Долгая битва за Нарву

Битва за Нарву, развернувшаяся в 1944 году после освобождения Кингисеппа, была одной из самых долгих, трудных и кровопролитных операций Красной Армии периода Великой Отечественной войны.

Масштаб, характер и длительность этой битвы, состоявшей из целого ряда сражений, остаются малоизвестными не только широкой общественности, но даже большинству историков. Между тем, со стороны Ленинградского фронта в этой битве участвовали силы трех армий, 11 стрелковых (пехотных) корпусов, более 70 стрелковых дивизий, несколько стрелковых бригад, 11 отдельных артиллерийско-пулеметных батальонов, почти 60 артиллерийских, минометных и зенитных полков. Еще были как минимум две отдельные танковые бригады, шесть танковых полков, два полка самоходных артиллерийских орудий (САУ), а также гвардейская танковая дивизия и многочисленные армейские инженерные части.

Во время прорывов немецкой обороны у Нарвы с советской стороны огонь вели более 3000 орудий и минометов. Плотность артиллерии на 1 километр прорыва здесь превышала подобные показатели в Московской, Сталинградской и Курской битвах, уступая только битве за Берлин.

В боях за Нарву и Нарвский регион, включая линию «Танненберг» у Синимяэских высот, участвовали все виды вооруженных сил. Вместе с сухопутными войсками к боям активно привлекались части фронтовой и морской авиации, а также корабли Балтийского флота.

Несмотря на указанные факты, даже в серьезных научных изданиях сражения этой битвы сводятся к одной «частной Нарвской операции», которая якобы продолжалась всего неделю. Тем самым историческая правда о Великой Отечественной войне не досказывается, остается неизвестным подвиг советских солдат и офицеров, воевавших на плацдармах под Нарвой с февраля по сентябрь 1944 года, и предаются забвению десятки тысяч наших соотечественников, павших в этой трудной, долгой и кровопролитной битве.

Форсирование Наровы и первое наступление

Битва за Нарву началась 2 февраля с форсирования реки Наровы. Первым из всех частей Ленинградского фронта эту широкую водную преграду смог преодолеть 1074 полк под командованием подполковника Арсеньева. Полк входил в состав 314-й стрелковой дивизии генерала Алиева. За участие во взятии нашего города 314-я дивизия получила почетное наименование «Кингисеппской» (тогда она входила в состав 122-го корпуса, а в начале марта была передана 109 корпусу генерала Алферова 2-й ударной армии генерала Федюнинского). Вслед за 1074-м полком в тот же день на левый берег Наровы вступили два других полка той же дивизии.

Выйдя к Нарове, заняв деревню Низы и выбив немцев из населенных пунктов Сур-Жердянка и Усть-Жердянка, бойцы 314-й покрыли разбитый лед досками, жердями, бревнами и другими подручными материалами, стремительным броском преодолели реку и овладели тремя населенными пунктами. При этом были взяты в плен около ста немецких солдат и захвачены большие трофеи. Так было положено начало широко известному в 1944 году южному Нарвскому плацдарму. В литературе его принято называть Аувереским – по названию железнодорожной станции Аувере, расположенной западнее Нарвы. Захват этой станции и железной дороги был одной из главных задач наступлений советских войск. Успех данной операции позволял окружить нарвскую группировку врага и прервать ее сообщение с Таллином и остальной Эстонией.

3 февраля Нарова была форсирована уже в нескольких местах. Севернее города реку перешли части 30-го гвардейского корпуса генерала Симоняка и другие соединения 2-й ударной армии. Несмотря на этот успех, задача, поставленная командованием фронта, иметь на плацдармах сразу пять дивизий, не была выполнена. Столько войск перебросить на другой берег через лед Наровы не успели. Тем не менее, дивизиям 2-й ударной был дан приказ уже к вечеру 2 февраля овладеть входившим в состав Нарвы Ивангородом. На следующий день солдаты армии Ивана Федюнинского должны были прорвать немецкую оборону с захваченных плацдармов силами четырех корпусов (то есть 12-ю дивизиями) и взять саму Нарву. Таким образом, войска, непрерывно наступавшие с боями от Ленинграда к Нарве, шли в атаку, не получив необходимой передышки. При этом они и их командование не представляли себе ни реальной боевой силы противника, ни характера его оборонительных сооружений и огневых позиций.

