Замолчавшие свидетели гибели парома "Эстония": кто-то получил пулю в голову, кого-то нашли замотанным в колючую проволоку

После гибели парома "Эстония" умерли несколько человек, которые могли бы дать ответы на некоторые вопросы. Для кого-то стала роковой тяжелая болезнь, но были и убийства, пишет Delfi со ссылкой на Eesti Päevaleht.

Игорь Криштапович. Фото: Toomas Volmer

Один в 1990-х годах работавший в полиции источник усмехается, что если сейчас молодежь рвется изучать ИТ, то тогда благословенной сферой была таможня. Именно там двигались деньги и тайком перевозили всевозможный товар. Оружие, контрабандный алкоголь и сигареты, наркотики — все было частью этого. Поскольку остов "Эстонии" водолазы очень тщательно не исследовали, до сих пор ходят разговоры о том, что могли перевозить на борту.

В центре подозрений был и Игорь Криштапович, который в конце советского времени работал в отделе контрразведки КГБ и занимался расследованием контрабанды.

С 1991 по 1993 год он также был заместителем генерального директора таможенного департамента, после чего перешел в охранную фирму ESS главным специалистом по услугам сопровождения. В принципе, он продолжил отвечать за морские перевозки и в частном секторе.

Убийца во дворе дома

Жизненный путь Криштаповича закончился вечером 22 октября 1994 года под окнами его дома на улице Лийкури в Ласнамяэ. У него были в гостях знакомые, позже он пошел со своей собакой на улицу, чтобы отогнать автомобиль на платную парковку. Он заметил, что у машины одна шина пустая — кто-то ее проколол. Он начал менять колесо, но сзади появился убийца, который дважды выстрелил ему в голову из пистолета ТТ с глушителем. Издание Post в начале следующей недели писало, что при побеге ранили из того же оружия одного полицейского. Блюститель порядка хотел задержать двигавшийся с выключенными огнями бежевый ВАЗ 2103. Полицейский был ранен, но остался жив. Стрелка он идентифицировать не смог.

Бывший криминальный полицейский Калле Кландорф говорит, что убийство Криштаповича тогда расследовали очень тщательно, но все ниточки обрывались и виновного не нашли. Да, предполагаемый подозреваемый сбежал в Россию, да, слышали, что кто-то из подозреваемых уже умер. Кландорф верит, что если на судне транспортировали что-то секретное, именно Криштапович мог это обнаружить.

До сих пор, конечно, вопрос открытый, на чьей стороне действовал Криштапович. Один тогдашний полицейский в свою очередь рассказывает анонимно, что хотя о мертвых плохо не говорят, тогда подозревали, что Криштапович мог сотрудничать с российскими спецслужбами, а также помогать с контрабандой на "Эстонии". Он приводит сравнение, что в то время здесь было настоящее Эльдорадо для преступников — торговали всем, в том числе цветными металлами. В этой "игре" можно было много выиграть, но и лишиться жизни. Это иллюстрирует тогдашняя статистика — в год было примерно 400 убийств.

В декабре 1995 года в объемной статье журнала Luup анализировали, что, может быть, на Криштаповича затаили злобу сами русские, поскольку в феврале 1992 года эстонская таможня по инициативе Криштаповича конфисковала 15 000 пистолетов. По-своему иронично сейчас читать, как в той статье выступает в защиту Криштаповича впоследствии государственный изменник Херман Симм, который короткое время был генеральным директором департамента полиции — с декабря 1994 года по май 1995 года. "Он был в прямом смысле слова законником (на жаргоне оперативных сотрудников — соблюдающий законы), для которого интересы государства были святыми", — хвалил Симм Криштаповича.

Убили средь бела дня

Если о смерти Криштаповича в СМИ говорили много, то почти незаметной осталась смерть двух его коллег по охранной фирме ESS в первый день Рождества 1994 года. Посреди дня в подвальном баре под главным офисом Eesti Telefon на улице Гонсиори в центре Таллинна нашли тела работницы охраны здания Анне (30) и водителя Хейкки (40). Хейкки получил пулю в голову, Анне выстрелили в шею. Калле Кландорф был на месте происшествия и видел кровавую картину. Он указывает, что непонятно было то, что ничего не было украдено. Официально полиция сказала BNS, что, очевидно, убийцы чего-то испугались или им кто-то помешал.

