Sovietwave и Sovietpunk: как романтика несбывшегося переплавила ностальгию по СССР в новый жанр?

Выход «Atomic Heart» не просто стал громким событием в истории российского геймдева — он наиболее отчётливо отразил любопытную культурную тенденцию последней дюжины лет. С начала 2010-х футуристические образы и сюжеты в подчёркнуто советском стиле стали всё чаще встречаться в Рунете в самых разных формах. Особенно ярко это стало проявляться ближе к концу десятилетия с массовым распространением музыки в стиле ретровейва — российским ответвлением которого стал стилизованный под мелодии и ритмы советской эстрады Sovietwave. Ну а сейчас советский ретрофутуризм уже можно назвать мейнстримом, даже не особенно прибегая к совам и глобусам. Он выражает ностальгию по положительным чертам и характерным деталям советской эпохи, но с начала 90-х годов эта ностальгия успела сильно измениться. Что же с ней случилось?

Обложка одного из самых популярных сборников музыки в стиле Sovietwave на YouTube

О том, что СССР больше нет, многие начали сожалеть сразу после его распада. Для широких слоёв российского общества, не сумевших после десятилетий плановой экономики «вписаться в рынок» и оседлать волну перемен, первые постсоветские годы были временем бедным и жутким. Ранее незыблемое рухнуло, многие, включая хорошо образованных специалистов, не смогли быстро найти себя в новых реалиях. Это вызывало массу самых негативных эмоций, в том числе у людей, далёких от коммунистических взглядов в строгом смысле слова. Советская ностальгия тех времён у многих носила весьма мрачные формы: в жанре «Сталина на вас нет» и «кирдык вашей Америке», которую как победившую в Холодной войне сторону многие винили в происходящем.

Картина Геннадия Зыкова «Мир на развалинах советской цивилизации» 1992 года отражала мироощущение далеко не всех, но многих жителей бывшего СССР

В нулевые жить понемногу стало лучше и веселее, но ностальгия по Советскому Союзу часто оставалась окрашенной в суровые тона. ЖЖ периода расцвета стал ареной бесконечных яростных споров «либералов» и «патриотов»: если первые нередко видели в СССР в основном тоталитарный режим с элементами кафкианского абсурда, то вторые — сияющий идеал… в котором «вот этих вот всех послали бы на Колыму снег убирать». Ожесточённость споров о том, был СССР адом на земле или земным же раем, приводила к радикализации позиций — и для многих ностальгирующих по советской эпохе её главным позитивным образом оказывался Сталин.

Боевой сталинобус постапокалипсиса в исполнении Dahr'а

Зачастую, впрочем, это было сознательным троллингом оппонентов: к примеру, акция со «Сталинобусом» 2010 года являлась прежде всего способом потроллить ЖЖ-шных «либералов» одной из тусовок ЖЖ-шных же «патриотов». С другой стороны, «либералы» на фоне шутеек про «сто миллионов, съеденных Сталиным» видели в ностальгирующих по СССР сугубо «сталинистов» в духе пародий Badcomedian — жаждущих отправить всех демократов на десять лет расстрела в урановых рудниках, а также возродить СССР огнём и мечом с покаранием всех «неблагодарных» под советский марш из третьего «Red Alert».

(и скорее всего в варианте от «Радио Тапок»)

Хотя уже тогда далеко не все из тех, кто ностальгировал по СССР, имели при этом в виду «сталинскую железную руку» и «перепоказать всем кузькину мать». Всё было куда сложнее.
Ещё в 2007 году Виктор Аргонов и группа «Комплексные числа» выпустили технооперу «2032: Легенда о несбывшемся грядущем»: смесь советского ретрофутуризма с киберпанком в ритмах ностальгического синтипопа — за десять лет до того, как он вошёл в мировую и российскую моду.

Правда, оптимизм в ней был… относительным. Всё начинается вполне светло, позитивно и даже утопически, но затем сохранившийся СССР устраивает-таки коварным империалистам «Наш Советский Союз покарает» в соответствии с духом эпохи. Правда, финал был совсем не в духе книжек о патриотических попаданцах или финала кампании за СССР в «Red Alert 3»: человечество в процессе нечаянно угробили вместе с планетой не хуже, чем в «Докторе Стрейнджлаве».

