Eеsti Ekspress: «лицо» Эстонии для зарубежных СМИ, или «Россия, война, Россия...»

Уже несколько месяцев по Эстонии марширует беспрецедентное число журналистов. Их не интересует Skype, символ Эстонии или электронное государство. Они блуждают по лесам в поисках добровольцев Союза обороны Эстонии, наблюдают за упражнениями оборонительных войск, пристают к американским солдатам в Тапа, опрашивают эстонских политиков. Они ищут войну.

Фото: err.ee

В пятницу вечером (13.01.2017 — ред.) у президента Эстонии Керсти Кальюлайд лопается терпение. «Главную опасность представляют собой зарубежные журналисты, сеющие панику и страх», – отрезает Кальюлайд. Она как раз дает импровизированную пресс-конференцию вблизи Сиргала в Ида-Вирумаа. Идет традиционное военное соревнование «Десант Утрия», охватывающее в основном добровольцев Союза обороны Эстонии. На улице непроглядная ночь, и президент почти не видит спрашивающих (в лицо светят лампы камер).

На самом деле, она отвечает хорошо, иногда даже лучше, чем Ильвес, но, в конце концов, когда спрашивают об опасности уже непонятно в который раз, она дает журналистам отпор.

И ведь это не какие-то сомнительные издания. Здесь CNN, CBS, Huffington Post, итальянцы, французы, немцы, австрийцы. В основном телевидение, но присутствуют и несколько представителей печатной прессы. Пресс-секретарь Союза обороны Эстонии, Мерле Норит, признается, что на всех не хватает времени, в последнее время обращений от зарубежной прессы очень много. То же самое могут сказать и другие государственные учреждения, связанные со сферой безопасности, обороной и сферой внешних отношений. Тем временем, представляющий Эстонию Фонд содействия развитию предпринимательства в Таллине, многое бы отдал за то, чтобы заманить к себе такую представительную компанию.

Зарубежных журналистов не интересует символ Эстонии. Если точнее, они сами давно уже его придумали: война, Россия, война, Россия, опасность, нападение, граница, Нарва, война, Россия, Путин, Трамп, НАТО бросит Эстонию, война, Россия, война, Россия, война…

Несколько дней я провел с зарубежными журналистами, чтобы услышать, о чем они думают, что знают, чего хотят. Сложилась простая и ясная картина. Никто не едет в Эстонию для поиска фактов и доказательств. В их головах истории уже готовы (конечно же об Эстонии, России и войне). Логично, ведь никто не едет на другой конец света наудачу. На собраниях редакций в Лондоне, Нью-Йорке и Париже темы уже одобрены, бухгалтера просчитали бюджет, и только тогда начинается дорога в Эстонию. Один итальянский журналист признается: несколько месяцев думал написать что-то о странах Балтии, безопасности, Путине и Трампе и, наконец, смог убедить редакцию (чем история ядренее, тем лучше).

В Эстонии ищут «sound bites» – короткие, захватывающие, острые и конфликтные фразы. Сам вижу со стороны, как репортер и редактор одного большого телеканала оценивают свою дневную работу в курилке гостиницы: «От этого я получил один sound bite, от этого, ну, более-менее два, а от этого — ничего».

Из речи президента Кальюлайд журналистам нравится фраза: «Реакция Запада на войну в Грузии была крайне слабой». Это хороший sound bite. Используют ли остальную речь президента — неизвестно. Если присутствовавшим эстонским журналистам понравилось короткое нарекание президента (поставила на место паникеров), то западным журналистам это в лучшем случае показалось странным. В худшем — она напомнила им очередного бывшего советского чиновника, ненавидящего свободную прессу.

Однажды утром репортер некоторого большого западного телеканала показал мне полученное им электронное письмо. В нем спрашивалось, знает ли репортер, что в «Le Monde» накануне вышла статья про Эстонию под названием «Эстония готовится к войне с Россией»? Теперь редактор требует от репортера такую же. Пробую объяснить, что мы же не готовимся к войне с Россией, не стоит сеять панику. В ответ же слышу: «Нет, нет, кто-то должен мне это (про войну с Россией) сказать на камеру». И он отправляется работать.

