Роман Бойко: «Жить в родном городе – это миссия»

Мы говорим – «Рома!», подразумеваем Ro-Ro, мы говорим – «Ro-Ro!», подразумеваем Роман Бойко. Именно он сегодня интересный и, в первую очередь, творческий собеседник журналиста газеты "Нарва".

-Рома, привет! Немного автобиографично о себе.

Р.Б. — Родился я в Кивиыли, но, сколько себя помню, всю сознательную жизнь прожил в Нарве. Стечение обстоятельств. Мама, в определённый момент, оказалась в Азери, где и познакомилась с отцом. Потом переехали в Нарву. Ситуация такая, что у моих детей все бабушки и прабабушки нарвитянки. Дочка, например, учится в школе, где училась её бабушка и прабабушка. Бывшая третья школа, а теперь она стала государственной. Такая у нас династия. Меня всё это вдохновляет, именно поэтому я, однозначно, нарвитянин. Это здорово, когда история твоей семьи проходит через какие-то определённые места.

— Вспомнил ты уже про детей, бабушек, школу. Немного про своих детишек и школу?

Р.Б. – Дочке Стеше уже 18, сыну Платону 12 лет. Они учатся в той самой «третьей» школе. Дочка вся в музыке, в пении. Сын, помимо школы, занимается восточными единоборствами. В плане музыки предпочитает самостоятельные занятия. Вот такие товарищи живут у меня на белом свете!

— Бродит такой миф, что, мол, в Нарве делать нечего, и надо уезжать отсюда. У тебя не было такого желания?

Р.Б. – Во все времена, наверное, дети хотели куда-то уехать, а я всегда думал: « – Почему я должен уезжать?». В советское время сказывалось определённое отношение к профессии. Тогда было очень романтично отправиться работать в какую-нибудь деревню врачом, учителем, геологом, поехать на БАМ ,стать лётчиком, космонавтом, мороженое продавать, в конце концов. В 85-86 году я поехал поступать в Высшее военно-воздушное училище, а потом в гражданское. Выбирал, куда было легче поступить, где поменьше математики, с которой я не очень дружил. А потом, после армии, поступил в институт «Военмех» (сейчас, просто, механический), в котором математика и физика, все точные науки были основой мышления. Это место, где ковались кадры для различных конструкторских бюро. 
А уехать никогда не поздно. У меня в жизни присутствует некая спонтанность. Сейчас я здесь. А принцип – «Где родился, там и пригодился», это уже не пословица. Жить в родном городе – это миссия. Выбор не простой, чтобы поймать свою судьбу. Это мудрость, которая пришла к нам с давних времён, от наших предков. Мне, почему-то, в этом случае представляется деревня, сидит дедушка седой на крыльце и говорит об этом своему внуку, который хочет с котомкой уехать в город, в Москву, например. Хотелось бы, чтобы больше на эту пословицу обращали внимание те, кому по своей должности, по своему статусу необходимо искренне любить город. У наших «отцов города» подобные мысли должны быть написаны на стенах, чтобы для них самих их нынешние должности не стали ступенькой для повышения в Таллинн и далее.

— Где служил, в каких войсках?

Р.Б. – Служил на Урале во внутренних войсках. Нашей задачей была охрана государственно-важных объектов. Прошёл сержантскую школу, потом дембельнулся и отправился на завод «токарить», а потом родители опять вспомнили, что дети должны быть высокообразованными. Дали мне направление на учёбу в «Военмех», с условием, что после окончания я вернусь работать по специальности. Во время учёбы Эстония успела отсоединиться, и я уже приехал в новую страну. Казалось – Эх, эх, эх! Заживём. Потом обрушились эти кошмарные девяностые, когда, с одной стороны, была полная свобода, а с другой – множество личных трагедий. Ты и сам всё это хорошо знаешь. Со мной судьба гладко обошлась в это шальное время, и я не напоролся на распространённые, в те годы, проблемы.

— Традиционный вопрос о любимых местах в родном городе. У тебя есть такие?

Р.Б. – На сегодняшний день — это променад, совершенно шикарный. Что ещё? Ты знаешь, я даже не задаюсь вопросом, люблю ли я свой город, его места, или не люблю. Я просто здесь живу. Для себя я создал любимое место, так как мне ходить было некуда. Прошу прощения, конечно, но это Ro-Ro. Это моё место жизни, образ жизни.

— Как ты, после «Военмеха», попал в сферу облуживания?