«Зима. Окончен бег. И некому искать вину конкретных лиц. И не о чем спросить упавших с неба птиц. Лишь обстоятельства виной тому, что стало всем судьбой — такой»

Однако в целом речь шла о техноутопии в советском футуристическом стиле: интегрированная с Госпланом и всей советской экономкой мыслящая нейросеть АСГУ сумела организовать СССР самым замечательным образом. Если бы не ряд роковых ошибок, в том сюжете всё могло бы пойти совсем иначе. Да, уже в 2012-м Аргонов выписал яркий и симпатичный образ развитой нейросети, которая способна на удивительные вещи, но сама не до конца понимает, является она полноценной личностью или нет.

Нейросеть АСГУ в виде обычной японской школьницы советской пионерки

Впрочем, в тогдашнем ЖЖ техноопера «зашла» достаточно умеренно, как нишевый проект для ценителей. В конце 2010 года умеренные и миролюбивые сторонники положительного отношения к советской истории громко заявили о себе в ЖЖ, запустив творческий конкурс «СССР-2061». Творческим людям предлагалось выразить в графике, литературе и других формах искусства свои представления о том, как мог бы выглядеть выживший Советский Союз к столетию первого космического полёта Юрия Гагарина.

Если для любителей брутальных сторон СССР центральной фигурой советской истории был Сталин, то те, кто ценил Союз за более мирные вещи, объединялись скорее вокруг образа Гагарина

Итоги первого конкурса подвели в феврале 2011-го. Не все работы можно было назвать шедевральным, но на просторах ЖЖ «СССР-2061» прозвучал весьма громко. Вопреки ожиданиям многих, особенно скептически относившихся к самой идее делать что-то позитивное про СССР, почти всё представленное было подчёркнуто мирным и оптимистичным. Никаких советских звёздных крейсеров, бороздящих просторы Большой Медведицы на страх империалистическому агрессору, никаких краснозвёздных спейсмаринов с большими пушками под сталинскими знамёнами. В представленных на конкурс работах всё было про миролюбивое освоение космоса.

Тыц на больше картинок с первого конкурса «СССР-2061»

Конечно, во многом это было задано самой концепцией конкурса — но, казалось бы, лежавшая на поверхности идея о том, что ностальгия по СССР может касаться прежде всего образов научно-технического и социального прогресса, а не имперской мощи и борьбы с бесчисленными внешними и внутренними врагами, впервые в постсоветской истории России прозвучала настолько ярко, симпатично и последовательно. И если среди исторических личностей ближе всего к идее конкурса был, естественно, Юрий Гагарин, то из числа вымышленных персонажей главным символом тренда с самого начала стала Алиса Селезнёва — конечно же, в культовом варианте из «Гостьи из будущего».

Конкурс «СССР-2061» стал первой ласточкой нового культурного феномена, который понемногу начал набирать обороты. В его основе нетрудно было заметить целый комплекс образов, а также мемов и тропов поздней советской культуры: с начала 60-х по конец 80-х годов. Во-первых, это касалось самобытной традиции советской научной фантастики. Братья Стругацкие, Иван Ефремов, Кир Булычёв были кумирами огромного количества советских интеллигентов, прежде всего технических специальностей.

Под соусом НФ в перестроечном СССР умудрились издать даже странный пересказ «Властелина Колец» от Зинаиды Бобырь — обрамлённый сюжетом о том, как группа учёных из романа Станислава Лема исследует загадочный артефакт в виде кольца с надписью на неизвестном языке

К финалу истории СССР по стране существовала целая сеть клубов любителей научной фантастики, соответствующими книгами зачитывались десятки миллионов советских граждан, а экранизации часто становились хитами. Хардкорные гуманитарии нередко кривились, считая НФ низким жанром для «научных сотрудников младшего школьного возраста», — но в других кругах не читать Стругацких или Булычёва было буквально неприличным.

«Тайна Третьей планеты» по повести Кира Булычёва вышла в 1981 году и сразу стала одним из любимых мультфильмов советских любителей НФ — особенно в среде юношества

Вторым источником вдохновения для обновлённой эстетики техноромантизма и научного оптимизма 2010-х стала графическая традиция советских произведений на космическую тему: агитационные плакаты, открытки, марки, обложки книг, познавательные передачи про космос, его освоение советской космонавтикой и наукой. В позднем СССР техноромантизм достигал пика дважды: в Оттепель начала 60-х и в середине 80-х годов, когда надежды на выход Советского Союза из кризиса связывались с широким внедрением ЭВМ.