11 января в районе обеда призывники пехотного батальона «Калев» упражняются на полигоне Кикепера, вблизи Пярну. На правой стороне поля изучают взаимодействие пулемётчика и автоматчика, по левой стороне маневрируют бронетранспортёры, призывники выпрыгивают из машин и стреляют из гранатомета. Прямо в десятку. «Видел, круто, молодец», — удовлетворенно машет кулаком руководящий учениями лейтенант.

Посреди всего этого семенит с камерой зарубежный журналист, с онемевшими от холода пальцами. Кто враг? Где враг? К чему готовимся? Боитесь? В последнее время (в течение последних двух месяцев или двух лет) вы активнее тренируетесь, получаете больше денег? Конструкция в голове журналиста ясна: опасность — это Россия, и все это учение для войны против России. Лейтенант спокойно отвечает, что это обычное учение, они ко всему готовы, ничего необычного нет, сегодня тренируются в стрельбе, на следующей неделе пойдут в лес, чтобы попрактиковать методы маскировки — обычная рутина оборонительных войск Эстонии, ничего необычного, никаких особых изменений. В какой-то момент лейтенант слегка озадачено пожимает плечами: чего же тогда зарубежный журналист ожидал, и что он думал?

На другом конце Эстонии «VICE», новостной канал, который декларирует свою оригинальность и достоверность — пытает добровольца Союза обороны Эстонии родом из Таллина. Для чего ты тренируешься? Будет ли война? Кто представляет опасность? («Пожалуйста, пожалуйста, скажи Россия», — крутится в голове у журналиста). И если Россия завоюет Эстонию (в головах некоторых журналистов это, пожалуй, уже плотно засело), то, конечно же: готовы ли вы стать партизаном и повстанцем?

И какое же счастье, когда вдруг выясняется, что для выполнения одного из заданий соревнований десанта «Утрия» добровольцы Союза обороны должны использовать русскую карту. Если быть более точным, то это карта СССР на русском языке, но такие детали неважны. Так как текст карты на кириллице — все понятно. Журналисты взволнованы.

Второй крик радости раздается, когда при прохождении полосы препятствий — и это тоже одно из заданий соревнований — организаторы стреляют из станкового пулемёта и кидают дымовые шашки. Цель — помешать участникам и напугать их. «Мы ждали этого целый день», — восклицает маленькая девочка. «Йе, Йе!» — радуется рядом бородатый журналист.

Ружейные выстрелы — это заветное желание зарубежных журналистов. Одним из заданий было и упражнение по стрельбе, но снимать бы его пришлось в течение восьми часов среди эстонского зимнего леса. Прийти или уйти посреди упражнений нельзя из-за соображений безопасности. Только CNN решились снимать этот стрелковый марафон, но их последующие вопросы были из той же оперы: Россия, война, когда будет, готовы ли вы?

Довольно быстро становится понятным, как делается модное телевидение. Немного кадров крепостей Нарвы и Ивангорода. Это показывает насколько близко находится Россия. К этому добавь бряцание оружием и бегающие по лесу добровольцы. Прибавь несколько острых фраз. Расскажи что-то о Путине, Трампе или Крыме. Найди какой-нибудь sound bite. Готовитесь к войне с Россией? Спроси хотя бы у тридцати человек, в конце концов, найдется кто-то, кто ответит так, как тебе надо, хотя бы для того, чтоб избавиться от надоедливого журналиста. В завершение добавь драматическую музыку, и, вуаля — объективная новость готова.

Как уже говорилось, это не какие-то сомнительные издания. Это та же компания, которая на протяжении последних шести месяцев довольно хлопала себя по плечу: «Какие же мы молодцы, какие же мы умные. Мы не какие-то параноики из post-truth или fake-news, мы честные и освещаем события объективно». Пройдя с ними несколько дней по эстонским лесам, государственным учреждениям и встретившись с добровольцами, получаешь истинную картину: разговор об объективности – полный бред. Хочется громко выругаться.

