Смутные времена в Нарве 20 лет назад

18 августа в галерее "Белый зал" Кохтла-Ярвеского Музея сланца открывается фотовыставка Евгения Капова, посвященная 20-летию восстановления независимости ЭР.

В 1990-1991 годах журналист Евгений Капов работал собственным корреспондентом Эстонского Телеграфного Агентства (ЭТА — ТАСС) по Северо-востоку Эстонской ССР. В те "смутные дни" он освещал события, происходящие в регионе. В канун 20-летия восстановления независимости Эстонской Республики он решил опубликовать свой фотоархив. Смотрим некоторые из этих уникальных фото под катом, а так же читаем воспоминания жителей тогдашней эстонии...

В руках Евгения Капова одна из его любимых фотографий того времени: на плакате в руках молодого парня - вся боль и переживания простых людей.

По словам Капова, к идее выставки подтолкнул коллега Яак Ээлметс, который собрал видеофильм из своих тогдашних репортажей. «А у меня ведь тоже большой фотоархив – наверняка найдется что-то интересное». Нашлось столько, что фотографиями заполнили всю галерею.

- Эти снимки не претендуют на какую-либо художественность, – подчеркивает автор. – Они просто отражают события, которые происходили в канун обретения странами Балтии своей независимости. Некоторые подтверждают, а некоторые и опровергают изречение китайского мудреца Конфуция: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен». Фотография – не основной, а только сопутствующий продукт моей профессиональной деятельности, поэтому прошу не судить строго за качество снимков и воспринимать их с учетом того, что сделаны они 20 лет тому назад.

Два десятилетия – немало, но еще и не так много, чтобы все забылось. На фотографиях есть лица рьяных защитников прежнего строя, теперь же они не желает это вспоминать, поэтому их лица затушеваны… Но кохтлаярвесцы найдут много знакомых лиц.

После закрытия ЭТА Капов перешел на работу в газету «Советская Эстония», которая впоследствии стала называться просто «Эстонией», а затем – «Вести дня». После закрытия и этого издания автор стал независимым журналистом, сотрудничающим с информационным интернет-порталом «Delfi», Санкт-Петербургским региональным отделением ИТАР-ТАСС и иными «бумажными» и интернетовскими изданиями Эстонии, России, других зарубежных государств. Лауреат премии Союза журналистов Эстонии «Золотое перо» за 1998-1999 годы, премии Союза газет Эстонии в 2001 году, победитель конкурса «Звезда русской прессы» Союза журналистов Эстонии в номинации «Журналистское расследование» в 2002 году.

«Эпоха перемен» – уже не первая фотовыставка Евгения Капова, предыдущие были посвящены ветеранам-победителям фашизма, Дню независимости Израиля, а также 60-летнему юбилею автора в 2007 году.

командир сказал — в стране попытка захвата власти, танки из части он не выведет

mihhah: “Было весело и страшно немного: 19 августа нас подняли по боевой тревоге (я был в армии тогда в Кейла, в танковом батальоне). День простояли “под парами”, вечером командир построил полк на плацу (вечерняя поверка — кто служил, тот знает). Сказал примерно следующее: в стране попытка захвата власти, танки из части он не выведет, на провокации не поддаваться. А потом все кончилось”.

олег: “Покаяние: я встретил независимость Эстонии хорошо. Будучи в здравом уме и имея высшее образование, думал: сельское хозяйство у нас на прекрасном уровне (колхозы-миллионеры, свинокомплексы на тысячи голов и т.д.), современные заводы, например, “Двигатель”, им. Калинина, РЭТ, Сланцехим и т.д., рыбный и торговый флот, своя электро- и теплостанции, мощная ифраструктура, работящий народ и т.д. и т.п. Поэтому считал, что можем жить отдельно и хорошо, и богато”.

serg: “Да уж, надеялся на лучшее. Думал, что хуже, чем в последние годы в СССР, уже не будет”.

гражданин: “Супер — почувствовать себя в свободной от коммунистического диктата стране”.

А.Барканян: “Как услышал, не смог сдержать слез радости, а потом вышел, купил в сувенирном эстонский триколор и пошел к народу, на площадь”.

dana: “Встретили радостно, так как семья моего отца — репрессированные зажиточные сето, которые пахали поколениями, а в 1940 году были выкинуты красными на улицу из собственного дома. Половину земли вернули, половина так и осталась “за бугром”.