«Советские кибернетики», картина Анатолия Горбенко 1984 года

Но и в другие периоды советской истории образы учёного и науки были крайне популярны, надежды на победу коммунизма даже на идеологическом уровне связывались с научно-техническим прогрессом, да и на практике учёные технических специальностей были довольно-таки привилегированной группой. Особенно те, кто работал на стратегически важные задачи вроде ядерной и космической программ.

Тыц на больше советских плакатов с пропагандой научно-технического прогресса

На фоне реалий конца нулевых, которые Сергей Калугин описывал строчками «бары, машины, банкиры и *****, реклама, формат, НТВ...», всё это выглядело окном в другой мир — где будущее могло казаться светлым, прогрессивным и прекрасным, а не висеть дамокловым мечом антиутопии над миром бесконечной офисной сансары.

Ну, а третьим источником вдохновения для «СССР-2061» стала… позднесоветская музыка. От не менее культового «Прекрасного далёка» и щемящих треков Эдуарда Артемьева — до хитов ВИА, Цоя и даже местами Аллы Пугачёвой.

Впрочем, уже на рубеже нулевых и десятых эстетика советского технооптимизма не сводилась к одному «СССР-2061». Когда ЖЖшники стали искать ещё чего-нибудь в том же духе, они наткнулись на ряд художников, не участвовавших в означенном конкурсе, но рисовавших в направлении, которое можно назвать советским дизельпанком, часто с элементами пин-апа. Прежде всего стоит назвать Алексея Липатова, который начал рисовать в таком ключе до того, как это начало становиться мейнстримом, — с 2009 года.

Тыц на другие работы Липатова, в том числе слегка 16+

Танец капитана Фай Родис и медика Эвизы Танет изображён строго по тексту «Часа Быка» Ивана Ефремова

Чуть менее возвышенно, несколько более иронично и сильно пин-апнее оказались работы того же времени в исполнении Владимира Казака, известного в сети как Вальдемар фон Козак. У него советский дизельпанк приобрёл удивительно гротескные, но яркие и очень экспрессивные формы — впрочем, как и примерно всё остальное в его творчестве, от сюжетов русских народных сказок до пародий на кинохиты 60-х. В первой половине 2010-х годов он был весьма популярен сначала в ЖЖ, а затем и на площадках соцсетей.

Тыц на другие работы фон Козака, в том числе тоже слегка 16+

В отличие от Липатова, фон Козак местами склонен к макабру и чёрному юмору: работа обыгрывает «стишок-садюшку» про «звёздочки в ряд», евпочя

Работы Липатова и фон Козака заложили в оптимистично-советской эстетике тренд как на ретрофутуризм на грани дизель- и атомпанка, так и на нехарактерное для весьма пуританского советского искусства привнесение эротизма. Позже его разовьют ещё несколько знаковых для жанра автора, но об этом, как и о многом другом, мы расскажем в следующей части.

На рубеже нулевых и десятых годов в Рунете всё чаще стали появляться образы «ностальгии по несбывшемуся Советскому Союзу». По альтернативным таймлайнам, где СССР не распался в начале 90-х, а продолжил существование и преуспел — или же имел более красивое и позитивное прошлое, нежели в реальности. Чем дальше, тем больше в этих образах было ретрофутуризма и технооптимизма, в то время как воинственность уходила на задний план. Это явление стало частью широкого понятия «советпанка» — его «светлой стороной», хотя была и тёмная. В прошлой части мы рассказали о зарождении неосоветской эстетики, теперь же поговорим о её становлении и бурном развитии в 2010-е — хотя не только.

Посадочный модуль советской марсианской программы в исполнении польского художника Мацея Ребижа

Для начала восполним досадный пробел прошлой статьи: мы забыли об искусстве, являющемся важнейшим по мнению Ленина — сиречь кинематографе и брате-близнеце его телевидении, и о таком важном явлении на пути к советскому ретрофутуризму, как увлечении «развесистой клюквой» в духе «Red Alert 3» в ЖЖ второй половины нулевых.

Скриншот из игры «Bunker», использующей эстетику советпанка

Российские ТВ и кинематограф нулевых и десятых не критиковал только ленивый, и есть за что — но именно в их продукции мы видим наиболее ранние черты переосмысления и переизобретения советской эстетики. Точкой отсчёта можно назвать 31 декабря 1995 года, когда на ОРТ вышел первый новогодний телемюзикл «Старые песни о главном». Модные поп-исполнители пели популярные советские песни рубежа пятидесятых, изображая обитателей идеального до пасторальности колхоза. В последующие годы вышли ещё две части: в стиле зародившегося в 60-е на советском ТВ «Голубого огонька» и по следам гайдаевского «Иван Васильевич меняет профессию».

