Гордые эсты: восемь веков сплошной «оккупации»

В Таллине радуются: археологи нашли в столице Эстонии средневековый водоканал XIV века, который считают самым протяженным для северных стран того времени. Вот какие технологии были у древних эстов! Так в западноевропейских источниках называли население современной Эстонии. В древнерусских источниках их назвали «чудь». Гордая «чудь»…

Неожиданная археологическая находка в Таллине разрушает исторические стереотипы

«Из письменных источников известно, что общая протяженность трассы составляла четыре километра, на ней располагался 21 колодец, откуда люди брали воду», — рассказал местным журналистам руководитель археологических работ Риво Бернотас. Воду брали из соседнего озера.

Для археолога это открытие действительно радостное, однако мы подбросим ложку дегтя, хотя и сделаем это вынужденно. Дело в том, что канал был построен в годы оккупации, а слово «оккупация» для эстонцев окрашено особо. Просто они про средневековую, когда были тотально покорены, как бы забыли, и не вспоминают, рассуждая о древнем водоканале. Речь ведь идет, тьфу-тьфу, не о «советской оккупации», а о датской, и не сталинские архитекторы возводили объект, иначе, небось, находку оплевали бы.

Но поскольку в странах Балтии утверждают, что срока давности для преступлений против человечности нет, имея в виду почему-то только советский период жизни республик, уникальная археологическая находка в Таллине все же заставляет напомнить исторические факты: преступление против человечности здесь свершилось летом 1219 года, когда датское войско под командованием короля Вальдемара II, кстати, прапраправнука великого князя киевского Всеволода Ярославича, вторглось на древнее городище эстов. Кого порубили, кого покорили, и стали строить силами подавленных племен свой город. Пришло время сооружать и уникальный водоканал в условиях датской оккупации, продолжавшейся до 1346 года. «Известно, что в 1345 году королева Дании отдала приказ построить его», — сказал Риво Бернотас. Но не напомнил про аналог пакта Молотова-Риббентропа XIV века. Вы думаете, гордые эсты сбросили датское иго и стали свободными? Черта с два. Под давлением крестоносцев датчане продали эти территории Ливонскому ордену, а эсты остались в рабстве.

Крестоносцы — еще то зверье. Рубили головы направо и налево, сжигали и вешали. Почему бы эстонцам не помнить об этом? Забыли. Типа, было давно. Но ведь срока давности для преступлений против человечности не существует, как говорят в балтийских столицах, демонстрируя избирательную память. Забыли, например, и о том, что в 1223 году, когда эсты все-таки подняли восстание, на помощь к ним пришли русские войска из Новгорода и Пскова. Эстонские князья их и позвали. Вместе рубились с крестоносцами и датчанами. Правда, рыцари оказались сильнее, и эстонские княжества были вынуждены подписать мир, оставив в руках германцев центральную и южную Эстонию, в руках датчан — Северную.

Вообще, история Эстонии, если честно излагать, — сплошная память об оккупациях, продажах-покупках этих территорий и предательствах местных элит. Владели этими землями также шведы, Россия. По условиям мирного договора между Россией и Швецией, так называемого Ништадского мира 1721 года, завершившего Северную войну, Петр Iзаплатил несколько миллионов золотых талеров за те земли, на которых расположены современные Эстония и часть Латвии. Шведы уступили в вечное владение империи Лифляндию, Эстляндию, Ингерманландию, часть Карелии.

Да и археологические находки в Таллине постоянно напоминают именно о таких эпизодах истории, в том числе фундамент ограды памятника Петру I. Он был установлен 29 сентября 1910 года. После революции и обретения Эстонией независимости, 1 мая 1922 года монумент был демонтирован, пьедестал под ним разрушен, ноги бронзового Петра переплавлены на эстонские монеты. А память в виде остатков фундамента, о котором забыли, но вот нашли, осталась. Так что гордиться археологическими находками местным коренным жителям вроде и незачем. Даже откуда-то лотарингские осколки посуды не так давно обнаружили. Откуда тут французы? Наверное, шла торговля.

Разве что уникальным поселением каменного века, обнаруженным недавно в черте Таллина, могут гордиться потомки эстов. Керамика, предметы быта, датируемые 2000−2800 годами до нашей эры. До оккупаций было еще несколько тысяч лет…

Вот историкам и оставить бы историю, как поступили эстонские деятели в отношении тех веков, когда их территория находилась под владычеством германцев, датчан, русского царя. И развивать бы взаимовыгодное сотрудничество с Россией. Но нет. На советском периоде и ненависти к нашей стране свет клином сошелся.

На днях журналисты спросили главного кандидата в президенты Эстонии, выскочившую как «чертик из табакерки» после провала известных политиков в пяти турах в парламенте и Коллегии выборщиков, не известную широкой публике члена Европейской счётной палаты Керсти Кальюлайд: «Готово ли эстонское общество забыть бремя истории и перестать два раз в год вспоминать депортацию?» «Нет», — коротко ответила кандидат, которая, по мнению экспертов, с большой долей вероятности станет в понедельник, 3 октября, президентом Эстонии. А это значит, что Таллин продолжит бередить раны, обвинять новую Россию в несовершенных ею преступлениях и лгать про СССР во Второй мировой войне и про «советскую оккупацию».

Но ведь мы тоже не забыли ни эстонских эсэсовцев, ни полицейские батальоны, составленные из потомков когда-то гордых эстов, которые уничтожали мирные деревни в Белоруссии, а сейчас возвеличиваемые, будто являлись борцами за свободу республики. Помним и попытку эстонской элиты в марте 1944-го, находясь под фашистами, сделать вид, будто провозгласили независимость. Тогда на башне Длинный Герман в Таллине взвился рядом с флагом нацистской Германии эстонский флаг, а так называемый Национальный комитет Эстонской Республики призвал приложить все силы для борьбы с наступающими войсками Красной Армии. То есть эстонская элита предала память настоящих эстов и интересы своего народа, пожелав остаться под властью нацистов.

У эстонских националистов память избирательная. А у нас всеобъемлющая. Мы помним все. И пока Таллин пылает к нам ненавистью, очень трудно отвечать любовью.