Из Сирии — в Хаапсалу: я сняла хиджаб, так как уважаю эстонские традиции

Из Сирии — в Турцию, оттуда — тайком в Грецию, и наконец в Хаапсалу. ”Путешествие” длиною в 4 000 км привело молодую семью из горячей точки в спокойный городок. И им там нравится, пишет Maaleht.

Фото: Maaleht

Трудный выбор и компромисс имеют место в любом пути, что уж говорить о военных беженцах. 28-летний Самер и 22-летняя Асмаа впервые рассказывают общественности о своем новом доме, как их занесло в Эстонию, и чему они тут научились.

У Самера и Асмаа — трое непосед: близнецы Катя и Мохамад — им скоро два года, и трехлетнияя Битул. Дети без стеснения показывают свои игрушки и уплетают принесенные им сладости. Никакого отчуждения, скорее, наоборот.

Семья проживает в Хаапсалу около месяца и уже чувствует себя как дома и в безопасности. Но, несмотря на это, условие нашего интервью — не фотографировать Самера и Асмаа. У этой просьбы культурные или иные причины — неважно.

Вот такие мозаики изготавливает Самер

Тишина и спокойствие

Первые недели в непривычной обстановке Самер описывает словом ”тишина”. И добавляет: ”спокойствие”. Едва ли другие жители Хаапсалу описали бы атмосферу курортного городка словом ”мир” как противоположность войне.

Самер и супруга — молодые, веселые и улыбчивые. Им должно быть легко найти новых друзей. Сейчас же из их знакомых — только сотрудники MTÜ Pagula, из друзей — одна местная эстоно-египетская семья.

Самер знает, что учить эстонский трудно, но обещает овладеть им. ”Если я хочу тут жить — сделаю все, что могу”, — обещает он.

Некоторые выражения они уже знают: с первого же дня своего пребывания в Эстонии начали узнавать у знакомых эстонские слова и запоминать их.

Между Сирией и Эстонией много различий. Об этом семье много раз в день напоминает, например, еда: она непривычна. Но Самер не видит в этом проблемы: ”Женщина готовит, я готовлю, особой разницы нет. Большое различие только в хлебе”.

А арабский кофе? Не скучают ли наши собеседники по его вкусу и аромату? Асмаа и Самер смеются и кивают головой. ”Да, конечно, очень”, — признается Самер. Супруга добавляет, что на самом деле некоторых блюд арабской кухни ей очень не хватает.

Как погодка? ”Да и погода не проблема. Если холодно — надеваю пальто. В Сирии тоже бывает минусовая температура. Мы жили на севере — возле границы с Турцией. В одежде тоже нет разницы: носим то же, что и эстоноземельцы”, — рассказывает мужчина.

Привыкают в новшествам

Одно бросающееся в глаза различие между прежней и нынешней жизнью сирийцев — дом. ”На 180 градусов разные”, — так говорит о нем Самер. На родине они жили вместе с родителями в двухэтажном доме с большим фойе.

Сейчас они живут сами по себе в большой красивой трехкомнатной квартире. А в Сирии был сад с домашними птицами — жизнь ближе к земле.

Хотелось бы и тут держать куриц или, например, коров? ”Очень надеюсь”, — сказал Самер. Его супруга шутя добавляет, что надеется, что он не приведет животных прямо в квартиру.

Потихоньку в семье беженцев укореняются новые привычки. Будучи в Хаапсалу, Самер создал аккаунт в Facebook и общается со своими сирийскими друзьями, большинство из которых раскидало по Европе.

Наш собеседник поведал, что в его круге знакомств — 300-400 сирийцев, проживающих теперь по большей части в Германии. ”Более 70% из нашего города перебрались в Европу”, — отметил он. Из родной деревни Самера, что близ города Идлиб, от войны бежали более 500 семей или около 2 500 человек.

Когда приятели узнали о его новой родине, сказали, что и не слышали о такой стране. Да и Самер ранее не слышал, но теперь он доволен выбором. ”Да, мы тут счастливы”, — поделился он.

На вопрос, почему он не захотел отправиться с семьей в Германию, нас ждал удивительный ответ: ”Там очень много людей как из Сирии, так и из других стран. Мы предпочитаем жить здесь: тут только наша семья. В Германии чувствую, будто живу в Сирии — так много там сирийцев. Хочется перемен”.

