«Бороться с Саакашвили труднее, чем с Каддафи» + Рецензия на фильм "5 дней в Августе"

В 2003 году Нино Бурджанадзе была одной из главных героинь «революции роз» и вместе с Михаилом Саакашвили и Зурабом Жванией образовала неформальный триумвират новой грузинской власти. Прошло всего несколько лет, и она считалась уже лидером оппозиции президенту Саакашвили. Сегодня Бурджанадзе в тени новых оппозиционных лидеров и смотрит на происходящее отстраненно.

Бывшая соратница грузинского президента, а теперь непримиримая оппонентка Нино Бурджанадзе о том, что происходит в Грузии

Для начала, тем, кто не очень любит политику, а тем более грузинскую - смотрите юмористический обзор фильма, снятого американцами совместно с Грузией о войне 08.08.08. в Южной Осетии...

А теперь, кому интересны перипетии власти в Грузии, читаем далее...

Почему ваша партия снялась с предвыборной гонки?

Мы практически прошли все процедуры, собрали вместо 25 тысяч голосов в поддержку 35 тысяч. Но мы исходили из одной цели – сменить правительство мирным путем. С большим количеством оппозиционных партий у правительства было бы больше шансов перераспределить голоса и сказать, что оппозиция проиграла, потому что партий было слишком много. Раз путем честных выборов сделать это невозможно, нужна была неординарная ситуация. Поэтому мы решили не расслаивать голоса и не участвовать в выборах, чтобы сделать возможным даже в этих условиях выиграть выборы у правительства.

Нельзя было сделать наоборот, чтобы менее опытная партия «Грузинская мечта» вышла из гонки в пользу «Единой Грузии»?

Я бы с удовольствием сохранила честь мундира,  но должна признать: Иванишвили получил абсолютно беспрецедентную поддержку. Это обусловлено тем, что он раньше не участвовал в политике, был меценатом, тратил огромные деньги на добрые дела, начиная от строительства главного храма Грузии Самеба и заканчивая матпомощью, которую он оказывал огромному количеству людей. Не последнюю роль играет его финансовое положение. Люди понимают: бороться с огромными ресурсами Саакашвили можно, только имея адекватные ресурсы. И мы понимали: бороться с миллиардным бюджетом Грузии и нелегальным бюджетом Саакашвили мы были не в силах.

Соратники Саакашвили говорят, что появление реальной оппозиции – признак демократии.

Это что, заслуга Саакашвили, что появился конкурент Иванишвили? Нет, это совершенно не так. Саакашвили был бы рад, если бы сегодня мы вообще исчезли с лица земли: я, Иванишвили, любой критикующий его человек. Но, к счастью, он не может этого добиться. Ни о какой демократии в Грузии говорить не  приходится. То, что здесь называется демократией, всего лишь фасад. Шокирующие кадры из тюрем прекрасно говорят о том, что стоит за хорошо отремонтированными заборами. Как только захлопывается дверь за иностранными делегациями, начинаются те ужасы, которые мы видели по телевизору. Конечно, Саакашвили не диктатор. У него автократический режим – об этом говорит и то, что я сижу сейчас перед вами, а не в тюрьме или в могиле,  как премьер-министр Жвания. Но 40 человек из моей партии сидят в тюрьме. Кто-то получил срок за убийства, которых они не совершали, и об этом говорят даже заключения экспертизы, кто-то сидит за неповиновение полиции, кто-то – за якобы подготовку нестабильности в государстве, некоторые уже отсидели за то, что якобы  у них в ваннах были спрятаны противотанковые ракеты. Если мои люди действительно собирались устроить государственный переворот, ввести российские танки и войска в Грузии, если мои однопартийцы сидят за все это – почему я сейчас сижу перед вами? Это все очень хитро сделано. Если арестуешь Бурджанадзе, одного из лидеров «революции роз», тогда, когда второй лидер, погибший при невыясненных обстоятельствах, лежит в могиле – естественно мировое сообщество обратит на это внимание. Поднимется скандал, начнутся допросы, и люди увидят, что это фальсификация. А вокруг Бурджанадзе можно арестовывать, чтобы ее ослабить, усилить страх среди народа. У водителя Бурджанадзе нет ни одного зуба, потому что его избивали практически до смерти. Можно отнять весь бизнес у члена нашего исполкома. Но это не будет мировым скандалом. Зато ты, сохранив имидж демократического лидера, уничтожишь оппозицию и морально, и политически.

Я постоянно вспоминаю слова Монтескье, великолепно подходящие к нынешней ситуации в Грузии: «Самое сложное – бороться с тем режимом, который прикрывается сенью законности и флагом справедливости». Действительно, бороться с режимом Мубарака, Каддафи или Лукашенко намного проще, чем бороться с Саакашвили, который постоянно говорит о правах человека, о свободе слова, о реформах юридической системы, полиции, борьбе с коррупцией. Эти ребята действительно толковые, их не надо недооценивать. Они знают, как зарабатывать деньги на продаже оружия и наркотиков и как тратить эти деньги, чтобы сохранить власть.

