Мы ничего не знаем о древнерусской музыке. Как и почему это стоит исправить.

17 сентября в малом зале «Зарядья» прошел концерт ансамбля Ex Libris, выступившего с программой «Псалмы и эпиграфы». В нее вошли произведения современного композитора Сергея Ахунова, который переосмысляет в своем творчестве наследие древнерусской певческой школы. Как начать разбираться в отечественной хоровой музыке и почему это не помешало бы любому культурному человеку? Читайте об этом в нижеследующем репортаже.

Ансамбль Ex Libris, фото Эмиля Матвеева

Знаменное, строчное, демественное песнопение… О чем вам говорят эти слова? Возможно, вы никогда не слушали хоровую музыку, но смутно знакомые названия лежат в загашниках памяти, терзая таинственностью смысла. К сожалению, в последнее время авторитет хорового искусства снизился, а об отечественных хоровых композиторах знают только избранные любители. О древнерусском пении и говорить не приходится — даже для профессионального музыканта это terra incognita. Почему? Хотя бы потому, что для расшифровки старинной нотации требуются специальные знания.

Название символов знаменной нотации. Источник

Ансамбль Ex libris под управлением Даниила Саяпина — те самые специалисты, которые восстанавливают старинные произведения из архивов и возвращают в отечественный репертуар исконные духовные песнопения. Почему это интересно и как приблизиться к музыкальным преданьям старины?

Трисвятое — непрерывное многоголосие (5 голосов), XVIII век, реконструкция Даниила Саяпина

Для начала можно обратиться к современным композиторам, которые вдохновляются древнерусским искусством. Сергея Ахунова нельзя назвать традиционалистом в обычном понимании, но стержнем его творчества являются старинные формы и, в частности, русская духовная музыка.

Современных академических композиторов условно разделяют на традиционалистов и авангардистов, где первые — приверженцы тональной музыки и старых мастеров, а последние стремятся использовать новейшие музыкальные средства выразительности.

Нотолинейная рукопись начала XVIII века, демественное многоголосие. Из синодального певческого собрания Государственного исторического музея

О своих псалмах Сергей рассказывает так:

«На середину XVII века приходится расцвет русского богослужебного пения, которое развивалось по своим собственным законам и создавало собственные каноны. В это время Москва знакомится с новым гармоническим мышлением, и на этой почве создаются истинные шедевры. Этот способ пения просуществовал сравнительно недолго, не более 50 лет, и постепенно вытеснялся так называемым партесным пением, многоголосием, пришедшим к нам из Европы. Однако то, что дошло до нас в виде демественного или строчного пения, является, на мой взгляд, настоящим сокровищем».

Радиопередача «Светлый вечер» с Даниилом Саяпиным и Сергеем Ахуновым

Тем не менее даже среди меломанов знаменный распев пока не обрел популярности, о чем с прискорбием сообщает художественный руководитель ансамбля Даниил Саяпин в радиопередаче «Светлый вечер».

В чем сложность восприятия этой музыки? Главным ее отличием для современного уха является одноголосие.

Аскетическое одноголосное повествование сохранилось только в старообрядческой среде, из никонианского церковного обихода оно ушло уже в XVIII веке.

Крюковая рукопись. Нотация «Казанское знамя», вторая половина XVII века. Демественное многоголосие. Из собрания рукописей Российской государственной библиотеки

Даниил Саяпин: «В отличие от византийского распева и григорианики знаменный распев основан на русском народном мелосе. Его ладовая структура уходит корнями в русскую народную музыку. Само построение песнопения является своего рода лоскутным одеялом: распевщик (так называли композитора) составлял из попевок, как из лоскутков, целое музыкальное одеяло. Что касается вокальной техники, то она основывается на природном звучании голоса; мы специально избегаем и академического вокала, и народного».

Ансамбль Ex Libris, фото Павла Позднева

Сегодня интерес к древним формам богослужебного пения неспешно возвращается, появляются фестивали, на которых представлено историческое исполнение, а расшифровки певческих рукописей Даниила Саяпина публикуются в голландском издательстве Donemus. Культурное значение деятельности ансамбля Ex Libris по достоинству оценили в ООН, куда исполнителей пригласили выступать.