За 4 000 км от дома

Перемены начались. Как к ним пришли? Каковы была ситуация на родине? По словам Самера, в районе Идлиба сирийская и российская авиация постоянно бомбила дома мирных жителей и больницы, много людей погибло.

Асмаа зовет дочку из другой комнаты. На ее руке глубокий шрам. ”Я была со своим братом и детьми в больнице, когда ее начали бомбить. Ребенок повредил руку”, — описывает она.

Их жилище уцелело, родители и четверо братьев Самера до сих пор в нем живут. Одного из братьев на улице убило снайперской пулей.

Самер также поведал, что у Асмаа был кусок земли, который она продала. Контрабандистам заплатили 1 400 долларов, и они перевезли семейство через море. Но прежде всего следовало перебраться на турецкое побережье. Сначала десять часов шли пешком до Турции, потом — в город Измир. Там остановились на 15 дней.

”Мы трижды пытались перебраться через море в другую страну. Не удалось. В четвертый раз повезло”, — вспоминает Самер.

В лодке вместе с ним было 40 человек. В Греции на острове Лесбос их приняли работники Красного Креста и отправили в лагерь для беженцев в городе Митилини. Оттуда они перебрались в отель, где регистрировали беженцев, и 17 марта были уже в Афинах. Впереди ждал перелет в Эстонию. Но до этого Самер и Асмаа должны были принять решение: в какую страну они хотят отправиться. И у этого важного нюанса — интересная предыстория.

Google помог

”Нам дали список из 21 страны”, — поведал Самер. ”Изначально мы должны были выбрать из них 8. Эстония была одной из них. Ее-то мы в конце концов и выбрали”.

Почему? Самер и Асмаа смеются, когда вспоминают об этом. ”Я гуглил обо всех странах в списке и узнавал о них”, — объясняет Самер. ”Мне понравилась Эстония, так как это маленькая страна с хорошо развитыми инфотехнологиями, тут природа и леса. И на картинках она выглядела почти как Идлиб. Почувствовал, что жил бы, как в Идлибе, и разница не была бы большой”.

- И сейчас вы этим местом довольны?
- Да, доволен.

Хотя по сравнению с Сирией в Эстонии проблем будто бы и нет, все же и у нас существуют некоторые вещи, способные заставить беженцев волноваться. Но Самер и Асмаа об этом не в курсе: газеты читать не могут, и в открытую в Хаапсалу никто не заявляет, мол, сирийцев там не ждут.

”Тут закон и порядок”, — комментирует ситуацию Самер и добавляет, что люди здесь всегда улыбчивые.

О событиях в Западной Европе и о притеснении женщин в Кельне в новогоднюю ночь они тоже не в курсе. В то время семья еще проживала в Сирии, и едва ли эта информация дошла бы до их деревни.

Приспосабливающиеся мусульмане

Асмаа и Самер — мусульмане, но они никак это не подчеркивают.

- Отличающаяся от других религия и обычаи не вызывают культурных или иных трудностей?
- Мусульманин или нет — у меня тут нормальная жизнь, — считает Самер.

- До приезда в Европу вы носили хиджаб или никаб?
- Да, хиджаб, — скромно призналась Асмаа.
- Хотели бы его носить, или без него лучше?
- Да, хотела бы, но по приезде сюда я сняла головной убор: я уважаю эстонские традиции, — объяснила Асмаа свой выбор. — Я не хочу, чтобы люди на меня смотрели и боялись бы. Я решила ходить без головного убора, чтобы люди приняли меня за свою.
- Не чувствуете себя неудобно?
- Нормально себя чувствую.

- А как для Самера: для него приемлемо, что супруга ходит открыто с непокрытой головой?
Самер отвечает ”да” и добавляет: ”Я обнаружил, что моя женщина без него куда красивее”. И оба смеются.

То, что в Хаапсалу нет мечети, для Асмаа и Самера также не проблема. Вера — это личное дело каждого, и вполне достаточно молиться дома. На самом деле, и в Сирии они редко ходили в мечеть.

Самер и Асмаа спорят, как часто это все же происходило. Самер утверждает, что раз в год, а Асмаа, что четыре. То есть между ними и большинством эстоноземельцев в этом плане разница не так велика: в церковь ходят скорее по редким праздникам.