Черный сценарий экологов: если государство даст добро на добычу фосфоритов, то мы будем покупать воду

В прошлом веке на тему фосфоритов в Эстонии было наложено табу, так как их разработка была признана опасной. На днях выяснилось, что государство готово дать согласие на добычу минерала.

Фосфоритная война (эст. Fosforiidisõda) — масштабные экологические протесты в ЭССР в конце 1980-х годов, вызванные планами начать разработку фосфоритных месторождений на северо-востоке республики. Протесты не только добились поставленной цели, но и во многом способствовали развитию движения за независимость Эстонии. Экологический страх загрязнения окружающей среды смешивался с опасениями, что для работы на крупных шахтах потребуется ввоз русской рабочей силы. Успех кампании способствовал развитию протестов с политическими требованиями и значительно подорвал авторитет советских властей.

В 80-х годах прошлого столетия по Эстонии прокатились многотысячные акции протеста против решения тогдашних властей страны начать разработку залежей фосфорита, поскольку это грозило экологической катастрофой. Тот государственный строй рухнул, бывшая союзная республика стала независимым государством. Фосфоритные запасы в середине 90-х годов были объявлены пассивными, что значит, что даже подать ходатайства на их разработку было нельзя. Не прошло и трети века, и нынешняя власть Эстонии готова рассмотреть возможности добычи этого минерала.

Шесть миллиардов тонн

В начале марта Министерство окружающей среды сообщило, что взвешивает выяснение возможностей изучения и разработки фосфоритных месторождений, по предварительным оценкам, их объем может достигать почти шести миллиардов тонн, это крупнейшие залежи в Европе. При этом, отвечая на вопрос «Столицы», пресс-секретарь ведомства Кадри Масинг, сделала акцент на том, что решение еще не принято, просто сейчас под руководством министерства впервые в Эстонии составляется Стратегия использования полезных ископаемых. В документе будут четко обозначены долговременные интересы и цели государства, как владельца, по изучению и использованию имеющихся в стране полезных ископаемых. По предварительным планам, документ будет отправлен на утверждение парламенту в конце следующего года.

Надо отметить, что интерес к залежам фосфоритов возобновился не на пустом месте. Еще в 2011 году концерн Viru Keemia Grupp заявил о своем желании организовать разведку этого минерала в волости Рягавере (120 км от Таллинна), где он находится буквально на поверхности. В феврале 2014 года народное собрание потребовало от волости, чтобы оно отказалось от партнерства с концерном, и планы эти реализованы не были.

При этом за все время независимости государство не проявило интереса к экологическим последствиям геологоразведки 70 х годов ХХ века. Пробуренные тогда скважины до сих пор не запломбированы, а это значит, что минерал в любой момент может попасть в грунтовые воды, что приведет к загрязнению водных источников. Защитница окружающей среды из Раквере Тайми Парве помнит, что при бурении скважин много воды поднялось к поверхности, потом она вдруг исчезла, а через какое-то время полностью засох сосновый лес. По ее словам, работавшие на бурении специалисты говорили, что при разработке месторождения на Пандивереской возвышенности будет повреждена естественная система водообразования, рассказала эколог изданию Pealinn. На возвышенности берут начало около ста рек, так что можно сказать, что вся питьевая вода в стране рождается именно здесь. 

Вода дороже фосфора

Юхан Ааре – один из тех, кто некогда стоял во главе антифосфоритного движения, не видит необходимости в начале новых изысканий, потому что в прошлом веке исследования были проведены очень тщательно: только в Рягавере было пробурено 5000 скважин, благодаря чему известна и глубина месторождения, и его связь с грунтовыми водами. 

Его поддерживает руководитель Таллиннского телевидения Тоомас Сепп: «У нас есть десятки репрезентативных исследований о фосфорите Восточной Эстонии, мы знаем о его количестве, местах залегания, доступности и качестве. Эти документы доступны всем заинтересованным. Пробы до сих пор лежат на складах, и их можно изучать, новые изыскания не принесут новой информации».

Ему возражает инженер-геолог Анне Пылдвере, по чьим словам взятые ранее пробы тогда же и были исследованы, а то, что осталось, для современных исследователей недостаточно. При этом она признает, что все материалы по фосфоритам до недавнего времени лежали мертвым грузом в геологическом фонде Департамента земельных ресурсов, потому что никому не были интересны. К тому же за время независимости в Эстонии так и не появилось какого-либо надзорного государственного геологического института, о его создании задумались буквально на днях. 

Член правления Эстонского общества защиты природы Юхан Тельгмаа указывает, что эстонский фосфорит биогенный, а не хемогенный, как добываемый в других местах планеты. Значит, его необходимо будет обогащать, то есть потребуется и возведение химического завода, что, в свою очередь, крайне негативно повлияет на окружающую среду. Ныне покойный академик Эндель Липпмаа утверждал, что эстонский фосфорит можно использовать исключительно в военной промышленности. 