Р.Б. – Я нашел себя в этом странным образом. В армии мне поручили оформить,так называемую, «чайную комнату», в которой можно пообщаться друг с другом вне устава, написать письмо, попить чайку. Я имел отношение к карандашу и ручке, умел рисовать, рисовал стенгазету, и мне выпала честь оформить эту комнату. Большой упор я тогда сделал на спортивность. 

— Про спорт. Чем занимался?

Р.Б. – Занимался я боксом. У меня отец тренер по боксу. Его даже орденом в России наградили за доблестный труд. Он фанат своего дела, ну и мне это передалось. Так что это целиком его заслуга. Если я не вдохновляюсь чем-то, я не буду ничего делать. Это дал мне спорт. В армии использовал любую возможность позаниматься спортом.

— Вернёмся в чайную.

Р.Б. – Понятно, спорт, но одно дело станки, штанги и т.п., а другое само оформление помещения. Стали обтягивать зелёным сукном стены, красили стулья, играли тенями, практически, по фен-шую. У меня к этой деятельности была какая-то творческая расположенность. Потом уже в институте, в Питере мне были интересны парни, которые увлекались рок-музыкой, ходили по соответствующим клубам. Будучи упёртым спортсменом и членом сборной института, я туда не ходил. На определённом этапе у меня появились какие-то финансовые проблемы, не хватало денег, и я решил проявить себя в бизнесе, помогал отцу. Потом вернулся в Нарву. Не привилась мне «столичная» жизнь. Я в душе деревенский товарищ. Меня всегда тянуло к деревне. Кстати, нарвитянам лучше было бы тоже ко всему относиться по-деревенски, в самом хорошем понимании этого. После развала Советского союза в нашем городе, практически, пропала культура, а к новой нам никак не привыкнуть, не поверить в неё, не проникнуться ею. Я считаю, что культура, это некое доверие, которое всех объединяет в отношении к чему-то, к каким-то традициям, к какой -то «творческой элите», которой доверяют, к каким-то условностям, которые понимают. Если есть культура, то людей очень сложно обмануть.

— Бытует мнение о том, что в Нарве некуда сходить? Что ты по этому поводу думаешь?

Р.Б. – Я думаю, что Нарва в этой сфере находиться уже на приличном уровне, и говорить о том, что у нас некуда сходить, по меньшей мере, опрометчиво. С другой стороны, летом у нас, конечно, жизнь бурлила, посмотрим, что покажет зима. Я считаю, что тон, всё-таки, должна задавать местная культура. Как не крути, как ты меня не поворачивай, но это должно так быть. Я, со своей стороны, всегда буду поддерживать, чем смогу, наших земляков из этой сферы. Они есть у нас, их немало, и они достойны всяческой поддержки на любом уровне, и в любой форме. У меня сейчас сложилась такое впечатление, что в Нарве сегодня хотят показать, что у нас есть культура, и изо всех сил делают это неправильно. Подменяют, порой, истинных местных деятелей культуры иногородними «звёздами и звёздочками».

— Вспомнили наших артистов, музыкантов. Какое место в твоей жизни занимает музыка?

Р.Б. – Я просто ненавидел музыкалку. Для меня она была пыткой. Я очень любил, наверное, как и все мальчишки, гулять, путешествовать, искал приключения. Я обожал ездить в деревню, в село к папе на юг. Для меня это были самые счастливые моменты в жизни. И когда я возвращался в Нарву, и меня приводили в музыкальную школу, я всегда это видел в каких-то мрачных тонах. Для меня занятия музыкой были жутким наказанием. Мне нравилось заниматься спортом. В нём можно было дать волю каким-то чувствам. Вернулся я к музыке, когда начал заниматься баром и, соответственно, подбором фоновой музыки. В своё время брейк формировал какие-то вкусы, пристрастия. В армии, опять же, был запевалой. Как-то так. Ну а потом в моей жизни появились барабаны, там-тамы, бонги. За это спасибо Ильюхе Лазареву. Один раз я ударил по барабану, что-то услышал, и меня затянуло. Я, ни в коем случае, не считаю себя барабанщиком, я предприниматель. Быть одновременно предпринимателем и музыкантом сложно, но я люблю музыкантов, которым, порой, бывает очень трудно.

— И мажорный аккорд нашей беседы. Что пожелаешь нарвитянам и творческим людям?

Р.Б. – Я хочу пожелать всем удачи. Жизнь у нас одна. Относитесь к ней серьёзно. Счастья хочу пожелать. Семейного счастья. Хочу, чтобы люди получали от работы какую-то радость, радость от общения, меньше ругались. Любить детей своих, почитать родителей и много других добрых и светлых вещей.

Беседовал Евгений Рогов
Фото: личный архив Р.Б.