Криминальная инсценировка длиной в пять лет: Сависаар – о том, кому выгодно его подозревать

Портал Stolitsa.ee публикует перевод интервью, данного Эдгаром Сависааром газете Kesknädal.

- Многих беспокоит откровенное преследование вас со стороны прокуратуры и КаПо. Эта афера длится уже больше пяти месяцев. Не кажется ли вам, что вас пытаются элементарно закопать под грузом всех этих «подозрений» и «обвинений»?

- Вообще-то первое уголовное дело этого сериала против меня было возбуждено 3 февраля 2011 года. Так что можно отметить маленький юбилей – пятую годовщину этих мероприятий. За это время успели состояться две Олимпиады, некоторые чиновники прокуратуры получили магистерские степени, а Ээрик-Нийлес Кросс поучаствовал в различных выборах в списках аж трех партий.

Меня преследуют дольше, чем длилось предварительное следствие по делу об обмене земель. Как это понимать? Как политическую борьбу за власть руками правоохранительных органов? Долго ли это продлится? Думаю, после того, как мы обнародовали эти факты, им просто стыдно завершать эту историю. Инсценировка состряпана по тому же рецепту, как было с Пановым. Предполагалось, что мы выиграем выборы и начнем переговоры о создании коалиции, и тогда они с апломбом выложат на стол эти обвинения. IRL начал подозревать сразу после выборов. Ничего нового они выдумать не в состоянии.

Последовательность такова: перед выборами история про агентов влияния, чтобы оказать воздействие на электорат. Затем швейцарская история после выборов, чтобы повлиять на разговоры о коалиции. Если бы мы уступили этому давлению, то создалась бы практика, по которой правоохранительные органы формируют текущую политику против воли народа. Но что мне тогда сказать тем 46 000 человек, которые меня поддержали?

- Вообще-то критика судебных и полицейских органов не считается хорошим тоном. Не наживаете ли вы себе новых врагов – у вас их и без того достаточно? 

- Критика судебной практики не предосудительна. Скорее, это свидетельство силы общества. Критика судебной практики и исполнение решений суда – не одно и то же. Бывший декан юридического факультета Тартуского университета Яан Гинтер писал, что несогласие с приговором суда – совершенно нормальное в свободном обществе явление, и мы должны больше развивать такую гражданскую смелость.

То, что нашим правоохранительным органам нравится время от времени проводить показательные повешения, стало секретом Полишинеля, о котором говорят все смелее.

Я внимательно слежу за судебными сагами нашего времени. Скажем так: то, что Сели обвинили, а Розиманнуса по делу Autorollo оправдали, означает, что наша правовая система вывернута наизнанку. Доброе дело наказуемо, преступление одобряется.

- Почему указывают на IRL в связи с подозрениями Сависаара?

- Возможно, это от желания отобрать у IRL последнюю опору. Многие считают, что для того, чтобы «прищучить» меня, IRL пользуется КаПо и прокуратурой. Если IRL утратит власть над КаПо и прокуратурой, он исчезнет с политической арены Эстонии.

- Kак вы относитесь к распространенному утверждению, что приговор выносится сначала в СМИ, а уж потом в суде?

- Думаю, что сегодня судьи сильнее подчиняются нажиму правоохранительных органов, чем несколько лет назад. Особенно жаль, что в последнее время даже не пытаются это скрывать. Откуда такая самоуверенность? Может, от того, что правоохранительным органам слишком многое прощается?

Утечка данных следствия в СМИ очень избирательна. Например, не припоминаю, чтобы что-то о происходящем в Таллиннском порту просочилось в медиа. В то же время, утечка того, что не имеет отношения к Партии реформ, стала обычной практикой.

Но есть и противоположные примеры. Когда Артур Тальвик раскрыл «тайны», Таллиннского порта, ему тут же стали угрожать уголовным делом и потребовали от члена парламента, чтобы он дал отчет КаПо.

Влияет и система определения судьи в должность: контроль безопасности осуществляет КаПо, непосредственно заинтересованная в том, чтобы одобренные ею судьи впоследствии оправдывали тех, кого нужно.

- Что за наличные конфисковали у вас на хуторе Хундисильма и почему это замалчивается?

- Полагаю, что молчание на эту тему выгодно КаПо. Они хотят однажды с еще большим апломбом объявить об этом в СМИ. Через таких, например, журналистов, как Туули Кох или Тармо Вахтер. Интересно, когда они вылезут с этим? Как известно, хранить наличные – не уголовно наказуемое деяние. Помню, как у соцдема Андруса Анвельта дома было обнаружено около сотни тысяч. Знаю и другие случаи, которые показывают, что в плане хранения наличных денег в домашних условиях я не принадлежу к игрокам высшего класса.

Но что это за деньги? Я посмотрел свой счет в банке SEB. За последние годы я снял со счета 108 000 евро. Кроме того, часть денег получил в подарок на день рождения, когда мне исполнилось 65 – на покупку электроколяски и бионического протеза ноги. Вдобавок, в последние годы у меня вышло несколько книг.

Надеюсь, что когда будет создан Кооперативный банк (Ühistupank), я потребую, чтобы КаПо вернула мне эти деньги, и отнесу их в таллиннский Ühistupank.

- Есть сведения, что ваши адвокаты намерены обратиться в Европейский суд по правам человека. Вероятно, их вдохновил успех в этом суде MTÜ Ausad Valimised («Честные выборы»)?

