Несколько лет назад, один из американских ревнителей мессианского гегемонизма наглядно объяснил, в чем заключается разница между США и Россией. США - это уникальная и исключительная страна. Россия - уникальная страна, но не исключительная. Спустя несколько лет, к годовщине терактов 11 сентября, британский автор в китайском официозе обыгрывает этот тезис в свете последних событий.

Уникальная, но не исключительная

На момент терактов 11 сентября Америка была «на пике» — она ощущала себя единственной сверхдержавой в мире, которая может делать что угодно, поэтому с карательными мерами сдерживаться не стала, пишет в Global Times британский аналитик Мартин Жак. Но «катастрофический провал» на Ближнем Востоке показал, что США неправильно оценили ситуацию, и теперь им придётся столкнуться с горьким фактом, что они больше не исключительная, а обычная страна. США потребуется время, чтобы понять — спустя 20 лет после терактов 11 сентября от их исключительности не осталось и следа.

С исторической точки зрения, реакция Америки на теракты 11 сентября в Нью-Йорке была «поразительно несоразмерной», пишет в своей статье для Global Times бывший старший научный сотрудник отделения политики и международных исследований в Кембриджском университете и старший научный сотрудник Института Китая при Фуданьском университете.

Безулсовно, это трагедия, подчёркивает автор, но с числом жертв в 2977 человек она едва вписывается в «шкалу Рихтера» самых страшных военных конфликтов и терактов. «Если бы то же самое произошло с величественными башнями-близнецам в Куала-Лумпуре, это событие, скорее всего, задержалось бы на передовицах западных газет на день или два, а потом о нём бы забыли. Но теракты 11 сентября случились в Америке», — рассуждает аналитик.

Жак напоминает, что США, по сути, никогда не сталкивались с вторжением извне — большая часть их войн велась на отдалённых землях. «А здесь всё случилось на американской территории, и не где-нибудь — а в Нью-Йорке. Отмщение было неизбежно. Американская общественность требовала, чтобы виновных наказали. Тот факт, что за этим стояла группа террористов, сделал соразмерные карательныеи меры невозможными, учитывая возмущение народа США. Америка была не в настроении, чтобы сдерживаться. И конечно же, сдерживаться не думала и администрация Буша. Америка ведь была единственной сверхдержавой», — отмечает эксперт.

С конца холодной войны США «возглавляли однополярный мир», взяв на себя роль «мирового жандарма» — «Америка должна была показать всем, кто главный и что с ней такое не пройдёт». В 2001 году неоконсерваторская администрация была уверена, что новое столетие станет «американским веком». После распада СССР новых достойных соперников на горизонте видно не было. «Кроме того, это была эпоха Американской самонадеянности — возможно было всё», — добавляет Жак.

По словам автора, Америку ничто не ограничивало и в итоге она сделала «катастрофический просчёт». Администрация Буша приняла два «судьбоносных решения»: вторгнуться в Афганистан, чтобы наказать закрепившихся там террористов, и вторгнуться в Ирак, чтобы свергнуть Саддама Хуссейна и превратить страну в «демократию в западном стиле». Если первая цель имела хотя бы какое-то отношение к 11 сентября, поскольку в Афганистане базировалась «Аль-Каида»*, то Ирак никак с этим терактом связан не был. «Просто США воспользовались возможностью, которую им предоставило 11 сентября, чтобы перекроить Ближний Восток», — полагает аналитик.

За обе войны Америке пришлось дорого заплатить — как человеческими жизнями, так и ресурсами. В Ираке погибло более 400 тыс. человек, бюджету, по оценкам, война обошлась в от $2 трлн. до $3 трлн. Война в Афганистане стоила порядка $2,3 трлн. Точных данных по жертвам нет, но их число точно превышает 100 тыс. Как полагает проект Costs of War («Цена войны») Университета Брауна, на войну с терроризмом США в общей сложности потратили более $8 трлн., число погибших составило около 900 тыс. человек. Ради чего всё это было?

«Обе войны закончились катастрофическим и жалким провалом. Спустя 20 лет самая длинная война в американской истории, афганская, завершилась зрелищным унижением США, напомнившим, как они ретировались из Вьетнама в 1975 году. За исключением убийства Саддама Хуссейна, Америка не реализовала ни одну свою цель в Ираке», — описывает Жак. По мнению эксперта, фиаско США стало результатом неправильной интерпретации глобальной ситуации на рубеже веков. Вашингтон считал, что мир однополярен, когда, на самом деле, он уже начал становиться многополярным. На горьком опыте Америка убедилась, что её власть не безгранична, что она не может делать всё, что вздумается, что есть жёсткие пределы тому, чего она может достичь. За это США поплатились множеством жизней своих граждан, внушительными суммами и собственной репутацией.

Как утверждает аналитик, в период 9 сентября и того, что было после, Америка была на пике. Однако она переоценила себя, и это ускорило приближение её упадка. «Упадок США сегодня — явление, более-менее общепризнанное, даже в самой Америке, тогда как в 2001 году само упоминание этого слова посчиталось бы полнейшей чушью», — комментирует Жак. На протяжении большей части двух столетий американцы считали, что быть первыми в мире закреплено в США где-то на уровне ДНК. «Призание поражения, как обнаружил Байден, не слишком по вкусу народу. Америка — заложница прошлого, которое стремительно теряется позади. Не будучи более исключительной, она становится обычной страной. Но потребуется очень много времени, чтобы она смогла принять этот факт», — заключает аналитик.

https://russian.rt.com/inotv/2021-09-11/Britanskij-uchenij-SSHA-potrebuetsya-vremya - цинк

https://www.globaltimes.cn/page/202109/1233792.shtml - оригинал на английском

Пелотон настиг обладателя желтой майки лидера, который теперь вынужден выслушивать сомнения в лидерстве даже со стороны собственных фанатов, не говоря уже о прямых конкурентах.

Оставшись пока еще единственной сверхдержавой и обладателем сильнейшей армии, Вашингтон тем не менее утерял свою исключительность, которую он холил и лелеял десятилетиями. То, что раньше принималось безоговорочно на веру, нынче систематически подвергается сомнению как в самих США, так и за их пределами.

Источник

9/11 — день, изменивший судьбу Америки

Точка крушения однополярного мира

Обработка от Александра Воронина | Fitzroy Magazine

Двадцатилетняя годовщина терактов 11 сентября — повод поразмышлять о том, что с тех пор стало с Америкой. С таким вопросом накануне памятной даты обратились к американцам газета Washington Post и телеканал ABC News. Восемь из десяти опрошенных ответили, что 9/11 “надолго повлиял на облик Америки”, а почти половина респондентов сочла, что теракты “изменили Америку к худшему”.

Тремя годами ранее, в сентябре 2017 г., исследователи из Pew Research Center попросили американцев назвать время или событие в их жизни, когда они больше всего испытывали чувство гордости за Америку, и когда им было больше всего стыдно за свою страну. Выяснилось, что больше всего американцы гордятся “реакцией США на теракты 11 сентября 2001 г.” — тем, как Соединённые Штаты приняли удар в те страшные дни. Вместе с тем американцы находят постыдным то, что США вообще умудрились пропустить такой удар, а затем вторгнуться в Афганистан и Ирак, избрать ошибочную стратегию в борьбе с терроризмом и в добавок неуважительно относиться к ветеранам боевых действий. Пять из тринадцати эпизодов современной истории США, за которые респондентам неловко, также прямо или косвенно связаны с 11 сентября.

Можно спорить о степени политизированности таких опросов и методологии их проведения, но представленная картина верно отражает значимость 9/11 как рубежной во многих отношениях даты для США и остального мира. Война в Афганистане, которую американцы начинали двадцать лет назад как карательную операцию против совершившей теракты Аль-Каиды* и укрывающих её талибов*, прошла полный цикл. Решение уйти из Афганистана сейчас, скорее, в интересах Америки. Но результаты самой кампании вряд ли соответствуют ожиданиям, которые были у Вашингтона в 2001 году. Афганская государственность рассыпается, в некоторых частях страны засели игиловцы*, а в Кабуле снова правят талибы1, чьё “переходное правительство” — интерактивная энциклопедия “Кто Есть Кто” в мире терроризма. Администрацию Байдена всё это теперь заботит в меньшей степени — на кону новая борьба за мировое господство и более серьёзные ставки.

Дебаты о содержании внешней политики США ведутся в Вашингтоне непрерывно, но большие развороты случаются примерно раз в десятилетие. Распад биполярной системы и развал СССР положили начало “золотому десятилетию” США, внешнюю проекцию которого американские интеллектуалы прозвали “моментом однополярности”.

“Биполярный мир, в котором реальная власть исходила только от Москвы и Вашингтона, мёртв. Многополярный мир, к которому мы движемся и в котором власть будет исходить из Берлина и Токио, Пекина и Брюсселя, а также Вашингтона и Москвы, вот-вот появится. Переход между этими двумя мирами происходит сейчас, и он продлится недолго. Но момент, в котором мы живем, — это момент однополярности, когда мировая власть пребывает в одном достаточно связном, безмятежно доминирующем субъекте — западном альянсе, которому никто не может бросить вызов и целостность которого пока не рассыпается из-за дележа выигранного [в холодной войне] приза”.

Эти строки из знаменитой статьи Чарльза Краутхаммера “Момент однополярности” написанные в 1990 году — квинтэссенция доминирующих в Вашингтоне в то время настроений. Те, кто разделял подобные взгляды, оказались правы в оценке однополярности как временного состояния. Но они ошиблись в оценке того, откуда для США должен был прийти вызов многополярности и угроза безопасности. Десять лет спустя “безмятежно доминирующий субъект” будет буквально взорван, ошарашен, дезориентирован.

11 сентября стало точкой крушения идеи однополярного мира и становления нового мирового порядка, но понятно это станет чуть позже, и то не всем. Во внешней политике у США появился — кто-то скажет “нашёлся” — новый большой враг — международный терроризм. США также обрели новую мегацель — реорганизовать, согласно собственному мировоззрению, массивное пространство евразийского материка так, чтобы оттуда Америке больше никогда ничего не угрожало. Во внутренней политике у американского правительства появились новые инструменты контроля за гражданами — учреждённые вскоре после терактов правительственные ведомства и принятые законы успешно действуют до сих пор. Нюансы этих последствий тоже станут видны чуть позже, и тоже не всем.

11 сентября 2001 г. Манхэттен

Мировой финансовый кризис, невозможность реализовать мегацель по “демократизации варваров” и приход в Белый Дом первого чернокожего президента создали условия для пересмотра прежнего курса. Словосочетание “пост-американский мир”  стало звучать всё чаще, и в Вашингтоне ломали голову над тем, как сохранить в таком мире доминирование. Радикальный исламизм ещё оставался врагом, но как субъект был слишком аморфным и уже не таким глобальным, каким был коммунизм — а это негодная основа для мобилизации ресурсов в деле мироустройства. “Поворот” в Азию и закрепление США в торгово-инвестиционных блоках Атлантики и Пацифики требовали высвобождения из тисков “вечных войн” и пересмотра приоритетов в отдельных регионах. Но “Арабская весна”, появление ИГИЛ*, конфронтация с Россией и социально-политическая схизма внутри самой Америки не оставляли на все это время и возможности. “Не делать глупостей” стало на какое-то время основой доктрины Обамы — логично, но скромно для супердержавы. Впрочем, от делания глупостей эта мантра в конечном итоге тоже не уберегла.

Приход Трампа стал более решительным шагом на пути к давно назревшей трансформации. До того, как заявить о разъединении с Китаем (decoupling), Трамп фактически отделил категорию “лидерства” от императива “доминирования”. США по-прежнему намеревались оставаться первым номером, но играть первым номером там, где это не сулило больших выгод или сулило, но не США, а союзникам — Америка Трампа не хотела. При Трампе у США на доктринальном уровне появился новый большой враг, даже полтора — Китай и Россия — и новый внешнеполитический смысл — победить в великодержавном противостоянии. Такая формула “форсированного обновления” в международных отношениях действительно могла бы много дать Америке, если бы Трампу удалось планомерно её реализовывать. Но патологическое неприятие Трампа истеблишментом и постоянная обструкция его политики “глубинным государством” поставило эту идею на паузу.

Приход в Белый дом “системного человека” — Байдена — вернул прежнюю политику на внешнем контуре в режим проигрывания, включив дополнительно “цветомузыку” характерной для демократов риторики и дипломатии. Взращивать государственное строительство там, где оно не прорастет, особенно на иностранных семенах, было признано пустым занятием. Его можно было себе позволить в “тучные годы”, но сейчас требуется мобилизация ресурсов на борьбу за новый миропорядок и серьёзно вкладываться в “-станы” желания нет, особенно, когда влиять на ситуацию в этих странах можно с не меньшей эффективностью, но с куда меньшими затратами.

Уход из Афганистана завершил историю 11 сентября. Тогда Америка и весь мир с ужасом и тоской наблюдали кадры врезающихся в небоскребы самолётов и выпадающих с огромной высоты американцев. В августе 2021 Америка и весь мир с ужасом и тоской наблюдали за спешными вылетами из аэропорта Кабула военно-транспортных самолётов и падающими с огромной высоты афганцами. Теперь вместе с ними падала вера в благонадежность США как союзника и дееспособность Америки как “политического строителя”. Потребовалось ещё двадцать лет, чтобы вслед за крушением идеи однополярности, начал крошиться сам однополярный мир.

“Ничто не стареет так быстро, как вчерашнее видение будущего” — цитата известного кинокритика Ричарда Корлисса, которую любил повторять бывший министр обороны США Дональд Рамсфельд. В каком-то смысле даже символично, что один из архитекторов афганской кампании скончался незадолго до ухода США из Афганистана, забрав с собой видение будущего эпохи 11 сентября.

Выбрасывать белый флаг Америка, конечно, не спешит. Столпы американской мощи хоть и шатаются, но США всё ещё ведущая в военном отношении и передавая в технологическом держава; в экономике накопилось немало проблем, но у американцев серьёзный запас прочности и потенциал для роста; политический вес США поддерживается самой развитой системой союзов и влиянием на ведущие мировые институты, а образ Америки как “земли обетованной” для многих людей по всему миру по-прежнему актуален. Для того, чтобы иметь шансы на успех на новом этапе борьбы за мировое господство, осталось теперь представить новое видение будущего.

1 Аль-Каида, Талибан, ИГИЛ – запрещённые в России террористические организации

Максим Сучков

Источник

Писателя Моаззама Бегга США бросили в тюрьму Гуантанамо как «террориста», без всякого суда. Там его пытали, добиваясь признания в сотрудничестве с «Аль-Каидой»*. Свою историю он рассказал в интервью RT. Бегг поделился воспоминаниями о почти трёх годах, проведённых в Гуантанамо, «расширенных» методах допроса и нескольких американских солдатах, которые помогли ему выдержать этот ад. По его словам, они потом признались ему, что «эта война их сломала». Впоследствии Бегг давал показания в Международном уголовном суде в связи с расследованиями нарушений, совершённых США в Афганистане.

* «Аль-Каида» — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 14.02.2003.