Сокровища хана Кубрата

Хан Кубрат родился около 605 года. Он поддерживал дружеские отношения с византийским императором Ираклием и к 635 году объединил под своей властью несколько булгарских племён и добился независимости от авар. Трудно переоценить роль хана Кубрата в создании племенной конфедерации Великая Болгария, занимавшей в VII веке часть территории нынешней Украины, России и Северного Кавказа. Хан Кубрат умер во время одного из походов и был захоронен со всеми своими сокровищами.

29 мая 1912 года пастухи села Малая Перещепина Константиновградского уезда Полтавской губернии нашли в песчаных дюнах множество золотых и серебряных предметов, в том числе много сосудов и золотых византийских монет. «Клад» разошёлся по рукам и в дальнейшем собирался и поступал в Эрмитаж разными путями. Перещепинский клад византийских, древнеболгарских, персидских и аварских ценностей был обнаружен в 13 км от Полтавы подпаском, который споткнулся о золотой сосуд и свалился в шахту с погребальным инвентарем основателя Великой Болгарии — хана Кубрата.

Давайте узнаем подробности и взглянем на экспонаты этого клада.

Село Малая Перещепина в Полтавской области — обычное себе село. Сельсовет, большая школа, асфальтированная дорога. Хотя на окраине очень много заброшенных хат, сохранились даже мазанки, которые сейчас массово выкупают полтавчане как раритетные дачи. Деревянный мост через реку — тоже из прошлого века — угрожающе поскрипывает, как только на него зайдешь. Даже не верится, что здесь 12 веков хранилось такое богатство — 25 килограммов золота и 50 кг серебра! 800 драгоценных изделий (посуда, украшения, монеты и оружие) признали одним из самых ценных кладов эпохи Средневековья в Восточной Европе.

Начало лета 1912 года стало знаковым для села. Двое пастушков Федор и Карп, выпасая стадо коров на окраине Малой Перещепины, прославились на весь мир.

В истории этого собирания выделяется несколько этапов. Вначале у крестьян были собраны веши первостепенного значения. Этим занимались представители местного полицейского управления и губернская администрация.

Через два дня на место находки «клада» был командирован Полтавской учёной Архивной Комиссией археолог И.А. Зарецкий, который собрал у местных жителей мелкие вещи. Он составил первое описание местности, самих вещей, сфотографировал их вместе, а через несколько месяцев опубликовал.

Вслед за ним из Императорской Археологической Комиссии Петербурга в село Малая Перещепина прибыл археолог Η.Ε. Макаренко, который докопал место находки и продолжил поиски оставшихся вещей среди местного населения. Расспрашивая жителей села, он выяснил, что вещи лежали в земле в определённом порядке. Много вещей собрать ему не удалось, поскольку остатки клада уже были проданы скупщикам древностей в Полтаве и Киеве.

Утраченными оказались только предметы второстепенного значения, но и из них удалось, благодаря содействию известного мецената, камергера и внештатного члена Императорской Археологической Комиссии Б.И. Ханенко, часть впоследствии скупить. Правда, из-за очень высокой цены Комиссия не смогла купить у Б.И. Ханенко все вещи. Оставшиеся в его коллекции мелкие золотые предметы из Перещепинского клада были проданы им Государственному Эрмитажу уже после революции, в 1926 году, через Государственную Академию истории материальной культуры.

Макаренко писал, что только несколько золотых предметов, монеты и различные обломки крупных вещей, были приобретены для Полтавского земского музея и остались в Полтаве. Он пишет, что «…село Малая Перещепина расположено на песчаной низменности по левой стороне реки Воркслы, в 4-5 верстах от самого берега реки в 4-х верстах от железнодорожной станции, одноимённой селу, по линии Кременчуг — Полтава. С северной и западной стороны села находится песчаный общественный выгон, покрытый во многих местах буграми переносного характера, зарослями кустарников, лозы и других пород, небольшими лужами-озёрами и даже лиственным лесом, не доходящим до самого села саженей на 250-300».