Некоторые исполнения песен довольно точно обыгрывали эстетику соответствующей эпохи

Подход к изображению советской истории в «Старых песнях» был для тех лет новым и необычным. В тогдашнем инфополе преобладали два взаимоисключающих подхода к СССР. Одни «говорящие головы» считали Советский Союз не до конца преодолённым тоталитарным кошмаром, состоящим из бесконечного Гулага с пустыми полками и запретами всего и вся. Другие требовали «вернуть всё взад», включая танки на Эльбе и колбасу по 2-20, и желательно во всей сталинской суровости, а первых перевешать и раскулачить. Первые, соответственно, делали всё законное и не очень, чтобы политический реванш вторых не состоялся ни в каком виде, и было это всё той ещё трагической теоремой Эскобара.

Образы Ельцина, Зюганова и генерала Лебедя из культовой в 90-е сатирической передачи «Куклы»

«Старые песни о главном», выходившие три Новых года подряд, предложили новую оптику. В трёх частях они демонстрировали три эпохи: постсталинские 50-е, «оттепельный» рубеж 50-х и 60-х, и период «застоя» с конца 60-х по начало 80-х. В каждой из частей советские реалии подстёбывались и утрировались, но в целом картинка была почти идиллической. Эти ностальгические капустники довольно точно попали в Zeitgeist конца 90-х, когда советское прошлое стало восприниматься как уже безвозвратно ушедшая, не идеальная, но интересная и очень яркая эпоха.

В этом плане показателен фильм «Стиляги» 2008 года. В нём стиляги в одежде термоядерных цветов, тусившие в ярких ресторанах, прямо противопоставлялись утрированно серым комсомольцам и серому же коммунальному быту середины 50-х, а также сдержанным цветам интерьеров и одежды советской элиты. Однако даже «серость» и «сдержанность» были сняты удивительно ярко и «вкусно».

При этом реальный СССР многие современники упрекали именно в «тусклости», нехватке ярких красок, кроме разве что красного. Как сказали бы сейчас — в сенсорном дефиците, вплоть до советского кинематографа, в котором насыщенные цвета оказывались труднодостижимыми из-за особенностей отечественной киноплёнки.

В обновлённых же кинообразах Советский Союз всё чаще оказывался подчёркнуто ярким, насыщенным и эстетичным. Причём таковым он нередко получался даже тогда, когда его вроде бы критиковали. Так, фильм «Шпион» по роману Бориса Акунина имел сюжет, который BadComedian назвал бы возмутительно антисоветским. Однако Москва, в которую посредством компьютерной графики достроили множество несбывшихся архитектурных проектов, включая колоссальный Дворец Советов, выглядела прямой рекламой стилистики «сталинского ампира».

Чем дальше уходил в историю реальный СССР, тем более утрированными и при этом сочными оказывались его образы. Так, с 2008 года в ЖЖ процветало сообщество ru_klukva_ru, оно же «Клюквенные закрома Родины», в котором выкладывались наиболее упоротые образчики западного взгляда — в основном советский период истории России. Упомянутая оптика изобиловала образами самого мрачного и брутального вида: суровые агенты КГБ, ещё более суровые «совьетские» генералы и даже простые русские мужики пили водку из самовара, закусывали гранёными стаканами, а затем шли чинить ядерный реактор. Разумеется, в компании медведя в ушанке.

Одна из самых популярных «клюквенных» картинок

Кто-то возмущался искажением и очернением, кто-то угорал над градусом упороса и непонимания советских реалий американскими кинематографистами, но в целом «клюквенность» многим заходила на отлично. Примерно так же в современных США любят образы «злобных американских империалистов» из северокорейской и китайской мультипликации: конечно, плохие парни, но зато крутые и Badass. «Наши так про себя не умеют!»

Особенно американцам полюбилась коварная лейтенант Фокс Виксен из северокорейского мультсериала «Ёжик и Бурундук»

В конце 2000-х «клюква» из ЖЖ вполне активно влияла на образ Советского Союза в массовом сознании всё более многочисленных обитателей Рунета. Поэтому, когда в 2008-м вышел образчик особенно ядерной клюквы под названием «Red Alert 3», он попал на самую благодатную почву. Благо утрированными в игре были решительно все фракции — а однозначно «хорошими парнями», в отличие от первых двух частей, не выступал никто, включая западный Альянс.

«Наздроффье, товаришч!»