«Отче наш», знаменный распев, ансамбль Ex Libris

Псалмы Ахунова весьма напоминают произведения Арво Пярта — те же диатонические кластеры и гармонические обороты. Впрочем, вряд ли здесь уместно говорить о вторичности. Соединяя мотивы древнерусского искусства с выразительными средствами самого популярного современного композитора духовной музыки, Ахунов добивается своей цели: доносит до современного слушателя эстетику далекого прошлого. Несмотря на простоту внутренней организации этой музыки, ее культурное значение невозможно переоценить.

Арво Пярт, «Магнификат»

Диатоника — наиболее распространенная в Европе ладовая система, лежащая в основе мажоро-минорной тональности.

Кластер — созвучие из тесно расположенных ступеней лада.

В стране с таким богатым культурным наследием многие явления по разным причинам уходят в тень, однако причина забывания древнерусского искусства совершенно определенная — антиклерикальная политика Советского Союза. В 1990-х годах отечественное музыковедение с новой силой возобновило работу по восстановлению исторических памятников, а старинные распевы всё чаще стали звучать как на концертных площадках, так и на службах.

Ансамбль Ex Libris, фото Александра Панова

Если «Псалмы» в своей лаконичности достигают гениальной простоты, то масштабная драма «Эпиграфы» ставит перед собой гораздо более сложные задачи.

Стилизация, цитирование и другие приемы постмодернистского музыкального письма наиболее выпукло обнаруживают вкус автора. Мнимая простота восприятия оборачивается для композитора витриной, в которой видны все его достоинства и недостатки.

Один из текстов цикла Сергея Завьялова «Эпиграфы»

Текст поэта Сергея Завьялова, работающего с античным наследием, сам по себе сложный и невероятно глубокий. Лирический герой, находящийся в окрестностях современного Санкт-Петербурга, погружается в сюжеты античной мифологии и, периодически возвращаясь из нее в современность, сталкивается лицом к лицу с последствиями депортаций и насильственной ассимиляции финно-угорских народов России (это один из постоянных мотивов в творчестве поэта). Выбор Ахуновым цикла «Эпиграфы» опровергает стереотип, будто приверженцы русского духовного искусства обязательно должны разделять имперские взгляды.

В текстах Ultimi Geloni и «Северная Фиваида» из цикла «Эпиграфы» проявляются деколониальные мотивы творчества Сергея Завьялова: абессивный и комитативный падеж присутствуют в финском языке, но отсутствуют в русском; финно-угорские народы вепсов и зырян (коми) — дорусское население Северной Фиваиды (западная часть Вологодской области).

«Эпиграфы» чрезвычайно сложны и с точки зрения поэтической формы: писать драму на этот текст — серьезный вызов.

«Главный формальный прием здесь — полиритмия на основе сложных, отсутствующих в современном поэтическом обиходе ритмических и композиционных структур античности. Трудоемкая сверхсложность античности выглядит своеобразной „скрепой“ для растекающегося времени постмодернистской вседозволенности. И это не веселая Греция, а строгий до мрачности Рим».

Так пишет филолог Владимир Козлов об этих текстах Завьялова. Композитор выбирает постмодернистское письмо как само собой напрашивающееся, но достигает ли он той тонкости, которая заключена в стихах Завьялова?

Проблема русского постмодернизма лежит в самой его основе: зародившись в недружественной обстановке Cоветского Cоюза, эксперименты в этом поле были гораздо более неуклюжими, чем у западных коллег. Тренд на гротескный юмор, заложенный Шостаковичем, имел свои всходы и в будущем поколении композиторов.

Китч решал сложную задачу, объединяя в себе политическую сатиру для знатоков и удовлетворение неотесанной толпы: намеренная грубость и гротеск стали отражением исторической травмы искусства, затравленного «требованиями народа».

