Ингерман: Кристина Каллас «перепутала» интеграцию с ассимиляцией

Вызвавшие большой резонанс в эстонском обществе мысли лидера партии "Эстония 200" Кристины Каллас в том числе и о том, что 9 Мая следует отмечать только на собственной кухне, прокомментировал публицист Эйно Ингерман.

Эйно Ингерман. Фото из личного архива

Потратил час с лишним своей жизни, чтобы прослушать «Sreda cast» с участием предводительницы партии Eesti 200 Кристины Каллас. Родился лонгрид не на час, если не по слогам читать. У мадам Каллас в анамнезе не только политические потуги, но и преподавательская деятельность, и, что самое страшное, она считается экспертом в области прав меньшинств, является консультантом Верховного комиссара ОБСЕ по делам национальных меньшинств, занимается вопросами интеграции.

Как страшно жить

Живя в Эстонии, присматриваясь к политикам, по-разному позиционирующим себя в цветах спектра радуги, вынужден констатировать: когда дело касается «русского вопроса», я вижу исключительно коричневый цвет. Я не уверен, что имеет смысл глубоко исследовать эти 50 оттенков коричневого. Тем не менее речи Каллас вызвали у меня столь глубокое отторжение, что позволю себе поверхностный разбор.

Разговор, по существу, стартовал с противопоставления Eesti 200 и EKRE (Эстонской консервативной народной партии — Ред.). ЛГБТ-сообщество в едином порыве строило эстонское государство, а лукавое государство презлым отплатило за предобрейшее, лишая эти меньшинства неких прав. Близко к тексту: дети в однополых браках существуют, но они меньше защищены, чем, например, Кристина Каллас, но налоги они платят. Хм. Оставим на совести госпожи Каллас это утверждение. Факт остается фактом: если возникает некая дискриминационная практика, связанная с тем, что сексуальные меньшинства не могут вступать в брак на общих основаниях, это можно регулировать законами и подзаконными актами.

И тут перешли ко второму (по значимости?) вопросу. Русскому. Допустим, что для сторонников EKRE важным является вопрос крови, процент содержания истинно «эстонских генов», спорно, но пусть будет. Нет, я не спорю, среди адептов национал-консерваторов найдётся достаточно тех, кто готовы что-то мерить циркулем, скандировать «чемодан-вокзал» или строить бараки, огороженные колючей проволокой. Чем отличается Каллас от этих особей? Для неё этническое, культурное происхождение людей не имеет значения (ей это простительно, помнится, в одном из интервью ей был задан вопрос: «Какие скелеты у вас в шкафу?» Ответ прозвучал так: «Главный «скелет» — я наполовину русская»). Отлично. Для неё важно насколько интегрированы неэстонцы. Вот и мы подошли к пропасти, разделяющей меня и эту специалистку по вопросам интеграции.

Кристина Каллас. Фото: eesti200.ee

Для меня интеграция — это взаимоуважение, взаимопроникновение, сближение, установление связей между относительно самостоятельными в некоторых вопросах социальными группами, сохраняющими свою идентичность. Причём их объединяет значительно больше, чем разъединяет. Результатом интеграции должно стать возникновение гармоничного общества, которое мы могли бы назвать народом Эстонии, вместо вызывающей у меня приступ мигрени кальки эстоноземельцы.

У «интеграторши» совершенно другой взгляд на этот вопрос. Русские должны быть ассимилированы. Они должны отказаться от национальной идентичности, принять как свои эстонские национальные исторические мифы и болячки, занять подчинённое положение, смириться с ролью потомков «палачей» и смиренно отрабатывать номер «жертвы», надо же вину искупать. Я не пересказываю её слова, я продолжаю логическую цепочку, это суть её понимания интеграции. Она совсем не против, если мы будем себе позволять время от времени петь на кухне «Степь да степь кругом», если не будем мешать соседям-эстонцам. Можем даже пройтись в хороводе или пляске на каком-нибудь культурном мероприятии, а интеграторы, изобразив умиление на титульных лицах, похлопают в ладоши: «Хорошие русские, наши домашние русские».

Начать мы должны с того, чтобы изменить наше отношение к 9 Мая, мы должны расползтись по норам и не отсвечивать, иначе мы становимся для эстонцев пятой колонной. Мы виноваты. Пляшем под дудку России, которая политизировала День Победы, да ещё смеет продвигать концепцию «Русского мира».

Годная позиция, можно подумать, что концепцию «восстановления государственности» придумали дяди со стороны. Именно тогда под фундамент государства была заложена мина, слишком много людей в одночасье оказались отторгнуты государством — вы не наши, извольте пройти через процедуры, доказывающие «верноподданичество». Затем в течение десятилетий политики всячески усугубляли ситуацию, углубляя раскол по этническому и языковому признаку. В этом что, Россия виновата?! Именно отторжение этнократическим государством немалого числа людей привносит политический привкус в празднование Дня Победы. Да, и откуда средний эстонец узнает про то, что эти русские снова празднуют этот день? В Таллине на это указывает бОльшее чем обычно количество людей с цветами, но в основном об этом исправно рассказывают медиаресурсы, размещая фотографии и репортажи с военного кладбища — места, куда был перенесен «Бронзовый солдат».

