Глава бюро премьер-министра Эстонии: правительство не должно поддерживать убыточный бизнес

Глава бюро премьер-министра Геррит Мяэсалу заявил в программе "Пятничное интервью" на Vikerraadio, что последствия войны для предприятий неизбежны, и правительству не имеет смысла поддерживать компании, цены на продукцию которых недоступны для потребителей. Однако, оказывая помощь простым людям, правительство надеется избежать крупных потрясений и для предпринимателей.

Геррит Мяэсалу. Автор фото: Ken Mürk / ERR

В СМИ пишут, что обстановка в правительстве накаляется. В пятницу газета Päevaleht сообщила, что министр внутренних дел Лаури Ляэнеметс (Социал-демократическая партия) и премьер-министр Кая Каллас (Партия реформ) расходятся во мнениях по вопросу о том, следует ли запретить украинским беженцам въезд в Эстонию.

Я думаю, нет ничего плохого в том, что премьер-министр и министр внутренних дел расходятся во мнениях, пускать или не пускать украинских беженцев в Эстонию. В страну прибыло большое количество украинских беженцев, с ними занимаются, им помогают, так будет и в дальнейшем. Однако миграционное давление за пределами Эстонии растет, и мы должны четко понимать, кто хочет пересечь границу нашего государства.

Понятно, что военных беженцев много, но нам нет смысла создавать иллюзию, будто другие люди не пытаются пересечь границу под видом спасающихся от войны. Речь идет о том, как еще эффективнее охранять границу и не пускать в Эстонию людей, которые нам не нужны и которые вовсе не спасаются от войны в Украине.

Как вы прокомментируете слова Лаури Ляэнеметса о том, что премьер-министр хочет разбить семьи беженцев?

Я думаю, что это преувеличение. Премьер-министр вовсе не хочет этого делать. Если посмотреть на решения, которые были приняты, сюда не возбраняется приезжать семьями. У нас много детей и женщин. В последнее время в Эстонию прибывает и больше мужчин из Украины.

Еще в середине лета ходили слухи, будто правительство рассматривает вопрос о том, чтобы не пускать мужчин из Украины. Долгое время говорили, что такого решения не было. Однако теперь Päevaleht пишет, что у них есть предложение, внесенное правительству 16 июня, в котором четко сказано, что граждане Украины мужского пола в возрасте от 18 до 60 лет, не имеющие необходимого для пересечения границы биометрического паспорта, не будут допущены ко въезду в Эстонию из России.

Я думаю, что речь идет пока только о предложении. В кабинет министров поступали различные идеи о том, как лучше контролировать происходящее на границе, облегчить работу сотрудников Департамента полиции и погранохраны, отфильтровать тех, кто нам действительно не нужен. Понятно, что встречаются предложения с более мягкими или сильными ограничительными эффектами. Они, конечно, обсуждались, но решения об ограничении въезда украинских мужчин в Эстонскую Республику никто не принимал. Если бы такое решение приняли, поверьте, мы бы знали об этом.

Что на самом деле стоит за настороженным отношением премьер-министра? Опасение, что российские спецслужбы тоже пытаются создать здесь какое-то миграционное давление?

То, что российские спецслужбы используют миграцию как оружие, нам уже ясно по гибридным атакам в Беларуси. Мы пытаемся подготовиться к ситуации.

После объявления мобилизации в России и после того, как удары украинских военных достигли регионов, где проживает много россиян, можно однозначно сказать, что бегущие оттуда русские находятся в таком же положении, что и граждане Украины, и ситуация сильно усложнилась. Теперь невозможно четко различить - кто, откуда, с какими документами и с каким настроем едет. Однако понятно, что Эстония будет помогать людям, спасающимся от войны.

Еще одна тема, которая активно освещается в СМИ, связана с экономикой. Скажите прямо, видит ли правительство, что все идет к экономическому кризису?

Мы в правительстве все время обсуждали и говорим о том, что в экономике наступают тяжелые времена. Понятно, что влияние цен на энергоносители, высокая инфляция, напряжение на международных рынках рано или поздно отразятся на деятельности компаний, и бизнесу придется нелегко.