Даже спустя десятилетия черты стиля Шостаковича обнаруживаются в творчестве современных композиторов. Несмотря на то что Шнитке не ставил себя в ряд поклонников Шостаковича, в его произведениях можно заметить следы влияния Дмитрия Дмитриевича. Возможно, именно поэтому первая симфония Шнитке не выдерживает конкуренции с постмодернистской симфонией Берио, под чьим влиянием она была написана. Изящные переплетения музыкальных цитат у Берио воспринимать гораздо сложнее, чем более ясный музыкальный язык Шнитке, цитаты в котором слышны «невооруженным ухом». Однако это не добавляет музыке тонкости.

Симфония Берио

Симфония Шнитке

Прямолинейность музыкального языка Шнитке, в основе которой лежат исторические предпосылки, переняли и следующие поколения композиторов. Возможно, поэтому кинематографический монтаж и лобовая подача стали чертой русского музыкального постмодернизма. Редкие произведения выходят за эти рамки, хотя и исключения небезызвестны — например, некоторые произведения Фараджа Караева.

Концерт для оркестра и скрипки соло, Фарадж Караев

Позднее творчество Завьялова апеллирует к исторической травме времен Большого террора, а книга поэм «Советские кантаты», награжденная в 2015 году премией Андрея Белого, основана на кантатах Прокофьева и оратории Шостаковича «Песнь о лесах». Это дает основание композитору следовать курсом прямого высказывания, моделируя узнаваемую форму древнегреческой трагедии. Однако тексты «Эпиграфов» написаны гораздо раньше и по характеру очень отличаются от Завьялова позднего.

Автор «Эпиграфов» технику своего письма называет «новая мелика» — она демонстрирует разрыв с силлабо-тоникой и становится для поэта «филологическим выходом» из традиции.

Эса Мякиярви в рецензии на книгу 2012 года «Рождественский пост» называет произведения Завьялова «стихами на конец времени» по аналогии с квартетом Оливье Мессиана. Изданные гораздо раньше «Эпиграфы» можно сравнить с оперой Begehren Беата Фуррера. Его тонкая работа с античным сюжетом «Орфея» и бескомпромиссный новаторский музыкальный язык — кажется, что такой подход гораздо больше релевантен этим текстам.

Силлабо-тоническое стихосложение — способ ритмической организации стихотворения, при котором ударные и безударные слоги чередуются в определенном порядке, неизменном для всех строк стихотворения.

Опера Begehren Беата Фуррера, VI часть

Специально к этому концерту, отдельно от программки, был издан шестистраничный буклет с текстом «Эпиграфов». При стоимости в 200 рублей он содержал не весь текст произведения: упущены важные сопроводительные маргиналии с информацией о ритмической организации каждого стиха. Эта деталь могла бы помочь вникнуть в особенности исполнения чтения, которое без дополнительной информации казалось механистичным и безжизненным. Пожалуй, это исключительный случай, когда обаятельный прохладный тембр Ингеборги Дапкунайте не завоевал слушателя с первых слов.

Текст «Геракл у Омфалы» из цикла Сергея Завьялова «Эпиграфы» с маргиналиями. Источник

Неоспоримым плюсом стала акустика зала, благодаря которой мимо слушателя не проскочил ни один нюанс. Впрочем, говорят, что такой акустический эффект достигается только на балконе, тогда как в партере звуки смешиваются, создавая ощущение невнятного гула.

Архитектура концертного зала «Зарядье» впечатляет только снаружи: уже на входе вы сталкиваетесь с массой неудобств. Вокзальные очереди на вход, антиинтуитивное расположение внутренних помещений и персонал с замашками советского вахтера.

Хамский стиль распространяется на весь кадровый состав «Зарядья», начиная с капельдинеров, которые делают замечания слушателям прямо во время концерта, и заканчивая пресс-службой.

Но самым невероятным «решением» оказывается невозможность пройти по своему билету дважды за один вечер — если по какой-то причине вы захотите в антракте выйти на воздух, обратно вы уже не попадете.

Тем не менее программы концертного зала вынуждают мириться с неудобствами — редкая сцена может похвастаться таким изысканным выбором репертуара. Остается пожелать, чтобы и слушатель по достоинству оценил отечественную старинную музыку. Отсутствие интереса к родной культуре нельзя оправдать ни историческими травмами, ни антиклерикализмом. Пора взглянуть в лицо духовному и культурному наследию нашей лоскутной страны.

Источник