Так началось первое наступление войск Ленинградского фронта под Нарвой, продолжавшееся со 2 по 10 февраля [нумерация наступлений условна и сделана автором с целью лучшего понимания хода событий. – В.А.]. Во время этого наступления войска 2-й ударной армии столкнулись с чрезвычайно упорным сопротивлением противника и его неожиданно мощной обороной.

Ни с южного, ни с северного плацдармов на западном берегу Наровы, ни с восточного берега в направлении Ивангорода, возле которого существовали два немецких предмостных плацдарма, пробиться к Нарве не удалось. И это при том, что 2-я ударная армия была наиболее крупной и оснащенной из всех армий Ленфронта. Если в обычной армии, как правило, было три стрелковых корпуса, то во 2-й ударной их имелось четыре. Это были 43, 109, 122 и 30 гвардейские корпуса, к которым позже добавился пятый корпус – 8-й Эстонский. Он оставался в резерве, располагаясь на территории Кингисеппского района в деревнях восточнее Кингисеппа. Таким образом, в боевых порядках армии генерала Федюнинского в начале битвы за Нарву было 12 стрелковых дивизий. Даже если учитывать тот факт, что многие из них не были полностью укомплектованы людьми, имея только половину личного состава, численность пехоты 2-й ударной должна была составлять не менее 50 тысяч бойцов. А вместе с артиллерийскими, танковыми, инженерными и другими частями общая численность этой армии могла доходить до 90–100 тысяч.

Во время первого наступления наши войска выпустили по немцам 150 тысяч снарядов и мин. Обороняясь, те послали в ответ примерно на 50 тысяч меньше. При этом немецкие атаки на плацдармы русских нарастали. В результате через пять суток боев измотанные и поредевшие части 98-й Ропшинской стрелковой дивизии, входившей в состав 43-го корпуса, оставили плацдарм севернее Нарвы и перешли назад, на восточный берег. Еще четыре советские дивизии неделю подряд безуспешно атаковали немецкий плацдарм восточнее Ивангорода, на территории современного Кингисеппского района.

О том, какие бои развернулись на северном плацдарме советских войск у Нарвы в районе местечка Рийгикюла, и какую трагедию там пришлось пережить бойцам и командирам 308-го стрелкового полка 98-й Ропшинской дивизии, можно понять из воспоминаний командира полка Наумова: «Во время вражеского артиллерийского обстрела обвалилась часть обрывистого берега (примерно на километр севернее Петровского острова). Под прикрытием этого обрыва располагался медицинский пункт полка. Здесь находились раненые, подлежащие эвакуации на правый берег реки, и медицинский персонал. Обвал погубил всех, находившихся под обрывом, спасти их было невозможно, так как подразделения полка вели ожесточенные бои, отражая многократные контратаки наседавшего врага. Количество погибших не установлено, братская могила под обрывом левого берега осталась безымянной».

«Битва европейских СС»

Откатившись от Ленинграда до Нарвы и сумев вывести сюда свои основные части и тяжелое вооружение, включая крупнокалиберные орудия, немецкие войска стали проявлять необычайную стойкость. С одной стороны, это объяснялось созданной здесь оборонительной линией, носившей кодовое название «Пантера» (немецкие авторы утверждают, что она так и не была достроена). С другой – тем значением, которое немцы придавали Нарве в стратегическом, идеологическом и политическом смысле. Пропаганда Третьего рейха утверждала, что историческая граница Германии проходит по реке Нарове. Среди немецких солдат было немало тех, кто был готов умереть, но не пропустить русских дальше этого рубежа.

Решимость германских войск всеми силами бороться за Нарву поддерживалась стойкостью эстонцев из 20-й дивизии Ваффен СС и различных охранных эстонских частей. Одна часть жителей Эстонии вступила в эти войска добровольно, другая была мобилизована насильно. Но даже те, кто оказался под ружьем не по своей воле, не желали, чтобы в Эстонии опять была установлена Советская власть. Воевавшие против Красной Армии эстонцы верили, что борются за независимость своей страны, наивно полагая, что союз с нацистской Германией может дать им свободу. Это было трагической ошибкой. Руководство Третьего рейха не собиралось предоставлять свободы ни одной из стран Балтии. Оно ловко использовало неприятие эстонцами коммунистического строя в интересах гитлеровской Германии, обрекая тем самым Эстонию на разрушения и человеческие жертвы.

Оборона Нарвского рубежа от советских войск была провозглашена Берлином делом защиты всей европейской цивилизации от большевизма. Среди солдат и офицеров армейской группы, защищавшей Нарву, находились не только немцы и эстонцы. Воевавший здесь Эрих Керн пишет: «Нарва вновь делалась заставой между Европой и Россией. В блиндажах и траншеях, в дотах и в открытом поле – повсюду представители всех северных государств вновь сражались вместе с эстонскими добровольцами, на этот раз в составе войск Ваффен СС – ради спасения Европы. <…> Именно здесь решалась судьба континента, здесь пролегал рубеж, разделявший два противоположных мира. И это отлично понимали не только мы, но и русские, предпринимавшие атаку за атакой».

Как свидетельствует тот же автор, «вместе с эстонцами, голландцами, норвежцами, фламандцами и датчанами в боях участвовали и немецкие поселенцы из Юго-Восточной Европы, потомки германских переселенцев, заселивших плодородные земли Баната и Бачки [районы нынешней Сербии. – В. А.], леса и альпийские луга Трансильвании».

В 1944 году под Нарвой в основном воевали войска СС – элита армии Гитлера. Поэтому в западной литературе сражение за Нарву получило название «Битва европейских СС». Их концентрация здесь наложила отпечаток на характер сражения. Оно отличалось особым упорством и кровопролитием. Следует признать, что эсэсовцы демонстрировали в боях стойкость, дисциплинированность и воинское умение. Чтобы добиться победы над ними, войска Ленинградского фронта должны были проявлять решительность, героизм и массовое самопожертвование.

Имелось еще несколько важных причин того, почему Гитлер требовал оборонять Нарвский рубеж всеми силами, чтобы не допустить в Эстонию советские войска. Во-первых, удержание Эстонии и всей Прибалтики позволяло немцам сохранять свое господствующее положение в Балтийском море. Это давало им возможность влиять на нейтральную Швецию и вывозить из нее ценное сырье, необходимое для военной промышленности Германии. Во-вторых, через Балтийское море и Эстонию Германия имела непосредственную связь со своим военным союзником – Финляндией. Финны помогали немцам закрывать доступ советскому Балтфлоту в Ботнический залив и Балтику в целом. Это делало безопасными перевозки из Швеции в Германию железной руды, никеля, леса и иного сырья.

В-третьих, в Эстонии действовал центр подготовки экипажей немецких подводных лодок. Он находился в городе Палдиски. Его потеря грозила срывом планов тотальной подводной войны, которую вела Германия против Англии. С помощью такой войны Гитлер надеялся осуществить полную морскую блокаду Британских островов и принудить Лондон к сепаратному миру. Тем самым у немцев появлялась надежда на перелом в войне с Советским Союзом в пользу Германии.

Четвертой важной причиной было то, что в нескольких десятках километров за Нарвой велась добыча сланцев, из которых немцы наладили перегонку жидкого топлива. Масштабы его производства были таковы, что позволяли обеспечивать боевую технику всей группы армий «Север», располагавшейся в Прибалтике.

«Нигде не было так тяжело, как на нарвских рубежах, даже под Сталинградом и Берлином»

11 февраля, после перегруппировки войск, 2-я ударная армия пошла во второе наступление под Нарвой. Оно началось с нанесения удара штурмовой и бомбардировочной авиации 13-й воздушной армии и Балтфлота по опорным узлам обороны противника. Затем была проведена мощная артподготовка, которая велась из 3000 орудий и минометов. За полчаса стрельбы по переднему краю немцев и их ближайшим тылам было выпущено около 50 вагонов снарядов и мин. Активно действовали реактивные «Катюши», они же – гвардейские минометы.

Там же, южнее Нарвы, на пятикилометровой полосе наступления 30 гвардейского корпуса генерала Симоняка на один километр фронта приходилось более 200 артиллерийских и минометных стволов. Плотность советской артиллерии здесь превышала плотность орудий и минометов во время снятия блокады Ленинграда. «Нашей артиллерии было очень много, – свидетельствовал один из участников боев под Нарвой. – Всюду были установлены пушки разных систем. Они бьют, не переставая, но немцы тоже не уступают».

Наиболее сильным из всех стрелковых корпусов 2-й ударной армии являлся как раз 30-й гвардейский. Именно он нацеливался на направление главного удара. Гвардейцам удалось ликвидировать южный немецкий плацдарм у Ивангорода, но ворваться в сам город они не смогли. Части 30-го корпуса разгромили немцев на восточном берегу Наровы в районе деревень Долгая Нива, Криуши, Пустой Конец. Этот тактический успех позволил обезопасить тыл 314-й Кингисеппской дивизии, которая создала свой плацдарм на западном берегу в районе Усть-Жердянки.

Очистив восточный берег реки, гвардейцы форсировали реку и завязали бои за расширение Аувереского плацдарма. Они прорвались к железной дороге Таллинн – Нарва. До Финского залива оставалось всего пять километров. Однако дойти до него и взять в кольцо немецкие части не удалось.

К тому времени оперативная группа немецких войск «Шпонхаймер» под Нарвой была пополнена новыми соединениями. 23 февраля она получила название «Нарва».

Неудачей в период второго наступления завершилась и десантная операция у селения Мерекюла, западнее Нарвы. В ночь на 13 февраля здесь был высажен десант с кораблей Балтфлота в составе батальона морской пехоты под командованием майора Маслова. Морские пехотинцы должны были захватить станцию Аувере и шоссе, перекрыв пути сообщения Нарвы с остальной Эстонией. После этого планировалось их соединение с наступавшими частями 2-й ударной армии. Но почти весь десант в составе 432 человек погиб. Девять раненых бойцов попали в плен. К своим на Аувереский плацдарм смогли пробиться только шестеро. Наступление армейцев тоже оказалось безуспешным.

Неудача наступлений под Нарвой стала неожиданностью как для войск 2-й ударной армии, так и для командования Ленфронтом и Ставки Верховного Главнокомандующего. Невзирая на это, 14 февраля Иосиф Сталин отдал приказ: взять Нарву в течение трех ближайших дней. Военный Совет Ленфронта ужесточил задачу: взять за два дня – к 16 февраля.

Выполнить сталинский приказ оказалось невозможно. Немцы и их союзники умело и яростно сопротивлялись. Советские полки, бросаемые на Нарвский рубеж, несли огромные потери. «Особенно тяжелым был Нарвский плацдарм», – рассказывали ветераны спустя десятилетия. Прошедший путь от Сталинграда до Берлина Герой Советского Союза подполковник Иван Кипоть вспоминал: «Нигде не было так тяжело, как на нарвских рубежах, даже под Сталинградом и Берлином».

15 февраля началось новое советское наступление. Бои, не прекращаясь, шли шесть дней. К тому времени Аувереский плацдарм был расширен до 18 километров по фронту и до 15 километров в глубину. Но продвинуться дальше советские части были не в силах.

20 февраля – без перерыва и отдыха – 2-я ударная начала четвертое наступление. При поддержке танков в бой устремились девять стрелковых дивизий. Атаку предваряла получасовая артподготовка, в которой участвовало свыше двух тысяч орудий и минометов. По врагу было выпущено более 80 тысяч снарядов и мин. Но полностью разрушить укрепления противника и подавить немецкую артиллерию снова не удалось: как только советские бойцы пошли в атаку, противник открыл мощный огонь из своих траншей, дотов, дзотов, закопанных в землю танков, а также стоявших в глубине обороны и на флангах орудий и минометов.

В эти дни боец 88-го артиллерийского полка 80-й стрелковой Любанской дивизии Василий Чуркин, воевавший на левом берегу Наровы, зафиксировал в дневнике: «24 февраля на плацдарм пришел еще корпус [три дивизии или девять полков пехоты, численность которых должна была составлять 15–20 тысяч человек, не считая личного состава танковых и артиллерийских полков. – В. А.]. Пехота шла день и ночь. 25 февраля с 8:30 наша артиллерия вела сильный огонь несколько часов. Вместе с пушками активно проявляли себя «катюши». Немцы отвечали слабо. Авиация наша тоже принимала участие. В ночь на 25 февраля 1944 года немецкая авиация сильно бомбила весь «мешок» [выступ Аувереского плацдарма, с которого наши войска вели наступление. – В. А.]».

25 февраля началось пятое наступление. Оно предварялось артиллерийским и минометным огнем. Теперь по позициям врага было выпущено 150 тысяч мин и снарядов – в два раза больше, чем во время предыдущего наступления. Войска 2-й ударной армии смогли расширить Аувереский плацдарм до 35 километров в ширину, но увеличить его в глубину им не удалось. Задача прорваться к морю и окружить немецкую группу «Нарва» в городе и вблизи него по-прежнему оставалась нерешенной. После этого наступления командование Ленинградского фронта отдало приказ перейти к обороне.

Короткая передышка и новые атаки

«К концу февраля силы воюющих сторон на нарвском участке фронта пришли в равновесие: наши войска понесли значительные потери, а фашистские пополнились новыми соединениями…» – писали 30 лет назад авторы единственной книги, специально посвященной битве за Нарву (ее авторы – нарвский историк Евгений Кривошеев и майор запаса Николай Костин, воевавший в 1944 году под Нарвой в составе 30 гвардейского корпуса).

С переходом к обороне советское командование стало выводить с Аувереского плацдарма соединения и части на восточный берег Наровы, пополняло их или заменяло на свежие. Бойцов, проявивших доблесть в боях, награждали медалями и орденами. Выведенные на отдых и пополнение войска размещались в Сланцевском районе, а также в лесах между Ивангородом и Кингисеппом. Отдельные полки выводились с передовой в Кингисепп как на основную базу снабжения фронта и располагались в непосредственной близости от города.

Во время развернувшейся битвы за Нарву Кингисепп оставался ближайшим прифронтовым городом. Несмотря на освобождение, война для него и Кингисеппского района в целом не закончилась. Немцы продолжали обстреливать и бомбить не только западную (принаровскую) часть района, но и сам Кингисепп. Из-за налетов немецкой авиации полки Красной Армии, подходившие от Ленинграда, несли потери. Поэтому они вынуждены были сосредотачиваться не в городе, а в лесах севернее и южнее него.

Другой базой снабжения советских войск под Нарвой был шахтерский поселок Сланцы. Через него от станции Веймарн шли поставки техники, боеприпасов и продовольствия на южный – Аувереский – плацдарм.

Отдых войск, штурмовавших позиции врага под Нарвой, длился недолго. В начале марта пополнившие наши силы полки и дивизии 2-й ударной армии вновь были переброшены с территорий Сланцевского и Кингисеппского районов на Аувереский плацдарм и под Ивангород.

1 марта началось новое – шестое по счету – наступление советских войск. Теперь на штурм шла уже не только 2-я ударная армия. После расформирования Волховского фронта на помощь ей была послана 59-я армия генерала Коровникова в составе трех стрелковых корпусов (6, 14, 112) и один дополнительный корпус (117). Количество советских войск под Нарвой резко возросло.

Управления, тылы и армейские части указанных соединений сосредотачивались здесь с конца февраля. Большая их часть располагалась в Кингисеппе и рядом с ним. В деревне Александровская Горка одно время находился и командный пункт штаба Ленинградского фронта. Другое место его расположения – вблизи деревни Черновское, входящей сегодня в состав Сланцевского района.

С приходом под Нарву 59-й армии и еще четырех стрелковых корпусов в битве за этот город и его район начался новый этап. Первое совместное наступление двух армий (и шестое по общему счету) длилось три дня. В бой двинулись 12 советских дивизий при поддержке более чем 2500 орудий и минометов, свыше 100 танков и самоходных орудий. Но прорвать немецкую оборону опять не удалось.

3 марта, южнее Сланцев, в зоне ответственности 8-й армии Ленфронта под командованием генерала Старикова, была предпринята попытка создать плацдарм у истока реки Наровы, возле села Васкнарва. Попытка была предпринята двумя батальонами 200-го полка 2-й дивизии 112-го стрелкового корпуса. Бойцы, одетые в белые маскировочные халаты и поставленные на лыжи, двинулись по льду Чудского озера на западный берег. 2-й стрелковый батальон под командованием майора Ханкишева в результате молниеносной атаки сумел занять вражеские позиции у Васкнарвы. Немцы поспешно отступили, и батальон «оседлал» дорогу севернее Чудского озера. При этом бойцы захватили обоз из примерно 20 подвод и подбили немецкую легковую машину. Дальнейшее наступление батальону развить не удалось – немцы перешли в контратаку. Как гласит архивный документ, командир батальона Ханкишев умело организовал оборону и в течение суток отразил 15 ожесточенных усиленных контратак противника и нанес ему потери только убитыми до 800 солдат и офицеров.

Во время отражения очередной контратаки Ханкишев погиб. Погибли и остальные командиры и бойцы. Что в это время происходило с другим батальоном, мы не знаем. Но есть сообщение, что из двух наступающих батальонов не вернулся почти никто.

Вероятно, это была вторая попытка бойцов и командиров 200 полка создать плацдарм в истоке реки Наровы. В 1995 году появилась публикация, рассказывающая о первой попытке. По словам ее автора Л. Абабкова, являвшегося жителем Принаровья военной поры, та попытка была осуществлена в ночь с 6 на 7 февраля 1944 года. Полк наступал по льду Чудского озера со стороны деревни Козлов Берег в район того же села Васкнарва. Но из-за неожиданно вышедшей из облаков луны немцы обнаружили советское наступление и открыли мощный огонь. Автор утверждал, что фашисты уничтожили почти полностью эту воинскую часть, насчитывавшую более тысячи человек. В бою погиб и командир полка полковник Харин. «Оставшиеся в живых 26 его бойцов, – писал Л. Абабков, – вынесли из боя знамя полка, оно хранится в Центральном музее Советской Армии. Убрать все трупы со льда открытого Чудского озера, находящегося в то время под прицельным огнем оборонявшихся в районе деревни Сыренец фашистов, конечно же, не удалось. Часть их мы, ребятишки, видели весной на берегу. Очевидцы из деревень Сыренец, Скамья [на русском берегу Наровы. – В. А.] рассказывали, как льдины, устланные трупами, плыли с ледоходом по реке Нарва. Тогда их собирали, как могли, и хоронили в братской могиле деревни Ямы, что в сторону от деревни Сыренец (Васкнарва)».

«Об этой истории, – продолжает тот же автор, – мне поведал очевидец нигде не описанного сражения на льду Чудского озера, житель деревни Скамья А.М. Кузнецов, лично встречавшийся с дочерью погибшего командира полка Харина и группой оставшихся в живых воинов, побывавших у него в гостях».

Что же касается начала марта, тогда в левой части Аувереского плацдарма шли упорные бои за его расширение и укрепление. После неудачи 200-го полка у Васкнарвы 2-я стрелковая дивизия сдвинулась севернее, вниз по течению Наровы. Приняв полосу обороны у 43-й дивизии, 2-я стрелковая сумела форсировать реку и захватила плацдарм размером 400 метров на 2 километра. Несмотря на то, что он полностью простреливался, дивизия смогла его удержать и вела здесь бои до июля 1944 года.

Источник

Автор: Вадим Аристов. Родился в городе Порхов Псковской области, но считает себя кингисеппцем, поскольку живёт в этом городе с пятилетнего возраста. Он с отличием окончил исторический факультет Ленинградского госуниверситета, получил направление в аспирантуру, но резко изменил свою жизнь, уйдя в журналистику. Долгие годы работал в кингисеппских газетах “Время” и “Восточный берег”. 5 лет проработал в газете “Российский курьер Центральной Европы” в Будапеште и по итогам этой “командировки” написал книгу-исследование “Русский мир Будапешта и Венгрии”. После, вернувшись в Россию, Вадим Аристов понял, что его всё сильнее тянет к работе историка. Будучи журналистом, он научился легко писать и решил, что две его профессии вполне можно совместить. Сейчас вышло уже несколько книг об истории Кингисеппа и соседних городов, а также об истории мореплавания и морской торговли на Балтике. Кроме того, Вадим Аристов - президент Исторического общества Ямбурга-Кингисеппа.