Песчаная местность между этим лесом и постройками села по своему происхождению дюнного характера, отличается скудной травянистой растительностью. На этом выгоне к северу от села под одним из многочисленных сдутых ветром холмов и был найден совершенно случайно описываемый клад.

Мальчики-пастушки, оба — жители села Малая Перещепина — проходили по песку, и один из них провалился ногой в яму. Заглянув в неё, он обнаружил большой металлический сосуд, который хотел вытащить, но последний крепко держался в земле. Не будучи в силах вытащить его один, пастушок позвал товарища, и вместе они достали из земли ещё несколько золотых чаш и всё это отнесли домой.

Пастушки рассказали Макаренко, что «вначале они достали самый большой сосуд с двумя ручками, затем не глубже четверти аршина от поверхности были открыты золотые кубки лежавшие один за другим в ряд. Далее раскопки были прерваны, так как мать пастушков, испугавшись, что кто-то ограбил церковь и спрятал сокровища в землю, послала за стражниками».

Вскоре на место находки прибыли не только стражники, но и охотники до всяких «происшествий», и началось «самое бесцеремонное» извлечение из земли предметов. «Торопились наперерыв друг перед другом, тянули, рвали и ломали, бросали в стороны и как попало. Мелкие вещи разбирали по рукам «на память», золотые листики разрывали и бросали в собравшуюся толпу ребятишек». Их потом Η.Ε. Макаренко отбирал у мальчишек.

«Когда достаточное количество предметов было извлечено из земли, урядник уложил их в «рядно» и отнёс к становому приставу и сложил в канцелярии на полу у печки. Пристав не принял своевременно мер к охране и уехал по делам, «оставив вещи для любопытства приходящих». Тем временем поиски новых предметов продолжались.

— Как сейчас помню рассказ уже пожилого Карпа Маджары про найденный клад, — рассказывает учитель истории Анатолий Береза. — Он заигрался на лужайке и одной ногой провалился в песок. А когда друг Федор помог ему выбраться из западни, мальчик обнаружил у себя на ноге золотой кувшин.

Дети не придали значения находке. До вечера проигрались ею на природе, а потом прицепили к 8-килограммовому раритету веревку и поволокли по земле домой. Отец Карпа очень отругал сына, подумав, что ребята взяли грех на душу и обчистили церковь. Но когда византийскую амфору показали местному священнику, тот заверил, что это не церковная утварь.

Так как со стороны полиции не было сделано распоряжение об охране места находки, то там производились непрерывные раскопки местными жителями, причём были найдены ещё некоторые мелкие предметы из клада и обломки предметов, взятых ранее. Прибывший в село И.А. Зарецкий обнаружил «вереницу крестьян, взрослых и детей с заступами на плечах, идущих к месту находки клада, где уже рылось человек 20 разного возраста и пола в песке, кто как хотел».

Описывая место раскопок, Зарецкий отметил, что оно «не представляет ничего выдающегося среди общей волнистой песчаной местности… нет вблизи ни курганов, ни других каких-либо искусственных насыпей… это небольшая площадка, прометённая от сыпучего песку до более плотного черноватого древнего культурного слоя».

Он обнаружил мелкие черепки глиняной посуды, оказавшиеся позднее гораздо более древними, чем клад, и свежеразломанные кусочки сгнившего дерева, выброшенные при раскопке, и отметил, что и раньше по дюнным пескам находили мелкие древние предметы; наконечники копий и стрел из бронзы и железа. Преданий о зарытом здесь кладе у местных жителей не сохранилось.

Η.Ε. Макаренко сообщает, что, по рассказам всех участвовавших в этом деле лиц, «золотые предметы из клада попадались на пространстве около двух аршин в поперечнике, до полутора аршин глубины и от поверхности земли около четверти аршина».

Между предметами были найдены сгнившие куски дерева (дуба, как выяснилось исследованием сохранившихся кусков) в форме дощатых брусьев, а также остатки сгнившей коричневой ткани, по-видимому, шёлковой, судя по тем остаткам, которые Η.Ε. Макаренко удалось добыть у крестьян, протканной золотыми нитями в форме орнамента или каких-либо полос — установить трудно.