Социолог: “Я был рад независимости. Поздравлял эстонцев: молодцы, наконец-то! Правда, сейчас, обладая серым паспортом и видя отношение правительства к таким, как я, и к русскому образованию, думаю, какой же я был наивный”.

Freedom: “А я тогда сказал своему преподу политологии: вот молодцы прибалты, поживут, как люди! А он мне: Евросоюз в лице Германии получил территории вместе с населением, которое на немецкие кредиты будет покупать немецкие же товары и будет в долгах, и только предводители “независимости” будут в шелках! Как в воду глядел!”

JOBU: “Помню, шел по центру города и думал о плюсах и минусах независимости, сугубо в практических целях. А навстречу попалась старушка с совершенно сияющими глазами. Я таких глаз ни до, ни после у стариков не видел и мне, человеку, рожденному в СССР, впервые пришла мысль о том, что же такое свобода!”

в августе 91-го я готовился к свадьбе, имен политиков даже не знал

“Что я делал именно в эти дни 1991 года ? Да ничего особенного, — написал человек под ником “1991”. — Молодой человек 23 лет от роду готовился к собственной свадьбе, которая была назначена на 14 сентября. Сами понимаете, что в голове было. Какая революция? Какая политика?

17 августа внезапно умер мой дед, похоронили 19-го. Радостное событие оказалось под вопросом. Семья моя старалась соблюдать православные традиции. Ясно, что 14 сентября еще не истек бы 40-дневный траур. Но тут наша бабушка приняла решение — свадьбу не отменяем. Вот такие хлопоты были в те дни — и скорбные, и радостные.

Если честно, нас как-то даже и не интересовало, что в стране происходит. Я имен политиков и правителей не знал даже. Понимание того, что произошло что-то эпохальное, пришло спустя годы.

Ну, а потом? Потом просто потекла размеренная жизнь. Семья, ребенок, пеленки, детский сад… Мы просто жили, работали, как умели, как могли. И скажу вам, что жили неплохо. На 90-е годы не обижен. Это действительно была свобода. С большой буквы.

Понимание всей трагедии произошедшего пришло, наверно, уже после 98-го. Во времена первых кризисов и в России, и в Эстонии. Тогда, когда Эстония взяла твердый курс на вступление в Европу со всеми вытекающими отсюда новыми правилами, законодательством и прочая, прочая. Шаг влево, шаг вправо — “расстрел”. Все, какие можно, гайки начали затягивать и перетягивать, зарегулировали все и вся вдоль и поперек.

Вот тогда я начал интересоваться и политикой, и политиками. все имена фигурантов наизусть знал. СССР показался домом отдыха”.

в августе 91-го мне было страшно

В августе 1991 года я ждала ребенка. Вообще, 1990 и 1991 годы были самыми счастливыми в моей личной жизни. В конце 90-го я вышла замуж, в августе 91-го ждала ребенка, в ноябре родила дочь. Лет мне было всего 19, и до политики, честно говоря, мне не было абсолютно никакого дела.

Объявление Эстонией независимости наша семья восприняла спокойно, без особых эмоций. Это было ожидаемо, ведь об этом постоянно говорилось в СМИ.

Только мама моя впала в панику, она решила, что всех русских теперь будут выгонять из Эстонии. Меня же больше волновали чисто бытовые неурядицы. Например, отпраздновать свадьбу в конце 1990 года было не так-то легко. Магазины были пусты, все надо было доставать.

Новобрачным выдавалась справка, на основании которой можно было приобрести (исключительно в специальном магазине) платье, туфли, костюм.
Помню, платье я так и не купила, мне его сшила подруга, а с туфлями вообще было сложно — даже по справке купить не удалось. Так я и
выходила замуж не в белых туфлях, а в серебряных босоножках.

Еще были трудности с обручальными кольцами, чтобы их достать, пришлось подключить всех родственников и знакомых. В результате были куплены два
комплекта колец — за день до свадьбы.

Но вот когда начались известные события у телебашни в августе 1991 года, мне стало по-настоящему страшно. Представьте, молодая женщина на шестом месяце беременности, а по радио объявляют, что в Таллинне такие
события происходят: танки, захват телебашни и прочее!

Помню, весь день просидела у радио и молила Бога, чтобы все поскорее и мирно закончилось. Страшнее мне было только в ноябре 1991 года — мне со дня на день рожать, а по радио говорят, что в Таллинне закончился бензин. Я с ужасом подумала, что скорая за мной не приедет, потому что бензина нет.