Кландорф позже общался с матерью Хейкки, к настоящему момент ушедшей от нас, которая рассказала, что в вечер гибели "Эстонии" сын должен был отнести на паром один пакет, который шел напрямую капитану (в тот вечер капитаном был Арво Андрессон, на судне находился в качестве пассажира также работавший капитаном Аво Пихт). Что в нем было, мать не знала. По словам Кландорфа, такое заказное убийство даже в ту эпоху было подозрительным — как правило, если кого-то убивали, то его, например, топили в водоеме. Зачем же укокошивать двух рядовых работников охранной фирмы где-то в подвальном баре? В СМИ новость проходила вообще под другим углом, считали, что речь могла идти о любовном треугольнике. В полиции изданиям отметили, что мотивом убийства могла быть ревность, но не более.

Основатель ESS Урмас Сыырумаа помнит случившееся и указывает, что он тоже слышал, что, может быть, речь шла о личной мести. По сведениям Кландорфа, это дело так и осталось нераскрытым пылиться на полке.

Также не получила большого резонанса смерть бывшего исполнительного директора Estline Харри Энула в июне 1996 года. Его тело нашли у железной дороги Таллинн-Кейла у одного железнодорожного моста. Мужчина был замотан в колючую проволоку и выбросился или был выброшен на железную дорогу. Годы спустя об этом вскользь писали в прессе — особенно в связи с "Эстонией" — но тем летом на это практически не обратили внимания, если не считать объявлений о смерти. Один сталкивавшийся с этим случаем в полиции теперь говорит, что тогда это посчитали самоубийством, потому что поблизости был автомобиль Энула, в котором были даже документы. Все имущество было нетронуто. Помимо этого у Энула были проблемы в личной жизни. Многие следователи не верили, что речь шла о самоубийстве (кто же стал бы сам заматываться в колючую проволоку?), но ничего доказать не удалось.

Большой знак вопроса сопровождает и судьбу члена экипажа судна Калева Вахтраса. Немецкая журналистка Ютта Рабе уверяла, что его убили. В 2002 году Рабе поведала SL Õhtuleht, что сперва имя Вахтраса было среди спасшихся. Супруга Калева Вахтраса Рут получила подтверждение от других членов экипажа, что мужчина находится в Финляндии в больнице Турку. Рут поехала туда, но там ей сказали, что ее мужа отвезли в Швецию. После долгих телефонных разговоров подтвердили обратное, тело Калева Вахтраса якобы нашли в море, Рут показали фотографию, и она узнала своего мужа. Позже брат мужчины привез тело в Эстонию. Когда здесь открыли гроб, он был шокирован: на теле были следы ударов ножом и резаные раны. Их заметила и Рут, по словам которой, ее мужа пытали и избивали. Но свидетельство о смерти безучастно констатирует: утонул в Балтийском море.

До смерти верила, что муж жив

В новогоднюю ночь 2006 года умерла от неизлечимой опухоли мозга супруга капитана Аво Пихта Сирье Пихт, которая твердо верила, что ее муж жив. Сирье Пихт после катастрофы посвятила свою жизнь расследованию причин гибели "Эстонии". В интервью Eesti Päevaleht руководивший правительственной следственной комиссией бывший госпрокурор Маргус Курм указал, что что-то мог знать член следственной комиссии, швед Бёрье Стенстрём, который был связан с погружениями в декабре 1994 года. Газета Svenska Dagbladet писала, что именно по приказу Стенстрёма выбросили обратно в море поднятые от остова важные части гидравлики носового визира. Это подтвердил участвовавший в операции водолаз. У самого Стенстрёма ничего спросить невозможно, потому что он умер в марте 1997 года от рака.

1 сентября этого года умер представитель Финляндии в расследовавшей гибель "Эстонии" международной следственной комиссии Кари Лехтола. Последние годы своей жизни он провел в доме по уходу. До сих пор жив бывший председатель комиссии Анди Мейстер, который в 1997 году опубликовал разоблачительную книгу "Незаконченный судовой журнал", где он рассказал среди прочего о таинственном исчезновении восьми находившихся на судне людей, относительно гибели которых нет неоспоримых доказательств. В 2000-х годах он почти совсем публично не выступал на темы, касающиеся "Эстонии". Даже ходят разговоры, что он отказался заниматься "Эстонией", потому что стал бояться, что за ним следят. Eesti Päevaleht и сейчас обратился к Мейстеру, но он не пожелал давать интервью.