Мест на кладбищах в городах не хватает: что происходит в этой сфере

Ежегодно в Эстонии умирает свыше 15 000 человек. И каждая смерть – это не только большая утрата для семьи, но и навалившиеся проблемы и головная боль. Ведь необходимо позаботиться о месте захоронения близкого человека, решить кучу вопросов, а еще все это требует немалых денег. «МК-Эстония» решила выяснить, какие есть возможности захоронения и сколько это будет стоить.

Больше всего умирают в Таллинне – более 4000 человек за год. Для сравнения: в Ида-Вирумаа – 2000 человек, а в Тартуском и Пярнуском уездах – всего чуть больше тысячи в каждом.

Жить в столице хорошо и удобно. Есть работа, легко получить образование, возможности на каждом шагу. Однако когда приходит время отправлять родных в последний путь, начинаются проблемы.

«На данный момент в Таллинне семь кладбищ. Компания Tallinna Kаlmistud курирует только шесть из них. Последнее, Военное кладбище, принадлежит Министерству обороны Эстонии как памятник истории и культуры. Захоронения на нем уже не производятся», – говорит менеджер по обслуживанию «Таллиннских кладбищ» Лаури Берг.

По словам Берга, в Таллинне всего два действующих кладбища. На кладбищах Пярнамяэ и Лийва места захоронения предоставляются всем, кому это необходимо. Там же происходят захоронения в семейные склепы.

Со стороны может показаться, что умирают очень много и кладбища уже переполнены. Однако Лаури Берг утверждает, что мест на Лийва и Пярнамяэ хватит как минимум на ближайшие 25 лет.  Причем, по его словам, даже несмотря на то, что кладбища расширяются из года в год, деревья там не вырубают, они остаются в том же количестве.

«В Таллинне придерживаются мнения, что могилы и прилежащие к ним постройки не должны вредить природе, – говорит Берг. – Вырубка деревьев – это исключительный шаг. Должна быть очень веская причина, чтобы вообще получить разрешение на вырубку».

На кладбищах Рахумяэ и Сиселинна мест больше нет, хотя там все-таки проводят захоронения. Как говорит Лаури Берг, иногда в качестве исключения выделяют места для тех, у кого там есть семейная могила.

Кладбище Метсакальмисту с самого его создания забронировано для знаменитых людей Эстонии, и поэтому новые могилы там создаются только в исключительных случаях.

Кладбище в Пирита тоже закрыто, и захоронения происходят только в семейные могилы.

На всех кладбищах Таллинна место для захоронения ничего не стоит, то есть отдается даром на 15 лет.  По словам Лаури Берга, сумму затрат каждый может выбрать для себя сам.

«Для погребения можно выбрать необходимые услуги. Например, само захоронение, подготовка места погребения, елочные ветки, использование часовни и так далее», – рассказывает Берг.

Когда случается такое несчастье, не всегда можно сообразить, какие документы необходимы и куда обращаться.

Как правило, для жителей Эстонии все просто. Смерть должна быть зафиксирована в регистре населения. А вот если умер иностранец, то нужно уже куда больше документов. Чтобы похоронить в Эстонии человека, который тут не жил, необходимо иметь при себе документ, подтверждающий смерть. Не лишним будет сообщить об этом в страну проживания умершего.

«Когда граждане Эстонии умирают за пределами нашей страны, перед похоронами необходимо оформить все документы, дабы занести смерть в наш регистр населения», – говорит Берг.

В летней столице Эстонии тоже расположено несколько кладбищ: Вана-Пярну, Алеви, Вана, Метсакальмисту и расположенное в волости Тахкуранна кладбище Уулу. В общей сложности там зарегистрировано свыше 20 000 могил. Но, как и в Таллинне, на большинстве кладбищ хоронить уже нельзя.

«Алеви, Вана и Вана-Пярну являются памятниками доисторической культуры, поэтому при их использовании необходимо соблюдать предписания, которые имеются в инструкции о сохранении древних памятников», – рассказывает специалист по благоустройству Пярнуской мэрии Арво Касе.

По его словам, получить новые места можно только в Уулу, которое остается последним открытым кладбищем Пярну. Оно и самое большое по площади – 13 гектаров – сейчас там находится 800 могил, но с каждым годом их число увеличивается. Кстати, в Пярну можно получить место для захоронения максимум на 4 персоны или для захоронения урны с прахом. Определенных цен на погребальные услуги нет, все зависит от прейскуранта похоронных бюро.