- Mой принцип: в уголовном делопроизводстве человека следует рассматривать в качестве субъекта, а не объекта. Mысль и дух нашей конституции не согласуются с такой тактикой делопроизводства, когда люди должны стоять и со стороны наблюдать, что намерено сделать с ними государство. Нет, человек должен иметь возможность влиять на ход дела и его результаты. Если тебя ставят в такое положение, когда тебе не показывают даже улики, на которых как будто строится подозрение, или на основании которых меня временно отстранили от должности, то у меня и моих адвокатов фактически отобрана возможность опровергать подозрения.

Я неоднократно просил, чтобы мне показали доказательства, на основании которых меня подозревают, но по необъяснимым причинам мне в этом продолжают отказывать. Я уверен, что Суд по правам человека признает нарушение моих основных прав. И это важно не только для меня, но и для того, чтобы снизить общий фон страха, гнетущий общество.

- Какова во всей этой афере роль Ильвеса?

- В 1987 году Ильвес, бывший тогда редактором радиостанции «Свободная Европа», начал свой поход против меня. Но особого влияния у него не было, так что он продолжает свое дело и сегодня. Мне рассказывали, что он каждый месяц спрашивал КаПо, отчего она не занимается Сависааром. Особенно после того, как история с «агентом влияния» провалилась. Вероятно, президент мечтает свести со мной счеты еще до того, как истечет срок его полномочий. Думаю, его постигнет разочарование. Свести со мной счеты для него так же важно, как принятие прикладных актов к Закону о совместном проживании, о котором он так печется.

- Вам угрожают тем, что прокуратура придумает новые обвинения.

- Я не удивляюсь. Я все время говорил, что существующие обвинения – абсолютная чушь. Но судьям надо же что-то придумать, чтобы удержаться в должности. Найдутся и журналисты, которые напишут то, что продиктует им КаПо. Хотя бы та же Туули Кох, которую уже использовали в этой цели.

Выходит, я очень серьезный противник, если против меня не решаются выйти открыто и под собственным именем. Сначала тестируют реакцию в СМИ, затем решаются ставить собственные подписи. Швейцарский суд дважды принимал решения, согласно которым я там никакой прибыли не получал. Только отчаянная попытка вдохнуть жизнь в стоявшее пять лет на месте расследование позволила в Эстонии вновь поднять этот вопрос.

Правда, решение швейцарского суда написано по-немецки, и, может, нашей прокуратуре непонятно. При обыске Хундисильма они забрали эстонский перевод этого решения – и были очень счастливы.

- Есть мнение, что если прокуратура предъявит вам обвинение, Кадри Симсон со своими друзьями тут же созовет внеочередной конгресс Центристской партии, чтобы все-таки сместить Сависаара. 

- В наших условиях обвинить могут когда угодно, однако существует же презумпция невиновности. Как в государстве, так и в партии. Что касается подозрений в отношении меня, то даже если их сформулируют в качестве обвинений, они по-прежнему будут слишком слабы. И хотя мои адвокаты так и не увидели материалов, судья, который вел предварительное расследование, признал часть подозрений необоснованными, о чем и сказал.

Если рассматривать качество работы КаПо и Госпрокуратуры в последнее время, то их оценки не могут быть основаниями ни для какого партийного конгресса. Большинство делегатов конгресса пришли к мнению, что предъявление обвинений не может влиять на происходящее в партии. Между нами говоря, адвокаты так и ждут обвинений, чтобы наконец получить возможность их опровергнуть. До сих пор они вынуждены блуждать во тьме, борясь с подозрениями, не подкрепленными доказательствами.

Не знаю, когда это дело дойдет до суда. Вряд ли в марте, как обещали некоторые конкуренты. Политически им не будет полезно, если судебное разбирательство состоится летом. В это время никто не читает подобные вещи, люди собирают землянику.

Но если это и произойдет, то, скорее, мобилизует партию, без того, чтобы люди запаниковали и подняли вверх руки.

- Победа на конгрессе Центристской партии не была слишком скромной?

- Победа есть победа! Ильвес выиграл у Рюйтеля с преимуществом в 12 голосов – и никто не говорил, что он выиграл еле-еле. Мне говорили, что Кадри Симсон – Троянский конь: во время моей болезни она сформировала подходящую себе команду из делегатов конгресса. Фактически конгресс не был Троянской войной, и коня не было. Так, мелкая возня. В таком положении никто не решился даже хлопнуть дверью.

- Ваше мнение по политике относительно беженцев? 

- Это, безусловно, очень важный вопрос. Нельзя все подверстывать под понятие толерантности. С другой стороны, нельзя все осуждать из боязни терроризма. Если вы хотите отделить зерна от плевел, необходимы огромные общественные ресурсы. Кто-то должен заниматься необходимой черновой работой. И всегда найдутся те, кто злоупотребит системой, и от этого проистекает угроза безопасности. Вопрос не в том, кто для нас опасен, а в том, когда эта опасность дойдет до нас. Говорить, что мы наглухо должны затворить двери, тоже неправильно, если вспомнить наше недавнее прошлое. Но нехорошо, когда под вывеской толерантности на угрозы закрывают глаза. Единственная возможность предупредить опасность – вовремя почувствовать ее.

- Oсиновский-старший уверяет, что надо дать власть молодым. Как вы это прокомментируете?

- Taaви Рыйвас вообще утверждает, что не нужны никакие реформы, нужна только тонкая настройка. Три партии сменили своих председателей на более молодых. Ансипа сменил Рыйвас, Лаара – Цахкна. Что касается соцдемов, то они вообще часто меняют председателей.

Отчего тогда эти молодые не осуществляют реформы, не ведут жизнь вперед, отчего заходит речь о стагнации? В жизни должно быть равновесие. У молодых больше энергии, у старших больше опыта. И то, и другое – ценные качества.