«Мне был Голос, и он сказал…»

Предлагаю вспомнить о «Голосе Америки», и чем он был для нас, для советских граждан. Тем более что в Прибалтику радио-сигнал "вражеского голоса" доходил гораздо более уверенным, нежели в глубинку России. Да еще и сам нынешний президент Эстонии являлся скромным работником "Голоса Америки"

Ровно 66 лет назад, 17 февраля 1947 года, в самом начале охлаждения отношений между СССР и США, «Голос Америки» начал вещание на Советский Союз. Почти одновременно с этим, в Союзе появилась система подавления радиопрограмм (в официальных советских документах глушение обычно называлось «закрытием частот»). Это были обыкновенные электронные шумы, продуцируемые мощными генераторами: каждая «глушилка» представляла собой настоящую мощную радиостанцию из нескольких десятков коротковолновых передатчиков. «Глушилки» расставлялись в основном вокруг крупных городов, поэтому чем дальше в глушь – тем лучше был прием. Данных о расходах на эту деятельность нет, но они, несомненно, были немаленькими и ежегодно обходились советскому бюджету в кругленькую сумму.

С конца 70-х коренным образом изменилась целевая аудитория вещания – радиостанция стала ориентироваться на молодежь и людей среднего возраста (в отличии от преобладания в эфире до этого белоэмигрантской ностальгии). Основной акцент радиопередач стал делаться на сравнительный анализ уровня жизни в СССР и на Западе, на отсутствие в Союзе реальных свобод (свободы слова, вероисповедания, передвижения, и т.д.), а также на «западные ценности» – верить в бога, какого хочешь, читать книги, какие хочешь и слушать музыку, какая тебе нравится. По большому счету, политика «Голоса Америки» была проста до примитивизма: ставилась задача показать советским людям, насколько у нас в стране все паршиво.

Foto:Антенны «глушилок» под Москвой

Колёсико слева постоянно крутили чтобы получше поймать звук

Вещал «Голос Америки» на коротких волнах в диапазонах от 16 до 49 метров (наиболее лучше ловилось с 16-ти до 19-ти метров) и по степени его глушения можно было судить о состоянии советско-американских отношений. Теплели эти отношения – и уровень глушения с помехами падал, холодели – и уровень помех поднимался. Также, колебался уровень глушения в зависимости от темы передачи – музыкальные передачи иногда шли так чисто, что их можно было записывать на магнитофон.

При этом, часто наиболее хорошие музыкальные передачи (ежедневная джазовая передача «Голос Американской музыки», которую вёл Уиллис Коновер, периодически «Концерт поп-музыки», субботняя «Танцевальная программа», которые вели советские эмигранты Тамара Домбровская, Лиза Борисова, Маша Суханова и еще кто-то) прерывались выпусками новостей, которые тут же начинали глушить. Оканчивались новости – оканчивались помехи. Мне до сих пор интересно – какой любитель западной музыки в партийных или иных советских органах разрешал такое делать?

Репертуар музыкальных программ был весьма разнообразным: хард-рок и кантри, новая волна и джаз, хит-парады и рок-классика. Иногда передавали песни по «просьбам советских радиослушателей», зачитывая конечно же выдуманные письма: «Оля из Таганрога (за точность имени и города я не ручаюсь) просит поставить песню её любимого американского певца Дина Рида. Извини, Оля, но мы не знаем такого американского певца и предлагаем тебе послушать композицию «My Way» американского музыканта Фрэнка Синатры».

Музыкальные передачи «Голоса Америки» можно было также слушать и на украинском языке, но их репертуар был намного примитивнее. Я, вообще, почти редко когда слушал украинскую редакцию «Голоса Америки» – украинская служба «Радио Свобода» была намного интереснее и националистичнее.

Также, мало кто слушал в атеистическом СССР христианские программы, которые занимали довольно большой объем радиовещания «Голоса Америки». Да и слушать по радио, как на протяжении месяцев читают книги, запрещенные в СССР, тоже было довольно нудно (хотя «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, который можно было слушать с любой страницы, читали там чуть ли не постоянно). Тоже касалось и публицистических бесед – эти эмигрантские завывания против Советов только раздражали.

Единственное, после вражеских музыкальных программ, что вызывало искренний интерес на частотах «Голоса Америки» – это были новости. Советские газеты, радио и телевидение подавали информацию очень ограниченно: некоторые события просто не освещались, а некоторые подавались с серьезным искажением и откровенным враньем. «Голосу Америки» – иногда с большим, а иногда с меньшим успехом – хватало ума включать в новости пропагандистский элемент не слишком явно, поэтому, в сравнении с советской, американская новостная политика выглядела почти объективно. И что бы не произошло в СССР, в 80-х любопытные люди вечером первым делом припадали к радиоприёмнику, чтобы услышать вражью версию произошедшего.

В середине 80-х еженедельная советская аудитория «Голоса Америки» по разным оценкам достигала 30 миллионов слушателей, а новости, услышанные из Вашингтона, советские люди часто пересказывали, начиная с фразы: «Мне был Голос и он сказал…» и так продолжалось, пока к власти не пришел Горбачев, и 23 мая 1987 года помехи не покинули эфир «Голоса Америки». Би-Би-Си глушить перестали ещё раньше – 21 января 1987 года (но о пословице «Есть обычай на Руси – ночью слушать Би-би-си», и о напеве «Сева, Сева Новгородцев, город Лондон, Би-Би-Си ....» стоит вспомнить как-нибудь отдельно).

И, как это всегда бывало в СССР, с прекращением запрета «запретный плод» мгновенно перестал быть «сладок» и «Голос Америки» в Союзе тут же перестали слушать. А зачем? Тогда слушать советское радио и смотреть советское телевидение было значительно интереснее – они начали «клеветать» на СССР так, как «Голосу Америки» до этого и не снилось. Во всяком случае я после 1986 года «Голос Америки» не слушал ни разу.

Помню, как в 80-х после какой-то аварии в СССР, я зашел в комнату где отец слушал рассказ об этом событии по «Голосу Америки». Послушав немного вместе с отцом, я спросил: «Па, а кому верить: этим или нашим?». «А никому не верь, – ответил отец – врут и те, и другие, а правда обычно где-то посередине…»

Прошлогодний репортаж: