Под Нарвой в лесах есть малоизвестный мемориал гибели одной из групп Мерекюльского десанта

Есть под Нарвой мемориал, который не найти без проводника. Деревянный крест в лесу возвышается над местом гибели одной из групп Мерекюльского десанта в 1944 году. Распятие установили поисковики, когда завершили свою работу. Благодаря их стараниям пропавшие без вести найдены и похоронены по-человечески.

"Здесь было санитарное захоронение, которое производилось местными жителями под руководством немцев. В этой воронке лежало 39 человек на глубине пяти метров. Обнаружены они были не сразу, добраться было достаточно сложно до них. Труд ужасный, если честно, в этой глине извлекать останки — это тяжело, эмоционально. Однако дело нужное. Ребята хорошо потрудились", - рассказал корреспонденту "Народу важно" член правления поисково-краеведческого клуба Kamerad Павел Штиммер.

Для Павла и его единомышленников поиск павших начинается с чувства долга, с этой работой у жизни появляется дополнительный смысл, а потомкам порой возвращается забытое имя, и не важно - солдата какой из сторон вернули из небытия.

"Разницы нет. Постольку мое личное мнение, что все они в той или иной мере были жертвами войны и обстоятельств. Мы стараемся без разделения захоронить всех, абсолютно всех, чтобы все получили достойное упокоение на кладбище как это и должно быть", - сказал Штиммер.

Серьезная работа предстоит поисковикам на поле у Синимяэских высот. Аппаратура показывает скопление металла в одном месте, большая часть его под землей.

Человек непосвященный назовет это горой ржавого железа, металлоломом, и только специалист скажет: это останки советского танка Т-34. Как предполагают поисковики, его экипаж до сих пор где-то рядом. И не упокоился с миром, поэтому его нужно обязательно найти.

"У него взорвался боекомплект. Полностью сдетонировал. И шансов выжить там конечно не было", - пояснил поисковик.

Старые снимки немецких самолетов-разведчиков подтверждают, что только в одном этом месте сгорело больше 10 советских танков.

В поисках пропавших родных пишут письма из России в военный музей Синимяэ. Его руководитель Ивика Майдре по своему опыту говорит – в сознании каждого своя война: кто, почему и за что боролся. Чего только стоит старинный спор о том, что это было: "освобождение" или "советская оккупация, сменившая немецкую".

"Самое смешное, извините, что я так сказала, вот взрослая женщина смотрит и говорит: а почему вы после войны кормили этих лесных братьев. Я смотрю на нее и говорю: Извините, я никого не кормила, во-первых. А во-вторых, вы своих партизанов не кормили что ли?" - сказала руководитель Вайвараского музея Синимяэ Ивика Майдре.

В ее семье был и депортированный, который чудом вырвался из Сибири после 12 лет лагерей, и красноармеец, вернувшийся с почетом и боевыми наградами.

"Он закончил войну как сержант с медалями, а после войны он опять был враг народа. Он стал лютеранским пастором. А в 50-е годы быть пастором. Это же никак! И поэтому ему не очень легко было после войны тоже", - рассказала Майдре.

Семейные истории – это реальность без обобщений, судьбы и поступки конкретных людей порой не укладываются в привычные и удобные нам стереотипы, а правда жизни всегда роднее текста из учебников.

"Я говорю про эти вещи вот как человек, кто жил здесь, у кого семья здесь была и во время войны, как мне говорили дед, бабушка. И я должна понимать и этих русских, у кого вот бабушки говорят что-нибудь другое дома. У каждого, наверное, своя правда. Но надо задавать вопросы. Почему кто-то думает про это время не так как другой человек", - пояснила Майдре.

И даже тех, кто считает, что нет ничего общего, всегда объединяет именно эта возможность: спросить, сравнить и честно поговорить, чтобы в итоге понять друг друга.