Макаренко удалось собрать у крестьян сведения о порядке, в котором лежали в земле вещи. Он был таким: «сверху лежали золотые и серебряные кубки и тут же стеклянные сосуды из очень тонкого, слегка зеленоватого стекла, судя по обломкам, это были кубки. Вся стеклянная посуда была уничтожена и лишь незначительные обломки сохранились в составе клада. Ниже лежали блюда, вазочки и другие вещи, вазы, по наблюдению очевидцев, частью стояли, частью лежали в наклонном положении вокруг самого большого сосуда, извлечённого мальчиками. Большое серебряное чеканное блюдо с хризмой и надписью будто бы стояло на ребре.

Борт его был сильно изломан копателями, которые пытались вытянуть его на поверхность, не дожидаясь, пока его полностью освободят от песка. Меч в золотых ножнах вынимали частями, так как он сильно изоржавел. Дальнейший порядок, в каком лежали веши, установить было затруднительно. Вынимали вещи толпой, и все участники по-разному это описывают».

Предметы клада не только не были взвешены, но даже не была составлена опись его до приезда исправника Федоровского, прибывшего спустя несколько дней после того, как клад был осмотрен любителями.

Федоровский составил опись и взвесил предметы, затем отправил клад в Константиновградское полицейское управление, а оттуда он был перевезён в Полтаву и в конце июля в Санкт-Петербург в Государственный банк. Из банка вещи поступили в Археологическую Комиссию, а оттуда по отношению 484 от 8 марта 1914 года и 2453 от 10 декабря 1914 года — в Эрмитаж.

Прибывшие древности вызвали сенсацию среди научной общественности, были приобретены в казну за 61 тысячу рублей и выставлены для обозрения публикой, для чего были специально заказаны шкафы.

В научную опись, составленную ранее в Эрмитаже, вошли следующие веши:

1. Большое литое серебряное блюдо с краями, украшенными извивающимся стилизованным растением, в извивах которого изображены барашки или овцы. Изображения сильно рельефны и позолочены. Плоское дно гладко, и во всю его величину изображена монограмма Иисуса Христа с латинской надписью вокруг неё (ω 827, к 1).

2. Небольшая серебряная чашка, позолоченная с углублённым орнаментом, с рельефным орнаментом на оборотной стороне (12 изображений — люди, животные, птицы, растения) (s 271, к 20).

3. Блюдо с ручкой, орнамент внутри в виде розетки, на оборотной стороне — византийские клейма (ω 825, к 3).

4. Плоское серебряное блюдо с орнаментом в виде лепестков, посередине крест, на обороте — византийское клеймо (ω 824, к 5).

5. Две гладкие серебряные вазы без ручек (одна — пробитая) (s 259, 260, к 71).

6. Восьмигранный серебряный кувшин с 5 византийскими клеймами на дне и со сломанной ручкой (ω 826, к 4).

7. Серебряное блюдо с рельефными изображениями сасанидского царя на лошади, охотящегося на козлов и баранов (4 куска) (s 272, к 19).

8. 10 серебряных чарок с отломанными ножками — 5 целые, остальные сильно поломаны (s 261-270, к 78, 79, 80).

9. 2 серебряных пряжки (1930/165, 166, к 123).

10. Пара серебряных стремян (1930/132, к 120).

11. Большая серебряная позолоченная ваза с двумя ручками с чеканными поясками (ω 828, к 2).

12. Золотое овальное блюдо (z 525, к 22).

13. Золотая тарелка, покрытая муаровым рисунком (z 527, к 23).

14. Небольшая ваза с одной ручкой и ажурной ножкой (z 526, к 69).

15. Золотой кувшин с ручкой, носиком и крышкой на кольце (бока вогнуты) (z 524, к 21).

16. Золотая массивная ложка с гнездами для вставки камней (1930/7. к 68).

17. Золотой рог с филигранным орнаментом (1930/6, к 26).

18. 11 золотых чарок на ножках с орнаментом и одна со стеклянными вставками и жемчугом (три поломаны) (z 529-539, к 72-76).

19. Гладкая золотая овальная чашечка с овальной ножкой (z 528, к 72-76).

20. Большая золотая массивная пряжка с орнаментом (z 528, к 24).

21. Золотая пряжка (1930/76, к 97).

22. 204 бронзовых бляхи, обтянутых золотом и украшенных эмалью и вставками из камней. Бляхи круглые и продолговатые, последних 75 штук (1930/137, 138, 143, к 50, 52).

(105/106)

23. 2 длинных железных меча в обломках, в золотых ножнах с зернью и перегородчатыми стёклами (1930/1, 2, к 25, 55).

24. 3 куска золотой трубки (1930/129, 130, 131, к 96).

25. Кованый электроновый браслет на шарнире, запирающемся левым винтом. Браслет с перегородчатыми стеклами зелёного, красного и опалового цветов (1930/11 или 12, к 10).

26. Золотой кованый плоский браслет, покрытый гнёздами для вставки камней, и на замке, с зелёным камнем (1930/8 или 9, к 60).

27. Такого же качества браслет с утраченным замком (1930/8 или 9, к 60).

28. Электроновый круглый гладкий браслет (1930/10 или 13, к 12).

29. Золотая пряжка, украшенная шариками с двумя камнями или стёклами (1930/79, к 101).

30. Золотой проволочный массивный перстень с гнездом для камня (1930/11, к 66).

31. 255 золотых кусков четырёхугольных пластинок, величиною более 1,5 вершка, гладких, толщиною в толстую писчую бумагу с дырочками по углам (1930/133, 134, к 99).

32. Разные золотые бляхи, обломки предметов, половины литой створчатой шейной гривны (1930/15, к 61).

33. 27 золотых монет с петлями, две — с шариками (1930/23, 25, 26, к 39).

34. Части золотого ожерелья (1930/24, к 63).

35. Железный топор (1930/161, к 125).

36. Часть серебряных ножен меча (1930/4, к 116).

37. 7 золотых монет (1930/22, к 64, 65).

38. Большая золотая монета (1930/19 или 20).

39. 3 маленьких кусочка литого золота (1930/147-149, к 99, 100).

40. Золотой наконечник ремня (1930/3, к 42) и медная и железная мелочь.

41. Золотой браслет со стеклами и винтом (1930/11 или 12, к 10).

42. Золотое кольцо (1930/14, к 66).

43. Бляшка с камнем (1930/53, к 57) и разный серебряный лом.

44. Овальный аметист (1930/56, к 56).

45. Обломок меча (1930/182, к 115). * [сноска: * Соотнесение инвентарных номеров с номерами описи и данного каталога сделано Н.А. Фоняковой и З.А. Львовой.]

Опись эту можно считать предварительной, потому что многие из золотых предметов, поступившие по ней в Эрмитаж, не были определены. Среди них впоследствии были выявлены и опубликованы в «Докладах, читанных на Лондонском международном конгрессе историков в марте 1913 года» две половинки дутой фигурки сидячего льва (1930/73, к 89) и пластины, служащие украшением седла (1930/97, к 88).

Позднее, когда составлялся инвентарь коллекции 1930, Е.И. Оятева и К.М. Скалон реконструировали сосуд с яйцевидным туловом (1930/5, 107, к 70) и части обкладки колчана (1930/96, 115, к 87).

Уже на следующее день урочище Карнаухова балка, где была вырыта амфора, превратилось в место раскопок. И когда через два дня в Малую Перещепину прибыли историки из Полтавы и Санкт-Петербурга, уникальных находок и след простыл. Часть из них хранилась в местной канцелярии, остальное пришлось собирать у людей по домам.

— Все ли отдали местные жители, неизвестно. Чего стоило зарыть у себя в огороде колечко или монетку? — рассуждают местные жители. — Тем более старожилы рассказывали, как после раскопок село разбогатело, обустроилось. Кто дом построил, кто камышовую крышу заменил черепичной, а кто и корову купил.

Одна местная бабушка рассказала, что у нее в детстве была парочка любимых блестящих железок, которыми она игралась на печи. До сих пор в селе ходит легенда про золотую карету, которую люди утопили в болоте, чтобы в Эрмитаж не отдавать. Ее, конечно, не нашли. Но черные археологи частенько наведывались в село в поисках новых безделушек.

Задача более полного собрания всего Перещепинского клада, часть которого разошлась по рукам частных лиц, лежала на Императорской Археологической Комиссии, и она использовала для этого все находившиеся в её распоряжении административные, судебные и денежные средства.

Часть вещей поступила от члена Комиссии Н.Е. Макаренко, который докопал грабительски разрытый участок. Он обнаружил 10 фрагментов керамики , обрывок кожи и железную бусину, оправленную в золото

Кроме того, он купил у местных жителей три золотых перстня: один с сапфиром, другой — с цветным камнем , третий — с гранатом, три византийских монеты, тоже золотых, на двух из которых были изображены Ираклий с сыном , а на третьей — Ираклий с двумя сыновьями , а также тридцать четыре золотых подвески из монет с изображениями императоров Ираклия, Фоки и Константа Второго кроме того ещё золотые наконечник пояса  и ободок, и отобрал у местных ребятишек обломки золотых ободков, дугу и ушко из проволоки. Все эти вещи Н.Е. Макаренко доставил в Средневековое отделение Эрмитажа в феврале 1914 года.

Археологическая Комиссия приобретала вещи от перекупщиков, антикваров, меценатов. В марте 1914 года по отношению 677 она передала в Эрмитаж вещи, приобретенные от Б.И. Ханенко, скупленные им у местных жителей: всего 7 таблиц с разными золотыми украшениями. Среди вещей, скупленных Комиссией, в инвентаре значатся: 3 золотых бубенчика, 4 наконечника ремня тоже золотых, 13 золотых псевдопряжек, 15 золотых накладок , 5 золотых трубочек , 14 ворворок , пронизка-колёсико), золотая пряжка .

Кроме того, в «Докладах, читанных на Лондонском международном конгрессе историков в марте 1913 года» «указано, что он передал в Эрмитаж богатую шейную гривну с изумрудами» , которая в инвентаре коллекции числится поступившей через Государственный банк. По-видимому, это не единственное несоответствие, так как от Ханенко ещё поступила большая пряжка, разукрашенная стилизованной листвой, два перстня с монограммами , части пояса , овальная пряжка , 6 бляшек от конской сбруи, 2 золотых браслета

Можно предположить, что Б.И. Ханенко продал в Эрмитаж ещё одну партию вещей, скупленных им у торговцев древностями в Киеве и Полтаве, но установить, какие именно это вещи, не удаётся, поскольку все они числятся в инвентаре приобретёнными через Государственный банк. Эрмитаж покупал у Ханенко далеко не все вещи, которые он предлагал. Так, ему вернули четырёхугольную бляшку с изумрудом из Перещепинского клада, которую он хотел продать за 350 рублей. Такая цена показалась чрезмерною старшему хранителю Я.И. Смирнову, и ссылаясь на скудный бюджет Эрмитажа, он предложил за неё 50 рублей, в результате чего бляшка оказалась недоступной.

Часть вещей, приобретённых Археологической Комиссией от Ханенко, поступила в Эрмитаж только в 1926 году через ГАИМК. Это цепочка из 8 византийских монет , золотая цилиндрическая трубка , обломок золотой пластинки, золотой перстень , серебряная обкладка в виде трубочки, 8 золотых гвоздей, 4 обломка золотой пластины и зерно золотой зерни

Вполне вероятно, что часть вещей, значащаяся по инвентарю поступившей через Государственный банк, была также получена от Б.И. Ханенко. Но выделение этих вещей в настоящее время затруднительно.

Таким образом, большинство вещей Перещепинского клада оказалось сосредоточено в Эрмитаже. Исключение составляют переданные в Полтаву и впоследствии утраченные в войну следующие вещи: 2 золотых наконечника ремня, 2 золотые бляшки, небольшая золотая трубочка, пара золотых серёг, золотая монета — солид Ираклия, золотые гвозди, несколько обрывков золотых листков, 2 кучки обрывков золотых нитей от парчи и золотой колпачок.

У кладоискателей судьба сложилась печально
— А как же пастушки?
— До революции государство их не вознаградило, как обещало, — рассказывает Анатолий Береза. — Но позже парни получали приличную пожизненную пенсию.

Хотя в газете «Маяк» за май 1913 года написали, что Археологическая комиссия выплатила 45 тысяч рублей полтавскому губернатору. Половина денег была отдана сельсовету, вторая половина — пастушкам-кладоискателям.

Про Федора Деркача известно мало. Поговаривают, что в войну он был полицаем, а после освобождения Украины бежал вместе с немцами.

Карп Маджар прошел Гражданскую войну, Великую Оте­чественную. Обосновался в Полтаве, а в 1965 году последний раз навестил родное село вместе с работниками киностудии им. Довженко, которые снимали документальный фильм о находке века.

В Москве живет дочка Карпа Маджары Светлана и внук Дмитрий, а в Полтаве — дети сына Александра. Родственники Карпа Ивановича рассказали, что он прожил тяжелую жизнь. Когда во время войны он пытался кинуть гранату, она запуталась в шинели и подорвалась прямо возле тела солдата.

Ранение было очень тяжелым, Карпу удалили часть желудка. Поэтому про дальнейшую полноценную жизнь речи не было. Имея инвалидность, он не работал. А только благодаря тому что в детстве нашел клад, мужчине удалось выбить у правительства квартиру в областном центре. В конце 1960-х годов Карп Маджар умер.

Спустя 50 лет, в 1963 году, на месте находки в Перещепине проводила разведки А.Т. Смиленко, но в заложенных шурфах не нашла ничего связанного с находкой 1912 года. Она расспросила основного находчика древностей — Карпа Ивановича Маджара, который рассказал, что «находка была сделана приблизительно в 75-100 метрах от берега озера, у подножия холма. Вещи занимали площадь приблизительно 1,5 м ширины. Порядок вещей был следующим: сначала лежал двуручный кувшин, затем ваза, кувшины, браслеты, кольца, меч и другие. Под вещами было много золы с чёрными комками. Один небольшой кувшин был закрыт на золотой замок с ключиком на цепочке. Внутри была чёрная масса. В 0,5 м от вещей, в золе лежали кости: куски черепа человека (глазницы), чашечки голени, 5-6 «бабок» крупных животных с дырочками — астрагалы. В золе были кусочки дерева. Находки лежали на глубине 1 м».

Правда, А.Т. Смиленко отмечает, что такая серая зольная прослойка и тёмные комки, похожие на угли, были найдены в разведывательных

шурфах и поблизости от них между буграми песка везде в ложбинах, где долго стоит вода, а, по свидетельству местных жителей, Перещепинское сокровище было найдено на берегу озера, в ложбине между буграми песка, и сама территория села относится к болотистой местности. Поэтому версию о находке «золы» и углей она отбрасывает и считает серый слой перегноем . Но поскольку А.Т. Смиленко не делала химического анализа золы, версию о ритуальном трупосожжении на стороне до конца исключить нельзя. Сведения Маджара о находке кусков черепа человека, коленных чашечках и астрагалах она опубликовала в докладе на I Международном конгрессе славянской археологии в Варшаве в 1965 году.

В 1966 году в Перещепине проводили разведки Е.В. Махно и Л.М. Рутковская, но тоже ничего, связанного с сокровищем, там не нашли.

В 1989 году там же начала работать советско-болгарская научная экспедиция под руководством Д. Витанова, которая имела целью соотнесение погребения у деревни Малая Перещепина с могилой хана Куврата.

Экспедиция обследовала местность Куртгород в районе деревни Малая Перещепина, представляющую собой низину, частично поросшую травой и усеянную множеством дюн. Один холм был признан искусственным, совпадающим с местом находки Перещепинского сокровища. На этом месте были поставлены бетонный блок и каменная колонна, чтобы обозначить могилу хана Куврата.