Если несколько лет назад казалось, что Эстония наконец-то освобождается от статуса страны одной темы (имеется ввиду, конечно же, Россия), то сейчас эта тема вернулась. Хуже только то, что к России добавилось второе ключевое слово – война. В Эстонии всего два значимых места: Таллин (так как здесь садится самолет) и Нарва (так как здесь история). В качестве единственного исторического факта об Эстонии упоминается бронзовый солдат. А единственное, что можно снять — это ружейные выстрелы.

Знания об Эстонии, как правило, несущественны. «В эстонской тундре живут старики, которые через подзорную трубу смотрят в сторону России, чтобы оттуда не пришло ничего плохого, поможешь мне их найти?» – просит меня о помощи тележурналист. Он представляет очень большой, транслируемый в нескольких странах Европы телеканал: «Союз обороны был создан из-за Трампа? Союз обороны был создан из-за происходящего в Украине? Армии у вас ведь нет?»

«На самом деле, Таллин очень европейский», — хвалит корреспондент чешского происхождения, работающий на немецкое государственное телерадиовещание, когда мы вместе смотрим на силуэт Таллина. «Я, конечно же, знал, что вы являетесь членом Европейского союза», — извиняется он через миг. Ну да, если ожидаешь увидеть повозки и груженых ослов, то их уже нет…

Контраст между тем, что думают и говорят местные, будь то добровольцы Союза обороны, военнослужащие оборонительных войск или политики, и тем, чего ожидают внешние СМИ, огромен. Здесь не думают о России и войне каждую минуту. Но только это интересует в Эстонии Нью-Йорк и Лондон. Позже смотрю пресс-конференцию начальника Союза обороны, генерала Меэлис Кийли, а затем — пресс-конференцию президента Кальюлайд. В основном, они отвечают хорошо, но некоторые моменты все же можно откорректировать (дружеский совет: меньше разговоров о России, даже если каждый вопрос о ней).

В субботу утром проходит последний этап соревнований «Утрия». Финиш финального забега находится в Нарвской крепости. Здесь можно получить хорошие кадры о близости России и возможность снова проинтервьюировать добровольцев Союза обороны.

«Соревнование было сложное?»

«Да, тяжелое».

«Готов ли к чему-либо более тяжелому?» (Под «тяжелым» журналист имеет в виду войну с Россией)

«Да, хочу в следующем году вернуться на это соревнование. Если погода будет хуже, то и соревнование будет более тяжелым».

Так как ожидаемого ответа не получено, журналист идет в прямое наступление: «Когда ты с оружием в лесу, что ты думаешь о России? Ты готов к войне с Россией?»

«Если честно, то находясь в лесу, особенно во время соревнований, ни о чем особо и не думаешь. На самом деле, это своего рода отпуск: ты в лесу, и можно полностью отчистить голову и ни о чем не думать».

«Не совсем то, что мне нужно», — позже жалуется мне репортер. «Не беспокойтесь», — отвечаю про себя, я ведь видел, как работает журналистика. Историю (о войне с Россией) выжмут и из этого.

Неужели я действительно помог сотворить бред?

Я помог нескольким зарубежным журналистам (за плату): дал контакты, показал места, кое-что перевёл и объяснил историю. Пока не возник вопрос о моей собственной роли: помогаю ли я им лепить какую-то чушь? Или помог хоть немного приблизится к фактам, уменьшить панику? Например, то, что Союз обороны не был создан два месяца назад из-за Трампа или два года назад из-за Украины. Он был образован почти сто лет назад.

Или, если кто-то хочет поговорить с эстонско-русским политиком, то Андрей Заренков — не самый лучший выбор. Советую Яну Тоом, Михаила Кылварта или Евгения Осиновского, так как у них есть мандат избирателей. Позже слышу разговор между репортером и редактором о том, что интервью с Кылвартом вообще не будут использовать, так как там ничего интересного (читай: не было ничего воинственного).

И это правда. Отвечая на вопрос о Трампе, Кылварт упомянул о русскоязычном образовании и гражданстве, но в основном говорил о том, что заботы и мечты эстонцев и русских схожи, нет причин для паники, поживем — увидим, не стоит делать скоропостижных выводов.

Микк Салу (Mikk Salu).

Оригинал публикации в ЕЕ: Meie tegelik märk on sõda Venemaaga ehk kuidas sünnivad välisajakirjanike lood Eestist