Иллюзий на этот счет ни у кого нет. Когда 24 февраля началась война, все понимали, что она будет иметь экономические последствия, вопрос заключается в том, насколько они велики, как и в том, когда они действительно коснутся нашей экономики и предприятий, и когда компаниям нужно будет что-то доделать, как-то реорганизоваться.

Очевидно, что влияние войны распространяется на нашу экономику, наши предприятия, повседневную жизнь людей. К сожалению, это неизбежно. Я думаю, что зимой мы подойдем к тому моменту, когда весь этот стресс от повышения цен, трудностей с цепочками поставок или других проблем даст о себе знать и в бизнесе.

Зима будет трудной, об этом говорили все время. Однако мы стараемся максимально помочь людям, компенсировать цены на электроэнергию - ведь если домохозяйства смогут справиться, то и предпринимателям будет легче. Это означает, что люди смогут и в дальнейшем позволить себе базовое потребление, будут ходить в кино, театр, посещать культурные мероприятия.

Для нас очень важно, чтобы средства к существованию жителей Эстонии оставались на должном уровне, а экономика не испытала очень большого потрясения. И если мы смягчим последствия повышения цен на энергию для населения, это должно в некоторой степени уменьшить их требования о повышении заработной платы.

Тем не менее предприниматели стали очень резко критиковать правительство. И тому есть причина. Компании банкротятся одна за другой: прекратило свою деятельность деревообрабатывающее предприятие в Ида-Вирумаа Repo Vabrikud, производитель мебели Standard сократит 10% персонала, пострадали и другие предприятия. Мы уже опоздали?

Опоздали с чем? Ни одно правительство не может спасти все без исключения предприятия. Неизбежно, что некоторым компаниям придется временно или надолго прекратить свою деятельность и реорганизовать свой бизнес. Конечно, мы постараемся максимально обеспечить стабильную для предпринимательской деятельности среду. Важно, чтобы у нас было гарантировано электричество и газоснабжение. Мы живем в такое время, когда категории опасности совершенно другие. Премьер-министр встречалась со многими предпринимателями, и многие из них говорили: да, мы как-нибудь переживем суровую зиму, но главное, чтобы все общество и жизнь не останавливались, чтобы были электричество и газ.

Возможно, это напоминает в некоторой степени сценарий катастрофы, но это мир, в котором мы сейчас живем. Энергия не может быть распределена между всеми, она очень дорогая. И здесь необходимо делать выбор. Бизнесу очень тяжело, мы это понимаем, но в то же время жизнь показала, что эстонские предприниматели очень хорошо адаптируются к кризисам. Они прекрасно справляются, находят новые пути и решения. Зиму надо как-то пережить, но пришла эпоха, в которой мы не жили уже пятьдесят лет. На войне тяжело всем.

Цены на энергоносители, вероятно, в какой-то момент выровняются. Но в некоторых секторах экономики Эстонии кризис оставит неизгладимый след. С рынка уходят даже те компании, который были двигателем экономики. Сколько злых звонков от этих предпринимателей принял дом Стенбока? Правительству предъявляют обвинения в отсутствие плана. Мы неконкурентоспособны, посмотрите, что происходит в соседних странах - там правительства гораздо более благосклонны к бизнесу. Как вы реагируете на подобную критику?

На самом деле, злых речей было не так уж и много. В целом встречи проходят конструктивно. И на самом деле ситуацию понимают достаточно хорошо. Что же касается конкурентоспособности, то возникает вопрос: кто должен этим заниматься - правительство или сами предприятия? Я считаю, что в значительной степени компании занимаются этим сами, и думаю, что большинство предпринимателей согласны с этим.

Очень долгое время у нас были относительно низкие цены на энергоносители, что позволяло держать на плаву отдельные отрасли экономики. И фактически неизбежно, что если один компонент производства станет в шесть раз дороже, и ваш конечный продукт и рынок, на котором вы продаете этот продукт, такого повышения цен не выдержат, то нет смысла производить этот продукт. Тогда и правительству не следует поддерживать такой бизнес.

