«Pезня в Ногылли». Забытая трагедия Корейской войны.

Про многие исторические события мы знаем довольно в общих формулировках. Однако небольшие подробные эпизоды иногда открывают нам этот исторический момент с несколько другой стороны. Именно мелкие детали, раскрываемые в маленьких сценах большого события бывают совсем меняют уже привычную для себя картину происходившего.

Мемориал в Ноггыли

Чуть более шестидесяти лет назад, летом 1950 года, у южнокорейской деревушки Ногылли была написана одна из самых мрачных страниц войны в Корее. Множество гражданских жителей погибло и было ранено от огня американских солдат — тех самых, которые в теории прибыли этих корейцев защищать. Что же стало причиной трагедии?

Казалось бы, с момента окончания Второй мировой войны прошло совсем немного лет, но армия США сильно изменилась — и не в лучшую сторону. Расходы на содержание вооружённых сил стремительно сокращались. Если в 1945 году Соединённые Штаты могли бросить в бой сотню дивизий, то в 1950-м от былой мощи остался всего десяток дивизий с неопытными солдатами. А три дивизии, расквартированные в Японии — то есть, ближе всех к Корее, — страдали от некомплекта. В каждом из трёх полков дивизий сокращался один батальон, артиллерия тоже урезалась. А приданные полкам роты средних танков существовали только на бумаге.

Одной из «японских» дивизий была 1-я кавалерийская. Её 7-й полк, чьи солдаты станут участниками будущей драмы, имел долгую историю. Он не раз сражался с индейцами и в 1876 году получил печальную славу в битве при Литтл-Бигхорн — когда был разгромлен и понёс большие потери. Позднее солдаты полка воевали против повстанцев на Филиппинах, во Вторую мировую — на юго-западе Тихого океана. А двадцать лет спустя именно этот полк примет участие в битве в долине Йа-Дранг во Вьетнаме. Между Второй мировой и войной во Вьетнаме на долю 7-го полка как раз и выпало участие в Корейской войне, к которой солдаты совершенно не готовились, стреляя раз или два в год. В гористой и урбанизированной Японии просто не было места для полноценных манёвров.

27 июня 1950 года, через два дня после начала открытой войны в Корее, 1-я кавалерийская дивизия получила приказ послать более семисот человек в 24-ю пехотную — первую дивизию, посланную на Корейскую войну. Но вскоре настал черёд идти в бой и 1-й кавалерийской. А на замену опытным кадрам присылали кого попало — даже заключённых. Многие офицеры не имели опыта командования в бою и спокойно ожидали близкой отставки.

Тем временем войска КНДР, стремясь объединить всю Корею, стремительно наступали на юг. Северокорейские войска были гораздо лучше обучены и имели танки Т-34 — не самые страшные в мире на 1950 год, но очень эффективные против неподготовленной пехоты. Уже 27 июня передовые части северян вышли на подступы к столице Кореи — Сеулу. Южнокорейские войска отступали в такой панике, что подорвали важнейший мост через реку Ханган вместе со спасающимися по нему беженцами и солдатами. Однако северянам не удалось окружить и уничтожить группировку противника в районе Сеула, как они рассчитывали — а на южном берегу реки срочно усиливалась оборона.

Тем не менее, в июле 1950 года наступление армии КНДР продолжилось. Южнокорейские части и прибывающие в страну американские войска отчаянно пытались хоть где-то его затормозить. Но пока приходилось отступать всё дальше и дальше. Множество жителей Южной Кореи в попытках спастись от надвигавшейся войны забили все дороги. Неразбериха только нарастала. Ходили упорные слухи о переодетых в гражданскую одежду шпионах северян, которые просачиваются в толпах беженцев сквозь кордоны и устраивают всяческие пакости.

22 июля 1-я кавалерийская дивизия сменила у новой линии фронта 24-ю пехотную. 7-й кавалерийский полк прибыл в Корею только за два дня до того. Ночью 25 июля пришло сообщение, что фронт к северу прорван. Утром 26 июля солдаты одного из батальонов, думая, что его вот-вот окружат, начали беспорядочно отступать. Потом отставших солдат и брошенное имущество разыскивали до ночи.

Американские штабы в то время отдавали кучу противоречивых приказов — требовали то спасать беженцев, направляя их на юг, то разворачивать их на север и стрелять во всех, кто попытается пересечь позиции войск. В случае если среди беженцев видели женщин и детей, надо было действовать «на усмотрение» (discretion) самих солдат и офицеров на местах. Корейская полиция якобы завершила эвакуацию гражданских, поэтому все люди в гражданской одежде, увиденные в определённых местах, должны рассматриваться как противник — с соответствующими последствиями. 1-я кавалерийская дивизия получила такой приказ утром 24 июля. Флотским лётчикам даже говорилось атаковать любые группы более восьми человек. Но 26 июля 8-й армии США (куда входила и 1-я кавалерийская дивизия) был отдан приказ сбрасывать с самолётов листовки, чтобы упорядочить движение беженцев.

