«На ралли в Африке местные воруют колеса прямо на ходу»

Пилот команды «КАМАЗ-мастер» Антон Шибалов — о езде в горящей машине и других «прелестях» самых сложных гонок на планете.

Антон Шибалов (справа)

В Ростов на минувшие выходные приезжал экипаж «КАМАЗ-мастер» — сильнейшей команды мирового автоспорта в классе спортивных грузовиков. Например, в легендарном ралли «Дакар» российские гонщики побеждали 15 раз, больше, чем кто бы то ни было. Мы поговорили с трехкратным победителем одного из сложнейших ралли планеты Africa Eco Race Антоном Шибаловым о самом интересном и самом опасном в его карьере.

— Сколько всего вы наездили в гонках — в самых неприспособленных для этого участках планеты?
— Что-то около 180 тысяч километров.

— На ралли «Дакар-2018» у вас загорелась машина. И вы рассказывали, что из-за особенностей трассы не могли остановиться сразу. Можно подробнее об этом случае?
— Остановиться действительно не могли. Это случилось в Аргентине, ехали по узкому участку русла высохшей реки. Если бы встали, никто бы не смог после нас проехать. Когда что-то горит, это всегда очень опасно. У нас лопнула трубка высокого давления, куда подается топливо для двигателя. Топливо плескалось по всей кабине. Мы поняли, что горим, только когда остановились. Получается, около 7 минут ехали в горящей машине. Остановились, смотрим: даже радиаторы алюминиевые поплавились. Начали чинить, тут же приехали организаторы на своих джипах, телеоператоры. Мы бегаем запыханные, в стрессе. Они: что случилось? А мы английский не очень хорошо знаем, как-то ломано им ответили, да в таком состоянии и на русском сразу не объяснишь. Часа за четыре привели грузовик в более-менее нормальное состояние, кое-как добрались до финиша этого участка, за ночь нас починили. 

— Какие неполадки возникают на гонках чаще всего?
— Чаще всего прокалываются колеса. В каждой машине по две запаски. На двухнедельную гонку для четырех наших «КамАЗов» мы берем 60 колес, и все используем. Непробиваемые колеса делать еще не научились. Есть, конечно, более жесткие, но на них, например, в песках ехать будет невозможно.
«Дакар-2018». С 1978 по 2009 год гонка проходила в Европе и Африке, сейчас — в Южной Америке. Протяженность — 8-10 тыс. км. По старому африканскому маршруту проводится ралли Africa Eco Race.

— Что самое страшное в ралли?
— Стихия. В Южной Америке, например, в сезон дождей реки разливаются так, что внедорожники и мотоциклы просто смывает: я видел это — действительно жутко, но с нами такого не происходило. Очень непросто было в Боливии на «Дакаре» в этом году. Мы находились на высокогорье (от 2800 до 4800 метров над уровнем моря), на таких высотах двигатель теряет мощность из-за нехватки кислорода, работает вполсилы. И машине, и людям тяжело.
Еще бывают сложные пески, когда думаешь, что никогда из них не выберешься. В Южной Америке огромные дюны, высотой с 50-этажный дом. Пески там не только высокие, но и рыхлые, и тяжелые. Мы забрались на дюну, сели в неудачном положении. Час просто выкапывали машину лопатами из песка, чтобы проехать дальше. Был страх, что не сможем выбраться и заночуем в пустыне. Спускаться с дюн тоже страшновато: висишь на ремнях, машина едет практически вертикально. Ничего не боятся только дураки. Но я люблю пески: это похоже на игру в шахматы, тебе надо постоянно думать на шаг вперед, потому что просто проехать на скорости не получится. 

Антон Шибалов. 34 года. Живет в Набережных Челнах. Автоспортом (картингом) занялся в 12 лет. Обладатель кубка России по картингу, мастер спорта международного класса. В команду «КАМАЗ-мастер» пришел в 2007-м. Через 5 лет его экипаж победил в международном ралли-марафоне «Шелковый путь», а еще через год — в двухнедельном ралли Africa Race. За плечами Шибалова почти два десятка престижнейших гонок. 

