Касса по безработице посоветовала душевнобольной женщине вылечиться

Случай с Анну показывает, насколько поверхностно относится реформа трудоспособности к людям, которые не могут сами за себя постоять.

Два месяца назад, в апреле, Ану (30) считала, что ей больше незачем жить. К счастью, она рассказала о своих мыслях социальному работнику Эве Сырмус, и та отвела ее к семейному врачу. Врач диагностировал у Анну депрессию. Она сидела два месяца на больничном.

Вылечилась за ночь

Анну попала в орбиту интересов соцработников в 2012 году. У нее не было места жительства, она была в замешательстве и одинока.

Реабилитационная команда (педагог, психиатр и социальный работник) установили у Ану нарушение психики, вызвавшее 80-процентную потерю трудоспособности. С тех пор Ану было обеспечено со стороны государства жилье, услуга поддержки повседневной жизни, а также услуга поддержки работы. За это отвечает Tugiliisu, общество поддержки людей с особыми потребностями. Анну получает пенсию — около 300 евро.

В конце апреля Анну признали 100-процентно трудоспособной, то есть Касса по безработице решила, что ее заболевание психики не несет постоянный характер и ”в результате назначенного лечения ее состояние, вероятно, улучшается”. Департамент социального страхования не установил степень ее нетрудоспособности, сочтя готовой к работе.

Эве понимала, что Ану в такой ситуации потеряет пенсию. Услуги по поддержке со стороны опорного лица также можно получать только в том случае, если психиатр устанавливает, что для этого есть основания, чего не произошлою

Государством было выделено для Ану социальное жилье — 1 комната в 4-комнатной квартире в Копли. За жилье женщина платит 100-150 евро в месяц, в зависимости от времени года.

”Пособие по нетрудоспособности давало чувство уверенности, что у нее в этом мире есть хотя бы кровать, которую никто не отнимет”, — сказала Эве Сырмус.

Тяжелое детство Ану

Анну не может вспомнить ничего хорошего из прошлого: родители-алкоголики, детские дома, попечительская семья, в которой ее избивали и оскорбляли 10 лет.

Во взрослом возрасте она стала жить отдельно и устроилась на работу в Tallegg, где была простым работником 5 лет. Проявила себя как обязательный и хороший сотрудник.

”Все это благодаря опорной услуге. При первом же конфликте она оттуда бы ушла. Душевнобольные люди зачастую очень ответственны и даже боятся брать больничные листы, так как предполагают, что работодателю это может не понравится”, — говорит Эве Сырмус.

Что нужно учитывать при работе с людьми с душевными недостатками?

”Все”, — говорит Эве. — Прежде всего то, как они справляются с общением. Задача социальных работников, опорных лиц — вернуть человека в реальность, когда это необходимо, помогать идти дальше”.

Опорное лицо помогает решать многие обыденные вопросы повседневной жизни и предотвращает угрозы, например, не дает потратить за один день всю пенсию, или накопить долги.

Из-за решения Кассы по безработицы, Ану сразу лишилась пособия. К счастью, у нее было отложено немного денег, 300 евро, и она смогла обеспечивать себя необходимым два месяца. Но денег на оплату съемного жилья у нее не было, а социальная квартира ей как уже трудоспособной не полагалась.

Сейчас Анну зарабатывает чуть больше ”минималки”. Понятно, что ее зарплата и останется такой низкой, так как она может выполнять только самую простую работу.

”А теперь, говорит государство, прими таблетку и вылечишься”, — недоумевает Эве по поводу решения Кассы по безработице.

Эве воспользовалась возможностью оспорить решение.

Обжалование решения должно быть на бумаге

В обжаловании она объяснила, что душевная болезнь — это не то, что лечится лекарствами, а человек в таком состоянии нуждается в постоянной поддержке.

Ану и Эве ждали ответ, но в течение 30 дней его не получили. Эвэ позвонила в Кассу по безработице, но там сказали, что не получали обжалование. Эве испугалась, что из-за технической ошибки она могла так подвести свою подопечную, но убедилась, что письма ушли и не вернулись как в Кассу по безработице, так и в Департамент социального страхования.

Потом у нее попросили оригинал жалобы, но Эве объяснила, что на домашней странице Кассы по безработице такого требования нет. На что ей сказали, что такое требование просто не успели разместить на сайте, но оно существует.

Социальный работник отправила жалобу заново.

Эксперт не видит данных

16 июня Анну была приглашена на оценку трудоспособности. Там неожиданно выяснился факт, что давший ранее оценку эксперт не имел полного доступа к истории болезни Ану, и на основании записи об одном визите к врачу, в которой говорилось о переживавшейся ей тогда депрессии, сделал вывод, что Ану здорова.

Эве не понимает, как такая неразбериха может возникнуть: ”У скольких еще людей может быть отнято признание частичной трудоспособности по причине отсутствия доступа эксперта к полной истории болезни?”

Что было бы, если бы Эве не обжаловала решение? Многие люди с психическими расстройствами живут одни и вряд ли сумеют сами написать жалобу.

Интересно, что Касса по безработице отправляет ответы только Ану, а Эве их не получала. При этом очень часто душевнобольные не умеют читать, писать, пользоваться компьютером.

Руководитель оценивания нетрудоспособности Кассы по безработице Моника Ааса говорит, что в электронную версию историю истории болезни мог не попасть очень давно поставленный диагноз.

По состоянию на 12 июня в этом году оспорить решение о статусе трудоспособности удалось в 161 случае, так как появлялись новые данные о состоянии здоровья. Это означает, что врачи или не заносили все данные в инфосистему, либо занесенные данные требовали уточнения, либо человеку был поставлен определяющий наличие нетрудоспособности диагноз уже после вынесения первого отрицательного решения.

Ааса поясняет, что эксперты не видят данных, которые заносятся только в инфосистемы самих лечебных учреждений. Поэтому очень важно, чтобы в ходатайстве указывались все врачи и другие специалисты, занятые проблемами здоровья человека.

Согласно практике, треть жалоб удовлетворяется.

Врач-эксперт и психиатр Департамента социального страхования Эви-Марие Нурга говорит, что по состоянию на 1 января 2017 года у 4744 эстоноземельцев душевные расстройства являются основным обоснованием нетрудоспособности.

В целом людей с душевными растройствами в Эстнии, конечно, больше, но в других случаях, уже иные проблемы со здоровьем имеют главное значение для определения степени трудоспособности.

На днях Анну получила решение — ей назначили частичную трудоспособность. Она будет получать пособие. История с оспариванием заняла три месяца.