Утром 26 июля несколько сот корейских беженцев из двух селений собралось у железнодорожных путей в районе деревни Ногылли. Американские солдаты досмотрели их вещи, после чего ушли. Внезапно в небе появился американский самолёт, сбросивший бомбу, а потом открывший огонь из пулемётов. Уцелевшие после взрыва люди в панике бросились кто куда. Кому-то повезло забежать под эстакаду железнодорожного моста и спрятаться там. По обеим сторонам моста и на склонах холмов были солдаты 7-го кавалерийского полка, издёрганные постоянными отступлениями и ожиданием новых атак. На бегущих людей обрушился огонь винтовок и пулемётов. Часть солдат даже слышала ответные выстрелы — возможно, рикошеты от огня их коллег.

Воспоминания как солдат, так и беженцев об этих событиях крайне противоречивы и отрывочны — прошло много десятков лет, многие просто не хотели или уже не могли вспомнить детали. Часть документов пропала.

Твёрдо можно наверняка установить лишь то, что трагедия действительно произошла. Следующие трое суток многим корейцам пришлось лежать, сбившись в темноте двух туннелей под мостом. Беженцы боялись, что любая попытка пошевелиться навлечёт на них новые очереди. Часть людей вымазалась в грязи, чтобы лучше спрятаться. Тем временем солдаты КНДР пытались медленно наступать — чем добавляли головной боли американской дивизии.

Только утром 29 мая кошмар для беженцев кончился. Точное количество жертв установить практически невозможно. По словам выживших беженцев, около ста человек были убито штурмовкой с воздуха, ещё триста человек погибли от огня с земли, примерно двумстам удалось убежать.

3 августа были взорваны два моста через реку Нактонган — последнюю крупную естественную преграду между американцами и наступающими северокорейцами. Вэгванский мост приказал взорвать лично генерал-майор Хобарт Реймонд Гей, командир 1-й дивизии. Вместе с мостами на воздух взлетели сотни корейских беженцев.

Полвека трагедия у Ногылли оставалась неизвестной. Но затем несколько журналистов из Южной Кореи и США докопались до некоторых фактов — и поднялся страшный скандал. Корейцы утверждают, что 25–29 июля в районе Ногылли погибло, было ранено или пропало без вести 248 мирных жителей, из них 177 было убито. Также они утверждают, что беженцев штурмовали не случайно, а по радиозапросу пехотинцев с земли.

По корейским обычаям того времени детей и молодежь, не вступившую в брак, хоронили в безымянных могилах. Часть погибших хоронилась вместе, в массовых могилах. Потом они не раз раскапывались родственниками других погибших, поэтому сейчас невозможно установить даже точное количество могил.

Больше года шло армейское расследование. Следователи заключили, что солдаты полка не были подготовлены к бою и не имели надлежащих командиров. Солдаты отступали как раз в том месте, где случилась трагедия с беженцами. Ветераны полка упоминали, что видели и слышали огонь орудий, пулемётов, миномётов и винтовок в районе моста. Некоторые стреляли поверх голов или в землю перед беженцами. Другие стреляли «в ответ» на вражеский огонь с позиций беженцев. Огонь продолжался меньше часа, как утверждали американские ветераны, или круглосуточно — по мнению корейцев. Никто не отдавал ни письменного, ни устного конкретного приказа открыть огонь по гражданским.

При этом, несмотря на анализ фотоснимков, опрос свидетелей и пилотов, даже не удалось толком установить, чьи самолёты наносили злосчастный удар 26 июля в районе Ногылли — и был ли сам удар как таковой. В довершение полного запутывания картины, 27 июля документально зафиксирован удар по… своим войскам — к юго-западу от Ногылли истребитель-бомбардировщик F-80 уничтожил пару армейских грузовиков, но обошлось без жертв.

Отдельный скандал разразился, когда выяснилось, что часть свидетелей-ветеранов, подробно рассказывающих о своём участии в стрельбе, вообще не была на месте событий.

Что стало причиной совершенно необязательной трагедии, унёсшей жизни сотен людей? Молодые, неопытные и необученные солдаты были внезапно брошены на передний край одной из самых тяжёлых и кровавых войн XX века. В чужой стране, о которой они раньше едва ли слышали, и тем более не знали её языка. Их предупреждали о коварстве врага — особенно маскировке под мирное население. Но их не учили грамотно отступать в полном хаосе рушащегося фронта и тем более спасать при этом толпы беженцев. Впереди новой линии фронта уже не должно было быть мирного населения. Каждый из факторов по отдельности не был смертельным, но в совокупности они стали причиной трагедии.

В 2009 году в Южной Корее по мотивам событий в Ногылли вышел фильм «Маленький пруд» (Jageun yeonmot). А в американской прессе до сих пор идут ожесточённые споры с взаимными обвинениями историков по поводу того, чья же версия событий больше похожа на правду.

Мемориальный парк в Ногылли