— Вы несколько раз участвовали в гонке Africa Eco Race. Какие опасности были в Африке?
— Мне очень нравится там ездить. Если в Южной Америке обрывы, скалы и много населенных пунктов, то в Африке просторы и пустота. Но там тебя караулят местные: ты для них добыча. Африканцы из бедных стран пытаются утащить буквально все, чуть ли не на ходу запасные колеса сбрасывают; камни в машины кидают. Они знают, что гонку проводят раз в год, и стараются не упустить шанса что-то украсть. По периметру лагеря, где ночуют участники, стоят военные с пулеметами — смотрится жутковато. Кстати, местные охотятся на «КамАЗы» в пуховиках. Мы обычно проезжаем, когда у них зима, днем +25, для них это холодина. Но ночью там и нам холодно, -5 С°, мы спим в верхней одежде в теплых спальниках. 
«Дакар-2018».

— Что лучше всего поддерживает физическое состояние и концентрацию водителя в дальних поездках? Кофе, шоколад?
— У нас в салоне почти всегда есть контейнеры с орешками и сухофруктами. Кофе расплескается, а шоколад растает: в машине бывает 50-60 градусов. 
Больше всего утомляют длинные перегоны: когда тебе надо переместиться из лагеря к месту очередного старта. Они бывают по 300-600 километров. И ехать надо с определенной скоростью, например, не больше 90 километров в час. 
Сидишь на пятой точке, рулишь, рулишь. Если это не гонка, то становится скучно, сам с собой начинаешь разговаривать. Выход — слушать музыку. Я слушаю все подряд: от шансона до классики. Лучше выбирать композиции, от которых не клонит в сон.

— Насколько вы рукастый водитель? Сможете, например, с закрытыми глазами собрать и разобрать «КамАЗ»? 
— Да, могу, без проблем. Конечно, для нас «КамАЗ» проще и знакомее, чем любой другой автомобиль. Вообще бытует мнение, что нам просто привозят машину, мы сели, отгонялись и уехали. На самом деле все экипажи умеют работать с техникой: могут оперативно что-то починить. Мы сами обслуживаем свои машины. И участвуем в создании новых. 

— Как часто приходилось чинить машину в неподходящих для этого условиях? 
— У нас условия всегда неподходящие, закон подлости (смеется). В Америке пыль, похожая на муку, феш-феш называется. Она обволакивает всю машину, как вода, ничего не видно ни внутри, ни снаружи. И даже заменить колесо в таких условиях очень сложно: по трассе проносятся грузовики, поднимают клубы этого феш-феша, иногда инструменты найти невозможно рядом с собой.
«Дакар-2018».

— Наверняка для вас лучший в мире грузовик — это «КамАЗ». Но если объективно, насколько он конкурентоспособен? Слышала, что завод разработал свой собственный беспилотный автомобиль.
— Мы его видели. Полагаю, он создан для каких-то спецзадач, чтобы не подвергать опасности жизнь людей. Хотя, может, когда-нибудь и на гонках «КамАЗы» будут ездить сами, а мы будем управлять ими, сидя дома, не знаю (смеется). Что касается спортивного — он всегда был конкурентоспособен. Надо понимать, что все модели спортивных грузовиков сейчас, по большому счету, близки и похожи. Тут уже остается уповать на человеческий фактор и выстраивание тактики. Конечно, ты не заглянешь в душу каждому болту, все непредсказуемо. Но техника может быть на 200% лучше, чем у соперника, и все равно она может подвести — если ты не сумеешь рассчитать ее надежность. Надо уметь грамотно пользоваться машиной. 

