От носа — к сердцу: как запахи влияют на наши эмоции, выдают экстравертов и помогают искать партнеров для секса

Пишет Валентина Петрова: Человеческое обоняние существенно уступает собачьему — для нас гораздо важнее зрение. Тем не менее восприятие запахов в нашем мозгу прочно связано с памятью и эмоциями, и глупо этим не пользоваться. Учимся определять совместимость с потенциальным партнером по запаху кожи, сохранять воспоминания в коробке духов, различать молекулярно схожие ароматы и вынюхивать тип личности.

У каждого ребенка найдется родственник, который напоминает ему: «Будешь много читать — ослепнешь». Когда я в первый раз это услышала, сразу попробовала ослепнуть: закрываешь глаза и идешь по квартире на ощупь и по запаху — очень страшно. Слепоте пришлось учиться. Если потренироваться, можно отпустить стену, узнать младшую сестру по запаху цветка и не врезаться в горшок с лимоном — сторонись запаха влажной земли! А кухню по запаху и вовсе найдет любой дурак.

Я пока не ослепла и давно разучилась ориентироваться по запахам как нормальный курильщик, который давно не в ладу со своим обонянием. Сохранились только базовые навыки: реагировать на запах хлеба и определять, что в подворотне на Китай-городе — туалет. Как пахнет кислое молоко, я так и не поняла, зато по запаху отличаю свежую книгу от старой. Помню еще, как пахнут некоторые люди, — а больше ничего.

Но я пытаюсь учиться. Это тоже язык, и в нем можно разобраться.

Упражнение № 1

Составить список запахов, которые вам нравятся. Вспомнить их и попытаться понять, что их объединяет: они сладкие? Резкие? Теплые или холодные? Как их можно назвать?

Что я люблю нюхать:

— пионы;

— холодный металл;

— кровь;

— поезда;

— перец;

— симпатичные мужчины.

Пахнет бессилием

Современные люди не слишком-то внимательны к ароматам (если они не от Тома Форда). Реклама духов смахивает на рекламу красивых женщин, слоу-мо и вольных ассоциаций — трудно даже подобрать слова, чтобы рассказать о запахе, почти все прилагательные на самом деле говорят о вкусе или осязании: острый, терпкий. Исследовать запах тоже трудно — часто забываешь принюхаться. Приходится в столовой вместо салата нюхать миску из-под салата. Кстати, есть версия, что «столовской» еду делает запах тарелок: чем-то таким особенным там моют посуду.

Мы не прислушиваемся к запахам, пока их не сунут нам под нос, почти не можем локализовать запахи, не крутя головой, и выхватить один среди прочих.

Мы часто полагаемся на зрение или на слова. Человек одобряет запах, если сказать: «Это пармезан», — и испытывает отвращение, если сообщить: «Рвота». Одинаковые пачули в одном эксперименте побывали «ладаном» и «грязным подвалом», и испытуемые со всем согласились.

Запах — такая мелкая деталь, что вечно ускользает от нас, словно призрак тени вещи.

И всё-таки врут, когда говорят, что человек обменял свое собачье, звериное обоняние на свободу воли. Наш нос более чуток, чем мы привыкли считать: люди с закрытыми глазами, в перчатках, ослепшие и потерявшие осязание, могут ползком в траве двигаться по слабому следу эфирного масла.

Там, где исчезнут все чувства, кроме обоняния, мы, пожалуй, как-нибудь выберемся к свету. Кстати, запах в его тепле распространяется быстрее, чем в холодном воздухе.

Пахнет исследованием

В 2004 году Нобелевскую премию получили исследователи механизма, который позволяет нам ощущать разные ароматы.

Оказалось, что путь запаха короче, чем у вкуса или звука: обоняние — единственное из чувств, которое не проходит сквозь таламус на пути к пониманию.

Вот как мы чувствуем запах: вхожу в бабушкину квартиру. Тут мало места, зато много книг, ковров и шерсти спаниеля. Жду. Обонятельные рецепторы в верхней части носа избирательно трогают молекулы в воздухе, каждый свою, и кричат обонятельной луковице: «Пахнет!». Та, не делясь с таламусом новостями, передает информацию дальше в обонятельную кору, которая анализирует запахи. Обонятельная кора сообщает, что мы у бабушки. Заодно обонятельная луковица стучит миндалине (формирует эмоциональные реакции), гиппокампу (воспоминания) и гипоталамусу (регулирует эмоциональные реакции). Я радуюсь. Или огорчаюсь.

Да, запах может вызывать эмоции. Если в комнате неприятно пахнет, человек чаще воздерживается от риска, а денежные потери бесят его больше. Люди тащатся от запаха свежих листьев дуба, а крысы от него успокаиваются. Маркетологи умело используют ароматы, чтобы управлять нашими потребительскими чувствами: например, грамотная подборка запахов способна прогнать посетителя сквозь весь ТЦ за мороженым. У «Сингапурских авиалиний» есть собственная парфюмерная композиция для горячих полотенчиков, чтобы пассажиры меньше нервничали.

Запах умеет вызывать воспоминания, которые, цитирую, были «давно потеряны».

Исследования показали, что левый гиппокамп активируется, когда у детей возникают первые ассоциации с запахом. Эти воспоминания лежат где-то на самом дне ума. Потом нюхаешь кусок мела и вдруг возвращаешься в школу, начиненную детьми и пирожками с капустой. Дежурный, намочи тряпку.

