«Между эстонцами и русскими нет взаимных претензий и обид»

Актер, ведущий и журналист из Нарвы: о том, почему надо учить эстонский язык, и каково это — работать в городской управе

Фото:rs.gov.ru

Сергей Рымар — человек, знакомый в Нарве практически всем, потому что ни одно культурное мероприятие не обходится без его участия. Получив театральное образование в Москве, Сергей вернулся в родной город, где занимается, в основном, организацией и проведением всех возможных мероприятий. Офис, где он работает, находится в Липовой ямке — на главном Нарвском променаде.

За свою жизнь он успел попробовать себя и в других профессиях: два года проработал журналистом, столько же — чиновником в департаменте культуры Нарва-Йыэсуу, небольшом курортном городке рядом с Нарвой. Теперь Сергей хочет баллотироваться в депутаты городского самоуправления, чтобы показать остальным, как надо работать.

Расскажите, как выглядит ваш рабочий день?

Основная моя задача в Липовой ямке — организация праздников и непосредственно само их проведение. Праздники здесь, в основном, со спортивным уклоном. Как правило, мы с собой берем тренажеры, проводим соревнования. Проводим концерты. Самое интересное, что было в этом году, — забег гимназистов. Мы сделали полосу препятствий, школьники их проходили, было человек пятьсот.

Обычно я приезжаю сюда с утра, начинаю свой день с кофе — и начинаем мозговой штурм, накидываем планы.

Сколько у вас в год мероприятий?

Не мене двадцати. Самые крупные — Нарвский энергетический забег, открытие и закрытие летнего променада.

Вы всегда занимались организацией мероприятий?

Когда я был ребенком, отец хотел, чтоб я занимался спортом: я ходил и на дзюдо, и в настольный теннис, и на кикбоксинг. В девятом классе я попал в актовый зал и провел первое школьное мероприятия. Там я понял, что спорт это не мое, мне нравится общение с людьми, нравится, когда люди смеются, нравится этот обмен энергией. Я решил пойти в школьный театр.

А первое свое мероприятие, свадьбу, я провел в девятом классе, в Нарвском замке, это была плохая свадьба: опыта было никакого, кругом взрослые люди — и нам по 15-16 лет, я проводил ее вместе с другом. Но с того времени я начал работать в детских лагерях, в молодежном центре, проводил мероприятия на уровне школы, а потом городские мероприятия.

Вы получали какое-то специальное образование?

Когда я заканчивал школу, то сразу понял, что хочу продолжать в этом направлении. Поехал в Москву, не поступил, поехал еще раз — с третьего раза поступил в ГИТИС. Четыре года сумасшедшего времени провел в Москве, периодически приезжал сюда. Но потом — у меня была здесь девушка, было эстонское гражданство — пришлось вернуться в Нарву. С девушкой у нас история закончилась, но я все равно остался здесь. Поначалу была жуткая депрессия, потому что Москва — это движение, жизнь, а здесь все так спокойно, медленно. Но с другой стороны, здесь можно за день успеть сделать много дел, провести пять-шесть встреч. В Москве это было одно дело за день.

А вообще по своему настрою Нарва — ваш город?

Да. Здесь все знакомо, здесь очень много людей, которые родные. Все меняется: чиновники, люди, от которых что-то зависит. Я чувствую, что и я влияю на город.

По Москве не скучаете?

Я нахожусь сейчас в том периоде сейчас, когда созреваешь. Когда я уехал из Москвы, то еще не понимал, как все устроено, чего я хочу. А когда приехал сюда, понял, как делаются дела, появился здоровый цинизм. Может, еще пару лет — и сорвусь туда опять на какое-то время.

После возвращения из Москвы вы продолжили вести мероприятия? 

Сначала я полтора года проработал в молодежном центре, мы делали различные проекты, мероприятия. После этого мне предложили в городской управе Нарва-Йыэсуу стать чиновником. И это был интересный опыт, все было очень официально: куча документов, надо было вести различную статистику. А в основном, это была все та же организация мероприятий, но уже на большом, городском уровне: дни города, день рыбака, день миноги. Я набрался опыта работать с коллективами — городскими и приезжими — у нас была большая ярмарка, в мою задачу входило организовать весь праздник и провести его. Был и такой опыт на дне города: я организовал праздник, провел праздник, а потом собирал мусор после него. Все остались довольны.

Понравилось быть чиновником?