— А какой лучший в мире по проходимости легковой внедорожник?
— «УАЗик» или «Нива». Правда! Мы за границей — и в Южной Америке, и во Франции — часто встречаем нашу «Ниву», и люди хорошо о ней отзываются. Понимаете, для действительно суровых условий самый навороченный внедорожник вряд ли подойдет. Потому что, если что-то случилось, легче починить простую технику. А с современной, напичканной электроникой, ты не можешь сделать ничего, кроме как обратиться к специалистам.
Мы как-то были в Туркмении, и жители этой страны ездят только на «КамАЗах». Говорят: нам даром не нужны все эти иномарки. Понятно, почему: там очень плохие дороги, других вариантов просто нет, а «КамАЗ» все выдержит.
Может, он в чем-то и плох (хотя я не согласен с теми, кто говорит, что «КамАЗ» плохая машина), но его некорректно сравнивать с шоссейными грузовиками типа Volvo, Mercedes. Они заточены под шоссейные дороги, когда у тебя на каждом шагу есть официальные дилеры, и ты можешь заехать на ремонт. «КамАЗ» изначально выпускался как спецтехника. Цена и качество потребителей устраивает. 
«Шелковый путь-2017». Ралли проводится в России, Центральной Азии и Китае. Протяженность — 6500 км.

— Какой лучший автомобиль для города?
— Лично мне очень нравится Volkswagen, так получилось, что езжу на нем. Не скажу, что это самая хорошая марка, конечно, но я доволен. На самом деле много хороших марок, и среди российских тоже. В последнее время «АвтоВАЗ» подтянулся: «Веста», та же «Лада Калина» — вполне адекватные автомобили. Хотя цены на них завышены, и многие считают, что проще взять за эти деньги иномарку. Вообще во всех современных автомобилях есть свои плюсы и минусы, и идеального сейчас, наверное, ничего нет.

— Где в России самые плохие дороги? И где в мире?
— В мире не вспомню, не спрашивайте. Вообще когда на «КамАЗе» едешь, это не ощущается, везде нормально (смеется). Про Россию: несколько лет назад меня ужаснула Кировская область, но прошло какое-то время, и я надеюсь, что там уже все починили. Всегда удивляет Казахстан, есть такие районы, где дороги настолько ужасные, что лучше по полю ехать. Могу еще сказать, что всегда ощущаю разницу, когда выезжаю из родного Татарстана: у нас в республике за дорогами следят хорошо. 

— Где в России самые отчаянные гонщики? 
— На Юге, в Сочи, например. Носятся по серпантину на своих «шестерках». 

— А в мире?
— В Испании. Очень похожи на наших южан. Но если в целом говорить, например, про Европу, там совсем другой менталитет: если висит ограничение 60 км/ч, так и будут ехать. 
«Шелковый путь-2017».

— Есть у вас какие-то ритуалы и суеверия?
— Особых нет. Разве что каждый грузовик, выезжающий из лагеря на участок, сигналит тем, кто остается, на прощание: мол, пока, до вечера.

— Что вы умеете из того, что не умеют обычные люди?
— Могу долго не ходить в туалет (смеется). Это правда, ты вырабатываешь особый пищевой режим с годами, позволяющий тебе долго не делать перерывов в езде, у всех гонщиков так. Рассчитываешь потребление воды, но так, чтобы не довести себя до обезвоживания, конечно. В общем, умею, если можно так выразиться, управлять своим организмом. 

— Много ли времени уходит у вас на тренировки, и что они из себя представляют?
— К сожалению, у нас нет нужных нам для полноценной тренировки трасс (песков, гор) в ближайших окрестностях. У нас есть два полигона в Набережных Челнах — это территории с искусственно созданными неровностями. Но мы их используем скорее для испытания технических характеристик, главном образом, проверки подвески и так далее. Выезжаем пару раз в год в Марокко, ездим на песках. Но вообще как таковых тренировок нет, ты получаешь опыт и необходимые ездовые навыки непосредственно во время гонки. Очень сложно организовать полноценную тренировочную базу, для этого нужны огромные территории.

— Ваша жена ведь тоже имеет отношение к гонкам?
— Она ведет детский картинг, его несколько лет назад передали под эгиду нашей команды. Одна из задач клуба — воспитать не только пилотов, но и механиков, штурманов, инженеров, дать с детства необходимые навыки. Моя жена сама на карте любит погонять, у нее хорошо получается. Но в гонках «КамАЗов», конечно, не участвует. Да, в мире есть женщины-пилоты грузовиков, но это абсолютно не женский вид спорта, как вы понимаете. 

Источник