При этом яркие телевизионные и сетевые образы СССР конца нулевых имели выраженный воинственный характер, нередко с оттенком самопародии. Символом неосоветской эстетики ЖЖ тех лет можно назвать дирижабль «Киров» из «Ред Алертов», который бомбит супостатов чугуниевыми бомбами при поддержке боевых медведей. Эта очевидная утрированность образов тоже способствовала превращению советской эстетики в то, что уже вполне можно назвать «советпанком».

Один из авторов рецензий к «Шпиону» выразился довольно метко:

Прежде я не раз завидовал Голливуду, который раскован, способен на фантазии по поводу истории Америки и увлекает ими массы публики по всему миру. Теперь и наш фильм раскованно фантазирует по поводу истории СССР — и эта фантазия азартна и увлекательна.

Азартные и увлекательные фантазии про Советский Союз — это, по сути, и есть советпанк. И если в конце нулевых в нём превалировали суровые, воинственные и где-то даже мрачные образы, то уже в начале 2010-х всё начинает меняться.

Арт с обложки альбома «Выше звёзд» Sovietwave-группы «Маяк»

Собственно, с первой «мирной» формы художественной ностальгии по СССР в виде конкурса «СССР-2061» мы и начали обсуждение в прошлой статье. Первый конкурс прошёл достаточно успешно и громко, чтобы за ним уже летом 2011 года последовал второй — «Каменный пояс», посвящённый гипотетическому освоению пояса астероидов советскими космонавтами.

Тыц на другие работы

Ну а в конце 2013 года изрядный фурор в среде завсегдатаев сети произвела компьютерная игра про пионерский лагерь под названием «Бесконечное лето». Ещё с 2008 года её пилила команда энтузиастов-двачеров с Ычана, которые изначально собирались сделать полустёбную-полуэротическую игрушку с участием девушек-хуманизаций, маскотов популярных имиджборд. На выходе получилась добротная визуальная аниме-новелла с кучей концовок, могучим СПГС, драмой, магическим реализмом и обширным фэндомом. Нас же в данном случае интересует то, что сеттингом игры выступил пионерский лагерь. Очень эстетичный, симпатичный и вызывающий ностальгию по СССР даже у тех, кто в пионерлагеря ногой не ступал.

Больше «Бесконечного лета»!

Вкупе с яркими персонажами, зацепившими далеко не только заядлых двачеров и знатоков мемной культуры, «Бесконечное лето» стало хитом, где-то даже культовой игрой — и открыло эпоху увлечения позитивной советской эстетикой в мире компьютерных игр и любителей аниме. До него большинству и в голову не приходило, что советский — и постсоветский — быт можно эстетизировать так же, как мастера аниме вроде Макото Синкая делают с японскими мегаполисами и горными городками. Тем более, что создатели фонов для игры явно вдохновлялись именно характерным стилем Синкая.

Ещё немного Синкая!

«Бесконечное лето» привнесло в переосмысление советской эстетики не только идею о том, что она может быть анимешной, и симпатичных людей обоего пола — благо, как мы увидели в прошлой части, элементы пин-апа и эротизма в неё пришли уже в 2012-13 годах. Осознание того, что ностальгические советские образы могут быть яркими и красивыми, наложилось на популярность в сети так называемой эстетики е… городских окраин, в которой после долгих лет презрения и отвращения многие начали видеть свою красоту и романтику. Некоторые российские художники, рисующие в аниме-стиле, стали обращаться к сюжетам и образам российской и советской жизни. Получалось и получается часто очень даже симпатично:

Ещё?

Отдельного упоминания здесь заслуживает художница Eleth, она же Юлия Журавлёва. Правда, она обращается в основном к российским, а не советским реалиям — но делает это настолько живописно, сочно и по-доброму, что остаётся лишь надеяться на анимационную экранизацию по мотивам её работ в жанре отечественного городского фэнтези.

Больше работ

Ну а мы на этом снова сделаем паузу. В следующей и последней части поговорим о самом интересном: как нарождавшаяся в середине 2010-х эстетика советской ностальгии дошла до своей зрелой и законченной стадии, какое влияние на неё оказало наследие советской научной фантастики и журнала «Техника Молодёжи», почему для неё оказался очень важен ещё и музыкальный элемент — но уже безо всяких «Старых песен о главном», — а ещё как гремучая смесь этого всего привела к появлению первой культовой игры в стиле советпанка.

Оставайтесь с нами!

P.S. В качестве постскриптума — отличный ностальгический ролик в стиле Хаяо Миядзаки:

Источник