Таким образом, в результате современных разведок новых вещей найдено не было, но изменилась концепция — клад стал рассматриваться как погребение.

Ученые предположили, что византийские, персидские, греческие драгоценности накапливались со временем, одни были подарками и трофеями, другие — покупками. И только в 1980-х годах немецкий профессор, доцент Баварской академии Йоахим Вернер, докопался до истины. Он доказал, что Перещепинский клад не мог принадлежать ни одному из древнерусских князей, а также не является кладом кочевников, как считали предшественники. Вернер заверил, что в сыпучих дюнах Малой Перещепины похоронили основателя Большой Болгарии хана Кубрата, а посуда и украшения — часть захоронения.

В могилу умершего положили два дорогих золотых сервиза по 12 сосудов каждый. Они состояли из массивных бокалов и кувшинов для вина, ваз и тарелок для фруктов. Рядом хранились браслеты, ожерелья, пряжки с аппликациями для поясов. Но самое сильное впечатление на историков произвел меч. Предполагается, что его хан получил в подарок от своего друга — византийского императора. В древних источниках отмечается, что он даже провозгласил Кубрата почетным патрицием (самый высокий титул после императора). Массивная (более 400 граммов) золотая патрицианская пряжка для пояса — прямое тому подтверждение. Ее хан-патриций носил в особенно торжественных случаях вместе с парадным мечом.

Среди находок в Малой Перещепине есть достоверные доказательства происхождения сокровища. Три золотых кольца, на которых выгравированы монограммы с именем хозяев — Кубрат и Орган (дядя хана). А на одной из подвесок для пояса нанесен родовой знак Кубрата — трезубец, который позже стал эмблемой киевских князей и гербом Украины.

Таких тяжелых золотых амфор не имеет ни один музей мира.

Почему хана Кубрата похоронили под Полтавой, остается загадкой. Во многих источниках не раз говорится, что Болтвар (территория теперешней Полтавы) была любимой резиденцией хана. А то, что на могиле не было никаких опознавательных знаков, свидетельствует о том, что сыновья Кубрата пытались уберечь сокровища от грабителей. И им это удалось — 12 веков они хранились в сыпучих песках Полтавщины.

Как только болгары узнали, где покоился основатель Великой Болгарии, сразу же при­ехали на Украину. И вот уже 10 лет подряд в полтавском селе проводят соборы болгар. На месте найденного клада стоит новый памятный знак в честь Кубрата.

— А на днях болгары побывали в Малой Перещепине и написали письмо к президенту России Владимиру Путину с просьбой вернуть артефакты, которые хранятся в Эрмитаже, в Украину, — рассказала завуч школы Людмила Демьяненко.

Если клад не удастся вернуть, болгары создадут точные копии драгоценностей для мемориального комплекса, который планируют строить в Малой Перещепине. Ведь в краеведческом музее Полтавы имеются только муляжи сокровищ.

СПРАВКА

Кубрат (600 — 665 г.н.э.) — основатель и первый правитель племенной конфедерации Великая Болгария, занимавшей в VII веке часть территории нынешней Украины, России и Северного Кавказа. С малых лет воспитывался при дворе византийского императора.

Правил Болгарией вместе со своим дядей Органом, а в 632 году объединил несколько булгарских племен и добился независимости от авар. Женился на дочери богатого грека Евдокии и имел пятерых сыновей (двое из которых приемные). Перед смертью Кубрат завещал детям не разделяться, чтобы быть сильными и не разрушить Болгарию. Существует такая легенда: хан собрал потомков вместе, дал копье старшему Баяну и попросил сломать его. Сын с легкостью справился с задачей. Затем отец вручил ему сноп с копьями. Как ни пытался Баян их сломать, не получилось. «Если будете дружными, то победить вас никому не удастся», — подытожил Кубрат.
Но сыновья не исполнили завет отца, и каждый со своим племенем избрал свой путь. В итоге Великая Болгария была разгромлена хазарами.

Памятный знак Хану Кубрату на месте его захоронения с. Малая Перещепина, Полтавская область.