Как и в Таллинне, купить место нельзя, а с пользователями заключают договор.

Причем кто попало претендовать на это не может.  Место на кладбище может получить только житель Пярну или родственник человека, который числился жителем Пярну и скончался. Исключения предусмотрены для лиц, имеющих особые заслуги перед городом – место могут получить и они сами, и их родственники в случае их смерти.

Если в регистре населения вы числитесь жителем Пярну, то место на кладбище могут выделить еще при жизни. В таком случае заключают пользовательский договор, по которому владелец должен обеспечивать надлежащее состояние могилы или места соответственно указу кладбища.

«Но возникает вопрос: зачем обременять себя такой заботой, чтобы только лет через 15–25 это место понадобилось?» – говорит Арво Касе.

И, по его словам, такой услугой, в общем-то, пользуются немногие, только те, кто прогнозирует, что воспользоваться приобретенным местом будет необходимо в течение нескольких ближайших лет.  

В целом же, отмечает Касе, ситуация такова, пярнуские кладбища забиты до отказа. «Многие горожане считают Уулу слишком далеким от города», – сетует чиновник.

Хотя находят и такой выход из ситуации: когда места в семейных могилах заканчиваются, родственники прибегают к кремации, таким нехитрым способом в одной могиле можно захоронить еще три урны. И это набирает популярность.

Хотя, как отмечают в мэрии, в силу религии и традиций примерно половина предпочитает обычные захоронения в гробах. В прошлом году в Пярну было похоронено 537 человек, из них 268 в обычных могилах, урн с прахом покойного было 269.

Чаще всего для того, чтобы похоронить близкого человека в пределах города, необходимо выбрать могилу из списка так называемых «запущенных могил». Чтобы признать чье-то старое захоронение таковым, необходимо решение специальной комиссии. Вся процедура длится по меньшей мере полтора года.

«При этом стоит помнить, что это место было в употреблении, другими словами, происходит перезахоронение», – объясняет Арво Касе.

Так как все городские кладбища Пярну закрыты и являются памятниками старины, там можно увидеть много всего интересного.

«В большинстве своем они обнесены бетонными или коваными ограждениями, цепочками или рейками. Там можно увидеть разнообразный могильный инвентарь – чугунные или железные кресты, надгробные камни, постаменты. Все это подлежит уходу, согласно требованиям Департамента охраны памятников старины», – рассказывает Арво Касе.

На городских кладбищах Тарту тоже все забито, хотя в соседней волости Хааслава места есть.

«В городе находится 8 кладбищ общей площадью около 77 гектаров. У нас есть кладбище Раади, Павла и Александра Невского, Рахумяэ, кладбище староверов и четыре аллейных кладбища», – говорит глава учреждения Kalmistu Энн Веэнпере.

В Тарту, как и везде по Эстонии, места выдаются бесплатно, но при предъявлении свидетельства о смерти. А вот заранее получить место невозможно. Из-за дефицита городские кладбища закрыты, но все же есть возможность получить место, которое было признано «запущенным».

Мода на кремацию добралась и досюда. Как отмечает Энн Веэнпере, сегодня обычные захоронение в процентном соотношении уже проигрывают – урны с прахом составляют около 60% всех захоронений.

Компания Vaivara kalmistud является одним из владельцев маленькой части кладбищ в Ида-Вируском уезде. На ее попечении несколько кладбищ, чье состояние зависит от нескольких факторов: розданных мест, возможности расширения, возможности перезахоронить семейные могилы (не  раньше чем через 20 лет после последнего захоронения), возможности использовать запущенные могилы.

«В нашем случае ситуация разная. Кладбища Синимяэ уже расширены, и места для похорон распланированы примерно на 30 лет вперед. На кладбище Рийгикюла не так много свободных мест, поэтому часто приходится или хоронить снова в семейные могилы, или выбирать оставленные и запущенные», – рассказывает член правления Vaivara kalmistud Анти Каллам.

А вот кремация на Северо-Востоке пока не прижилась.

По словам Анти Каллама, на их кладбищах не такой большой процент захоронений в урнах – всего около 6%. Хотя найти место для урны намного проще, чем для полноценного захоронения.

«Но люди в основном стараются придерживаться традиций», – констатирует Каллам.