Глава партии «Зеленые Эстонии» Александер Лаане уверен, что пользу от разработки фосфоритов видит лишь узкий круг заинтересованных, а разговоры о его растущей стоимости очень напоминают рассказы о росте цены сланца. К тому же, фосфорное удобрение всего на 10 процентов усваивается растениями, остальная часть загрязняет природу и приводит к появлению сине-зеленых водорослей в морской воде и зарастанию пресных водоемов. По его словам, если из-за добычи фосфорита в окрестностях Раквере будет повреждено водообразование, вода в Эстонии будет дороже, чем полученный фосфор. «Мы создадим ситуацию, когда получим деньги, на которые потом будем покупать воду», - сказал он в эфире Tallinna TV, и добавил, что если у кого-то появится сильное желание заработать большие деньги, найдется масса различных причин, по которым можно пренебречь общественными интересами.

Разведка – это не добыча

Тут стоит отметить, что в 2004 году Закон о полезных ископаемых был изменен, в новой редакции грунтовые воды считаются лишь общим благом, как и воздух. Как следствие, в 2006 году была ликвидирована созданная в 1989 году Пандивереская водоохранная зона, то есть воду теперь защищать невозможно. Таким образом, одно из препятствий к разработке фосфоритовых залежей, по сути, уже ликвидировано. 

«Столица» поинтересовалась у Министерства окружающей среды, есть ли связь между планами новых исследований и решением Европейской Комиссии от 2014 года внести фосфорит в список критических полезных ископаемых? Советник ведомства Рейн Раудсепп ответил, что связь есть - «отдаленная» - об этом думали и раньше. При этом заверил, что потребности в бурении новых скважин нет, ранее собранной информации достаточно. Что же тогда необходимо изучать? Технологию, которая позволила бы разрабатывать залежи с минимальным ущербом грунтовым водам. Методику, которая позволит безопасно выделять из фосфорита содержащиеся в нем другие полезные элементы, в числе которых редкоземельные металлы и уран.

«После этого можно будет провести переоценку и признать пассивные запасы фосфоритов активными. Возможно, будет принято решение о частичном признании активными залежи в тех местах, где добыча не нанесет ущерба природе», - поведал о планах советник, уточнив, что конечное видение этого вопроса будет сформировано лишь на основе разрабатываемой стратегии в конце 2017 года. 

Интенсивность появления информации на эту тему в последнее время, по мнению экспертов, больше смахивает на пропаганду: различные медиаканалы день за днем повторяют один и тот же текст, отмечает Тоомас Сепп. Причем в них зачастую выступают заинтересованные предприниматели и ученые-сторонники разработок. Их основной аргумент: геологоразведка - это еще не добыча. Разговоры о «только разведке» нужны для одурачивания народа, уверен Сепп. Он напоминает, что в октябре прошлого года на организованной эстонскими университетами конференции по полезным ископаемым представитель Европейской Комиссии Алексис ван Мерке заявил, что эстонский фосфорит принадлежит Европе. А внесение фосфорита в список критического сырья говорит, что Европа спешит с расширением его добычи. Что не смогла сделать Москва, удастся Брюсселю, предостерегает медиа-эксперт.

Дружное «нет» ничего не стоит

Между тем в коалиционном договоре записано, что управление полезными ископаемыми должно перейти Министерству экономики, во главе которого стоит реформист Кристен Михал. Сейчас это шаг анализируется, и конечное решение будет принято летом. Марко Померанц, нынешний министр окружающей среды, признался в интервью EPL, что не понимает, с чем это связано: «Министерство экономики существует столько же, сколько эстонское государство, но никогда интереса к содержимому недр оно не испытывало, а теперь вдруг ему понадобился этот мандат». Журналист отмечает, что перед началом разговора министр положил на стол образец фосфорита.

Жители Рягавере пятый год живут в беспокойстве за свое будущее. Руководство волости отдает себе отчет в том, что в сложившейся ситуации оно совершенно бессильно - полезные ископаемые принадлежат государству и все касающиеся их решения принимает только правительство. «Если государство даст разрешение, волость не сможет наложить на него вето. Мы можем сказать дружное «нет», но мнение местных властей ничего не стоит. Народ не верит правительству и поэтому боится», - говорит председатель волостного совета Рягавере Арну Липпсаар.

Наталья Ауг, natalja.aug@tallinnlv.ee

Антифосфоритные движения утихли во второй половине 1987 года, когда под давлением общественности эстонское советское руководство достигло соглашения с правительством Советского Союза, чтобы остановить строительство шахт.