Если честно, мне было сложно в плане общения. Я человек открытый, прямой и сразу ломаю все грани. Не люблю, когда все официально. Меня не очень любили, особенно когда проходили сессии городского собрания: я шутил, посмеивался. Мне все это сходило с рук, потому что мероприятия все равно проходили хорошо.
После этого был звонок — мне предложили попробовать себя в роли журналиста. Я сказал, что вообще не журналист и этого не умею, но я согласился. Я поехал в Таллин, у меня было пятидневное обучение: мне показали студию и показали, как работать с камерой. Я так и начал работать в «Актуальной камере» на русском языке и отработал там года два. Первые сюжеты были, конечно, ужасными. Первый раз я брал интервью у мэра: я не знал, что у него спросить, он не знал, что мне ответить, и я не знал, как это снять. Я попробовал все это смонтировать, отправил в Таллин, мне сказали: «Подумай, может, журналистика — это не твое?»

Это был вызов, я начал смотреть сюжеты своих коллег, снимать сам, набил руку — и в принципе, за два года научился делать новости.

А что вы снимали? Что-то остросоциальное? Культурное?

Нарву до этого не снимали для «Актуальной камеры», это был первый опыт. Из Нарвы, конечно, хотели больше негатива: граница рядом, безработица, скандалы, интриги депутатов — очень мало давали снимать культуры. Поскольку маленький город и все друг друга знают, меня часто звали на выставки, спектакли — я с удовольствием делал такие сюжеты, их брали тоже с удовольствием, но редко.

Мне это в какой-то момент тоже поднадоело, потому что ты должен работать 24 часа: любой пожар, авария или еще что-то — ты должен выезжать на место. Стрессово: ты снимаешь, в основном, негатив.

Вот вы стали говорить: граница с Россией, безработица. Действительно, сильно такое представление…

Да, ярлыки.

То есть, это неправда?

Отчасти да, отчасти нет. Есть такой момент у любого приграничного города: он все равно завязан на границу. У нас, в Нарве, есть люди, которые этим зарабатывают. Я никого не хочу обидеть, все выживают, как могут. Есть те, кто переносят товар с одной стороны на другую, пытаясь выиграть на разнице в цене. Есть население, которое живет достаточно хорошо. Когда говорят, что в Нарве живут плохо, я отвечаю: а вы посмотрите, какие у нас автомобили по городу ездят. Есть средний класс — их больше всего. Сказать, что у нас в городе беда — я бы не сказал. Возможности есть. Есть курсы эстонского языка, повышения квалификации — было бы желание. Есть те, даже среди моих знакомых, кто говорят: «А пусть для меня все сделают. Я по-эстонски не понимаю, я не пойду туда работать. А там зарплата маленькая». Есть биржа труда, можно так и пролежать на диване, ссылаясь на то, что все плохо.

Кстати, об эстонском: а вы хорошо его знаете?

Я эстонский знаю отвратительно плохо. В каком плане: если что-то прочитать с листка или оформить документ — это да. А разговаривать свободно на эстонском, к сожалению, я не могу: мне не хватает словарного запаса. Во-первых, я четыре года прожил в России. Во-вторых, когда я учился в школе, мы как-то не задумывались, что тут Эстония и нужно учить эстонский: кругом все общаются по-русски, в семье все говорят по-русски, и как-то в работе это не очень нужно было. А сейчас границы моей работы расширяются, я работаю не только в Нарве. Буквально недавно мы ездили в Таллин и попали в ресторан, где никто не говорит по-русски — приходилось вспоминать. Ну, конечно, жесты, мимика — все это помогает. В обычной жизни между эстонцами и русскими нет каких-то претензий или обид: мы пришли, поняли — мы не понимаем друг друга. И начинаем находить какой-то общий язык, общаться, показывать руками. В основном, политики стравливают эстонских и русских жителей, чтобы заработать какие-то очки. А в обычной жизни редко сталкиваешься с каким-то негативом.

Эстонский язык — если ты хочешь двигаться куда-то дальше — тебе, конечно, нужен, и нужен на хорошем уровне. Сейчас чиновникам это вообще обязательно. Но опять же, когда я хожу по департаментам культуры, мы прекрасно понимаем друг друга, и в этом нет никакой проблемы.

Возвращаясь к вашему политическому опыту: нет желания его повторить?

Несколько лет назад были выборы в местное самоуправление, и я поддерживал команду молодых ребят, объединение «Единый дом». Выборы прошли, ребята достигли своих целей, а дальше какого-то развития, о котором мы договаривались перед выборами, не случилось.

И я для себя решил, что пойду на выборы сам в следующий раз — с таким вызовом не только для себя, но и для местных депутатов. Когда человек идет на выборы, он ставит хорошие цели, но попадая в кресло депутата, забывает о них. Участвует в различных комиссиях, где получает доплату, и уже не чувствует себя свободным. Я не хочу принимать участия ни в каких комиссиях, ни в каких финансовых историях — чтобы я никому не был обязан, кроме своих избирателей. И таким образом я смогу повлиять на жизнь города.  

Источник