Но все миновало, скорая приехала, дочка родилась. Скоро ей, как и Эстонской Республике, исполнится 20 лет. А с мужем мы уже 21 год вместе.

"Дима, все будет хорошо! Государство нуждается в высококлассных специалистах"

"Я работал в Институте кибернетики, а все знакомые умные евреи (я — русский) к тому времени уже уехали, — вспоминает август 1991 года читатель Delfi dima. — Все эстонцы вокруг, естественно, были из технической интеллигенции и в один голос пели — "Дима, не беспокойся, все будет хорошо! Наше государство нуждается в высококлассных специалистах".

dima, "видя угар некоторых сотрудников, сомневался, но хотел верить в лучшее и разумное".

Он пишет: "А потом были серые паспорта, распад научных и технических отделов. Потом нас "попросили", и мы ушли в частный бизнес. Работал и в эстонских коллективах, благо мозги есть. Все мои 20-летние подозрения в итоге оправдались. Но я не в претензии — каждый народ заслуживает своей судьбы. Однако на дух не переношу людей, которые более эстонцы, чем сами эстонцы".

Андрес Анвельт: в августе 1991 никто в моем отделе криминальной полиции не испытывал страха или мандража

Председатель специальной комиссии Рийгикогу по применению антикоррупционного закона Андрес Анвельт рассказал редакции DzD.ee, как лично он провел дни августовского путча. Его, как сотрудника правоохранительных органов, после начала путча незамедлительно вызвали из отпуска.

«Дни августовского путча настали для меня неожиданно. В то время я работал в службе охраны правопорядка уже 4 года, но в том момент был в отпуске, поэтому незамедлительно отправился на работу – в бюро криминальной полиции, которое находилось в здании на Пикк,19, где сейчас расквартировано посольство Российской Федерации в Таллинне», - написал в своем ответе на наше письмо Андрес Анвельт.

«В отличие от январских событий того года, когда в Литве и Латвии не обошлось без человеческих жертв, нас не направили на защиту Тоомпеа. К тому времени уже была заново воссоздана эстонская полиция, и линии командования были гораздо более четкими и понятными. Во время путча нас, криминальную полицию, держали в резерве. На практике это означало прерывание всех отпусков и направление сотрудников на защиту служебных помещений вновь воссозданной эстонской полиции.

Мы провели все эти дни и ночи на своих рабочих местах или занимались рутинной посменной работой, расследуя текущие уголовные дела. Разница была лишь в том, что и в кабинете, и в машине мы постоянно находились в бронежилетах с автоматами Калашникова в руках», - рассказывает Анвельт.

«Мы непрерывно слушали новости по обычному радио, а также оперативные сводки о происходящем по полицейской волне. Я помню, что все без исключения в нашем отделе были в приподнятом расположении духа, никто не испытывал страха или мандража. Для нас независимость к моменту августовских событий уже была восстановлена, и теперь настала пора ее защищать», - ставит точку бывший полицейский, а ныне политик Андрес Анвельт.

Своими личными воспоминаниями об августовских событиях 1991 года поделилась с читателями DzD.ee бывший министр культуры, а ныне вице-спикер Рийгикогу и член Реформистской партии Лайне Рандъярв.

«Незадолго до 20 августа я вернулась из концертного тура с хором по Германии, куда постоянно доходили слухи о том, что в Прибалтике на дорогах танки. Было действительно страшно, одолевали сомнения- сможем ли мы вообще вернуться на свою родину, в Эстонию. Доходила информация о различных неприятных инцидентах...» - написала в своем ответе на наше письмо госпожа Рандъярв. Напомним, что ранее она носила фамилию Янес.

«Но в те дни , 19 и 20 августа, я была уже в Тарту, жила в районе Аннелинна со своими двумя маленькими детьми. Младшей дочери не было и года, старшей едва исполнилось 5 лет. Всю ночь просидела около радио, слушала" Эхо Москвы" и спрашивала себя - куда я моих детей родила, в ужасный такой мир... Что их ждет впереди?

К счастью, последующие дни принесли добрые и радостные вести для нашего государства, которое, наконец-то, стало свободным и самостоятельным», - рассказала Рандъярв.

Далее она выступила фактически с законодательной инициативой. «И eще мне кажется, что в Эстонии давно пора подумать, как-бы увековечить память Ельцина в благодарность за события тех дней», - считает вице-спикер Рийгикогу.