Скорее, мы предлагаем предприятиям возможности для адаптации, правительство принимает меры по обеспечению ликвидности компаний, чтобы они могли перейти на более устойчивые и экономичные энергетические решения. Мы предлагаем и другую помощь, чтобы предприниматели пережили эту зиму, но, в конце концов, руководство каждой компании так или иначе должно принять решение, какая бизнес-деятельность имеет для них смысл, нужно ли пересматривать какие-то отрасли и рынки. В целом эстонские компании в этих вопросах сильны.

Однако можно сказать точно, что и электричество, и газ домашнему потребителю будут гарантированы. На данный момент у нас нет опасений по этому поводу, мы обсуждали эти вопросы в кабинете министров. По данным компании Elering и Министерства экономики и коммуникаций, в нашем регионе существует безопасность газоснабжения, как и безопасность электроснабжения. Можно не беспокоиться, что в чьей-то квартире будет холодно или не загорится лампочка. Кроме того, за счет универсальной услуги электроэнергия будет доступна для населения.

Со стороны правительства я бы отметил еще несколько моментов. Повысится не облагаемый налогом доход, что, по сути, снова поможет малоимущим. А многим поможет и то, что во второй половине следующего года вступит в силу реформа попечительских услуг. Уход за пожилыми людьми сопряжен с большим финансовым бременем для многих людей. Эта реформа принесет облегчение людям в долгосрочной перспективе.

Поговорим немного и на другие темы. На этой неделе мы получили долгожданное обращение от митрополита Эстонской православной церкви Московского патриархата Евгения, который сообщил, что не поддерживает взгляды Патриарха Московского и всея Руси Кирилла на войну в Украине. Что это значит, вопрос исчерпан?

На мой взгляд, Министерство внутренних дел должно следить за этой ситуацией. Если эти слова искренни, то думаю, они принесли своего рода облегчение. Посмотрим. Но с другой стороны, мы знаем, что за этой войной стоит Русская Церковь, по крайней мере, на высшем уровне. И мы должны помнить об этом, но сохранять спокойствие.

Нельзя каждый день спрашивать русский народ и русскую общину: на чьей вы стороне в нынешней войне? Этот вопрос не следует воспринимать как вопрос религии в повседневной жизни.

Давайте вместе постараемся сохранять спокойствие. Видно, что русская община в Эстонии ведет себя очень спокойно на протяжении всех военных действий на территории Украины, и русских жителей это очень беспокоит. Конечно, есть и сторонники путинской войны, но большинству, я думаю, нравится то, что они живут в Эстонии, где мирно, безопасно, где защищены права людей. Я не думаю, что нам нужно нагнетать эту напряженность.

Инцидент с нарвским танком уже начинает забываться, однако появилось несколько тем, за которыми местные русскоязычные очень внимательно следят - начиная с русских школ и заканчивая лишением права на получение разрешения на оружие. Как вы считаете, мост, который президент поручил премьер-министру построить с русскоязычной общиной, начал строиться?

Я думаю, что нынешняя война сильно изменила контекст. Из вопросов, поднятых в последние месяцы, вопрос обучения на эстонском языке, пожалуй, самый важный. Это тема, которая обсуждается уже 20 лет. Были мнения и с одной, и с другой стороны, но, по-моему, самый важный пункт коалиционного соглашения этого правительства заключается в том, что переход на эстоноязычное образование был наконец прописан. Это реальный процесс, а не лозунг. Переход начнется в 2024/2025 учебном году и закончится в 2030 учебном году. Будут выделены деньги на изготовление учебных материалов, обучение людей, на языковую подготовку и все остальное.

На самом деле это очень, очень большой шаг, потому что все ученые-демографы и исследователи сегрегации говорили о том, что наша система образования порождает разделенное общество. В пятницу правительство одобрило этот закон; парламент пока его обсуждает.

Это большая реформа, эффект от которого нужно рассматривать в долгосрочном плане, и я думаю, что он будет положительным. Даже если в краткосрочной перспективе это вызывает ​​тревогу и нежелание в русскоязычном обществе. Но в целом мы знаем, что многие русские хотят отдавать своих детей в эстоноязычные детские сады и школы.

Что же касается разрешения на оружие, то это право не является конституционным правом или правом человека. Я думаю, что это разумный шаг в нынешней ситуации с безопасностью.

Источник