Церемония у «Бронзового солдата». Фото: estonia.mid.ru

Кристина Каллас привела в пример Украину, типа, вот как надо. Маки и прочее, такой бред начала нести. Уж лучше бы она этого не делала. Формы «декоммунизации» и «десоветизации», навязываемые «сверху», взятая там властью на вооружение идеология, мною воспринимаются как извращение. Время покажет, сейчас не про Украину. Кстати, отторгнутые и отторгаемые эстонским национальным государством являлись и являются налогоплательщиками, изрядное их число поддерживало независимость Эстонии. Я понял мысль Каллас, что LGBT Taxes Matter («Налоги ЛГБТ-сообщества имеют значение», англ. яз. — Ред.), как насчёт Russians’ Taxes Matter («Налоги русских имеют значение», англ. яз. — Ред.)? Не?!

«К сожалению в русском языке национализм имеет негативные коннотации, хотя на английском nationalism — это не негативно». Кристина отсылает к эстонской Конституции, где говорится про эстонский народ, если спросить эстонцев, то большинство это понимает как этническую принадлежность к эстонскому народу, русские считают, что эстонский народ — это люди, которые родились здесь. Опа! Тааак… И?

Дальше преподаватель политологии, защитившая по данной специальности диссертацию, выдаёт:

«В русскоязычном культурном и научном пространстве понятие народа и понятие национальности очень связаны с этнической принадлежностью, к сожалению. А в англоязычном пространстве это связано с политическим гражданством и государственностью. И вот эта разница между Востоком, где она связана с этническим понятием, и Западом, где она связана с политическим понятием, эта разница историческая». Далее следует несколько минут трусливой путаницы: это надо преодолеть, это не то что неправильно, но это нас никуда не ведёт, это не то что надо исправить, надо в голове переформулировать и разделить этническую принадлежность человека и национальную принадлежность человека.

Для меня осталась нераскрытой тема, в какой консерватории и что надо поменять! Что есть Восток и Запад в этом построении от Каллас? Если не упражняться в лингвистике, а просто раскрыть глаза, станет ясно: в русском языке, который столетиями был языком империи, потом государственным языком СССР, понятие нации напрямую связано с государственной принадлежностью, иначе и быть не могло. Государство, населяемое сотнями различных этносов, не могло существовать в условиях этнических национализмов, толкающих государство к распаду. Именно поэтому понятие этнического национализма в русском языке несёт в себе негативный оттенок, хотя хватает и русских националистов, именно в этническом смысле. Усреднённый русский человек в широком смысле этого слова, в смысле культурной принадлежности, да и советский человек тоже, не является этническим националистом.

В сухом остатке Кристина признаёт, что средний эстонский русский считает себя частью эстонского народа — как носителя государственности этой страны. При этом средний эстонец не признаёт за эстонским русским этой вполне естественной принадлежности. Сказала «А», могла бы произнести и «Б», ибо именно тут корень всех межэтнических проблем, в том числе и пресловутой «интеграции».

Если вернуться на секундочку к лингвистике, влиянию языка на образ мышления, будет забавно посмотреть, как усреднённый носитель эстонского языка способен принять как свой конструкт, выстроенный Каллас, продираясь через rahvas, rahvus, rahvusriik, rahvuslus и, до кучи, eestlus.

Ближе к концу беседы, у меня волосы на ногах вздыбились.

«Мы, например, из Eesti 200 предлагали такой вариант, что каждый эстонец должен какую-то часть свой жизни посидеть в парламенте, это как служба в армии, ты просто идёшь и служишь своему государству», «Это твоя работа, ты по крайней мере 4 года, может быть, 8 лет должен там проработать»

Что?! В начале этого года у партии Eesti 200 было 600 членов. Только для того, чтобы эти люди прошли через парламент, получая 100% голов на выборах, понадобится от 24 до 48 лет. Как насчёт «каждого эстонца»? Замечательный в своем незамутнённом популизме пафос, направленный против «профессиональных политиков», ограничение срока пребывания в парламенте двумя сроками, перевод депутатов на «неполную ставку» — типа так в Исландии.

Разговоры наподобие «на прошлой неделе депутаты вообще не работали», у них не было заседаний». Популизм! И эта женщина пеняла EKRE за популистские лозунги! В общем, я понимаю, что Каллас пыталась многое упрощать, преподаватель зачем-то «опускался» до уровня аудитории и интервьюеров, видимо, так ей этот уровень видится. Напрасно. Ребята молодые, но заслуживают более уважительного к себе отношения, аудитория тоже.

Вот что я скажу вам, Кристина Каллас, моего голоса ваша партия не получит, понимаю, что вы это как-нибудь переживёте Как это часто бывает, я нахожу рациональное зерно в некоторых ваших программных установках, но в целом нас разделяет мировоззренческая пропасть. Уж простите, что я на «вы», а не на «ты», как в этой передаче, псевдоэстонское панибратство, на мой вкус совершенно неуместное в данном случае.

tribuna.ee