Упражнение № 2

Когда испытываешь сильные эмоции — влюблен, в путешествии, учишься крутому делу, — нужно купить новые духи и регулярно использовать, пока радость не кончится, а затем убрать их поглубже в шкаф. Через пару лет извлечь. Запах «законсервирует» ту самую эмоцию и поможет вновь извлечь ее из памяти.

Пахнет опытом

Конечно, в обонянии присутствует паскудная генетическая данность. Кто-то чувствует запах лучше, кто-то хуже. Если у вас немного более функциональный рецептор OR11A1 — свекла по вкусу будет смахивать на землю (да, обоняние и вкус тесно связаны).

Но еще больше на нашем обонянии сказывается аромат нашей личной истории. На то, как мы оцениваем запах, влияют контекст и ожидания, а еще восприятие запаха искажают мультимодальные раздражители, которые стимулируют больше, чем одно чувство. В такой ситуации мы больше доверяем другим органам чувств, поэтому если что-то выглядит как лимон и на ощупь как лимон — мы почти наверняка будем считать, что оно должно пахнуть как лимон.

Конечно, сказывается и то, что мы уже знаем о мире: «Обонятельное восприятие… критически зависит от прошлого и текущего опыта и воздействия», — говорят ученые. Эту способность обоняния меняться обеспечивает нейронная пластичность: весь путь запаха, от нейронов обонятельных рецепторов до неокортекса, подстраивается под обстоятельства.

Обоняние покорно биологическим механизмам, которые помогают адаптироваться к опыту. Так, если сильный запах постепенно угасает, митральные клетки становятся более чувствительными, чтобы продолжать некоторое время успешно улавливать его — вот вам кратковременная синаптическая пластичность.

Если хотя бы 50 секунд принюхиваться к совершенно новому запаху, корковые нейроны лучше различают химически похожие ароматы вроде деканола и додеканола. Это романтически называют «опытом запаха». Он помогает запоминать, различать и затем узнавать схожие запахи (крысам помогает точно).

О своем «опыте запаха» рассказывал, например, Брайан Ино, фанат разных ароматов:

«Парфюмерия во многом связана с диалогом, с краем неузнаваемости, пробуждением ощущений, у которых нет имен, или смешением ощущений, которые не принадлежат друг другу. Некоторые субстанции сами по себе шизофреничны (или оксюморонны?) в том смысле, что обладают двумя довольно противоречивыми природами.

Например, метилоктанкарбонат пахнет фиалкой и мотоциклами; „Фаренгейт“ от „Диора“ использует этот эффект. Масло орриса, сложное производное от корней ириса, в небольших количествах пахнет неопределенными цветами, но в больших — почти непристойно плотский».

Конечно, «опыт запаха» может быть и дурным. Я не пью текилу: от одного ее запаха меня тошнит, как тошнило в уже не помню каком году. Еще я паникую от запаха резиновых перчаток.

Если человек заполняет опросники в комнате, где дурно пахнет, потом он вернется в ту же комнату в дурном настроении.

С возрастом обоняние, увы, слабеет — тоже на всех уровнях. Всё, что хочешь запомнить на потом, лучше разнюхать уже сегодня. Например, людей.

Упражнение № 3

Взять любимые духи, выяснить, какие запахи в них входят (на Fragrantica или где-нибудь еще) и попытаться «разнюхать», выделить среди общей мелодии отдельные ноты — например, кедр и перец.

Пахнет любовью

Спина под свитером вспотела, потом остыла. Диван пахнет ромом, потому что ты разлил ром, пол — пылью, сам ты пахнешь чем-то, что я определю как «странный фрукт». Ты так пахнешь вообще везде. А комната пахнет так, будто здесь кто-то потрахался.

По идее, нам нечем почуять запах секса сам по себе. У змей, ящериц и у некоторых млекопитающих — например, котиков — есть вомероназальный орган, который говорит: «Добыча!», «Хищник!», а еще «Готовое к спариванию существо!»

У некоторых людей вомероназальный орган тоже есть, но довольно жалкий и малофункциональный. Феромоны за триста рублей его точно не разбудят, приходится ориентироваться на какие-то там социальные сигналы.

Впрочем, нос всё же может помочь, когда дело доходит до любви. У каждого млекопитающего свой индивидуальный запах — так овца в стаде ягнят находит и утешает своего ребенка. В обоняние включен комплекс гистосовместимости, генетический компонент иммунной системы. Рыба, птица и человек ищут партнера с комплексом, отличным от их собственного, чтобы потомство было здоровее. Запах человека, чей иммунитет похож на наш, заводит меньше (исключение составляют женщины, принимающие гормональные контрацептивы). Одни мужчины пахнут лучше, другие хуже, ты невероятно — аж голова кружится. Правда, природа этого невероятного запаха — разложение секретов сальных, экриновых и апокриновых желез под воздействием бактерий. Уже не так сексуально.

Если принюхаться, мы с определенной долей вероятности понимаем, что перед нами за личность и что она ощущает. Запах личности — очень веселая тема. Исследования утверждают, что мы по запаху определяем невротиков (расстраиваюсь).

А вот тут прибавляют: невротиков, доминантов и экстравертов (расстраиваюсь еще раз). То, что мы чувствуем, влияет на выделение гормонов и нейротрансмиттеров, а те — на запах.

Выходит, можно, если постараться, понять, что существо готово к спариванию, — и так же подать обратный сигнал.

Просто нужно больше практиковаться в различении запахов. И в любви.

Источник