мы проходили рамку, человеческая река отнесла от нас икону, с которой мы прошли столь долгий путь. Мы потеряли её из виду, а я даже не смог увидеть, кто на ней изображён. Толпа огромная, гораздо больше, чем в прошлые разы. Люди кое-как протискиваются в довольно широкие монастырские ворота.



Люди на крыльце трапезной, люди везде.



Приехать бы сюда специально , и в другое время, когда тут не будет столько людей. Говорят, что в сегодняшнем Крестном ходе участвовало сто тысяч. Это больше населения Новоуральска. Целый город встал и пошёл с молитвой, с портретами, иконами  и хоругвями. 



И целый "город" сидит и лежит тут под кустами в сравнительно небольшом монастыре.





Надо бы всё же найти ту икону. Она нашлась у памятника императрице Александре Фёдоровне.



И "солдатик" здесь. А икона, которую мы несли это, оказывается царица Александра. Посмотреть на неё во время движения я так и не сумел, да и спросить у своих спутников не успел.



А это Себежская Божья Матерь, покровительница Себежских стрельцов. 



Кстати пока шли я заметил "икону" Распутина. Да и не одну. Кто там изображён с царевичем Алексеем? Да это ж Григорий Новый, он же Распутин. Видите, вон он, слева. 



 Кстати украинская речь тут звучит довольно часто. Людей с Украины среди паломников довольно много. Ещё там, у Храма на Крови, я слышал как женщины говорили о своих поездках в Почаевскую Лавру и обсуждали украинские пенсии. А тут вдруг слышу прямо за спиной:

-Издилы в Москву, на идола -Ленина дывылися.

Наверное, какие-то воспоминания детства. А ещё говорят, что между Украиной и Россией война. Война войной, а гости из "воюющей" страны всё-таки ездят.



   

  А нам нужно собираться домой. Мы немного отдохнули, теперь надо идти на автобус. Обычно все наши поездки сюда организует Анна Фараджова. И они все построены по одной схеме. Из Новоуральска мы добираемся сюда своим ходом, а здесь, на Ганиной яме нас ждёт заказанный обратный автобус. Обычно он стоит на ЕКАД рядом с поворотом на монастырь. К самому монастырю посторонний транспорт в день Крестного хода не пускают, вот он и ждёт там. Но сегодня не пускают и туда. Патриарх же приехал, как бы чего не вышло. 

    Поэтому все автобусы останавливаются в Шувакише на "вертолётной площадке". "Вертолётная площадка" - это почему-то так называется место бывшей барахолки, довольно большая заасфальтированная площадь недалеко от станции. 



Но до площадки ещё нужно добраться, а это от монастыря два с половиной километра. От монастыря до Шувакиша должен ходить специальный автобус.  Он же должен возить паломников к железнодорожной станции, чтоб они могли на электричке уехать в Екатеринбург. Мы пошли искать автобус. Где он? Никто не знает. Вокруг сидят сотни людей, и никто из них ничего про автобус не знает. И нигде никаких указателей, никаких волонтёров, что всё тебе подскажут- расскажут. Наконец увидели автобус и даже влезли в него. На автобусе естественно тоже никаких указателей. Только казаки, которые кричат:

-Посторонитесь, расступитесь, дайте автобусу развернуться.



Уже влезши в автобус, поняли, что он пойдёт не туда, куда нам надо, что он пойдёт в Среднеуральск. Вылезаем обратно.

-А где наш автобус?

Опять никто не знает. Оно кстати и неудивительно, потому что большинство людей - это приезжие из других мест.

-Вроде там.

В указанном направлении вообще никаких автобусов не видно. И тут со мной случилось то, чего я боялся. Видя столь отвратительную организацию перевозок, я стал возмущаться и сказал:

-Тут сто раз пожалеешь, что ты не еврей.

   Потом, отчаявшись найти автобус, решили идти в Шувакиш своим ходом. 

-Двадцать пять километров прошли, неужели ещё два с половиной не пройдём?

А это развилка. Прямо пойдёшь - выйдешь к ЕКАД, направо - к Шувакишу. И опять никаких указателей. Кто-то пошёл не по той дороге. А для людей, и так измотанных долгих переходом, уйти куда-то не туда и пройти лишних пару километров - это мученье. Об этом полагалось бы позаботиться организаторам, но они на такие "мелочи" внимания не обращали. Они ж о безопасности больше переживали.



На обочине встретили вот такого живописного казака.



Проходим мост.



И когда мы были уже почти в посёлке, нас нагнали те самые автобусы. Когда мы увидели, сколько людей в них набилось, мы поняли, что наше решение идти пешком было правильным.



    А когда мы пришли на "вертолётную площадку", то тут нас ждало ещё одно потрясение. Автобусов здесь было около сотни. Как же найти среди них наш? Тем, кто приехал на этих автобусах, было легче. Они на автобусе приехали, они помнят, как их автобус выглядит. Помнят, где он остановился. Они туда же и пошли. А как быть нам? Мы знали только номер нашего автобуса, но как его найти среди сотни других? Ориентиров-то нет никаких. Вот тут нас и настигла настоящая паника. Мы метались туда-сюда, звонили. А связь тут по непонятному совпадению тоже отвратная.  



-А где ж тут вокзал? Хоть кто-нибудь скажет, где тут вокзал? - спрашивала у всех подряд какая-то женщина.

-Да вроде там-сказал я.

Я тут тоже впервые. Я знал, что вокзал неподалёку, но где конкретно - это было мне неизвестно. А указателей опять же не было никаких. 

    Наконец, изрядно помучившись, мы свой автобус нашли. И было мне стыдно за себя. За то, что не смог воспринять всё с улыбкой и величественным спокойствием.

    А организаторам  "всего этого" хотелось бы напомнить, что Царский Крестный ход - это один из символов нашего края. И в таком деле мелочей не бывает. Паломников на него будет прибывать всё больше, в том числе и зарубежных, и возникшие проблемы нужно начинать решать уже сейчас.

Источник