Почему Саакашвили теряет свои позиции?

Потому что люди видят не только красивый фасад. Сейчас за гранью бедности живет две трети населения Грузии. Это не мои цифры, это официальные данные Департамента статистики. Грузия занимает первое место среди европейских стран по числу заключенных на душу населения – 25 тысяч сидят в тюрьмах. А вы посчитайте, за каждым из них стоят, как минимум еще 10 человек: брат, сестра, жена, дедушка, бабушка, отец, мать… То есть, минимум 250 тысяч человек понимают, что их сыновья находятся в ужасающей ситуации. А еще у 150 тысяч человек в Грузии условное заключение. И это только потому, что правительству нужно держать их на поводу. Если они не будут покорными, их могут отправить в тюрьму. Здесь просто невозможно дышать! Столько глумления над моралью людей, когда незатронутыми не остаются ни жена, ни муж, ни дети. Ничего святого в этой стране не осталось. То есть, можно грязными лапами трогать все, вынести все по телевизору. Сегодня со стороны правительства работает один главный признак: цель оправдывает средства. Мое поколение помнит, что значит жить в стране, в которой к власти пришли большевики именно с этим лозунгом. И мы видели, во что все это превратилось.

В начале карьеры Саакашвили имел большую поддержку. Когда произошел перелом?

Во время революции роз Саакашвили и вообще триумвират имел огромную поддержку населения, по-моему, 80%, если не больше. Это был абсолютно уникальный шанс! Нас поддерживало огромное количество народу внутри страны и практически вся политическая элита западных государств. Ни у одного президента Грузии не было и, наверное, не будет такой единодушной поддержки, как тогда у Саакашвили. У нас была уникальная возможность, которую просто нужно было правильно использовать во благо страны. К сожалению, у Саакашвили начали появляться мысли, что это мессианское правительство, что только они знают, что на самом деле нужно народу, что они делают это правильно. Естественно, вокруг него нашлись люди, которые играли на его чувствах, поддакивая и говоря, что все идет хорошо, что все правильно, и приносили ему только  хорошие вести. Потихонечку шел крен идеализации, сужение демократических ценностей. Нарушения закона и прав человека оправдывались высокими целями, что присуще революции. Поэтому я не была рада ей. Я понимала, что со всеми плюсами у революции всегда есть серьезные минусы, которые могут перечеркнуть все хорошее. Я помню мое выступление на годовщину  23 ноября: «Нужно заканчивать революцию, нужно переходить к другим методам». К сожалению, я тогда была не услышана, и мы докатились до ситуации, когда появилась каста неприкосновенных людей, у них развился синдром безнаказанности. Это и было началом деградации.

Но в 2008 партия Саакашвили все-таки выиграла выборы.

Тогда не было реальной альтернативы. Оппозиция спасовала, она начала торговаться с Саакашвили, боялась решительных шагов. И главное, давайте скажем прямо: выигрыш Саакашвили был достаточно спорный. Это не была однозначная победа в первом туре. Но тогда у Саакашвили все-таки был высокий кредит доверия, и я сама поддерживала его – за неимением лучшего.  Но вместо того, чтобы опять воспользоваться шансом и исправить положение в стране, он сделал все с точностью да наоборот.

За последние 4 года был критический момент, отвернувший людей от Саакашвили?

Август 2008. А потом постоянно закручивание гаек, которые становились все более зримыми, когда Саакашвили контролировал уже все СМИ, когда был взят под контроль бизнес, о свободном правосудии перестала идти речь, а полиция стала политизированной настолько, что исполняла любые приказы Саакашвили. Число политзаключенных выросло в несколько раз, случаи нарушения прав человека участились, и прессинг на простых людей превзошел все разумные рамки. Потом бесконечная ложь, которая течет, как река Нил: когда нам каждый день вешают на уши лапшу о том, что Грузия самая процветающая страна в мире, что грузинская экономика развивается чуть ли не быстрее немецкой, американской и китайской, что люди стали жить лучше, когда проигранную войну нам представили как победную. Постоянная ложь, постоянная ненависть, культивируемая среди населения, поляризация общества, внедрение идеологии «кто не с нами – тот против нас»: раз ты против Саакашвили, ты против своего народа, ты агент Кремля.

Внутри команды Саакашвили нет такого раскола?

Внутри команды вряд ли будет такой раскол. Эта команда сплочена конкретными финансовыми интересами и криминальными действиями: они знают друг о друге слишком много. У них слишком много компромата друг на друга, чтобы осмелиться на то, что сделала я.

У Саакашвили есть возможность выиграть выборы?

Формально – да. Он напишет то, что захочет, это однозначно. Но если бы в Грузии проходили свободные и справедливые выборы, его шансы на победу были бы близки к нулю.

Сейчас в Грузии зарегистрированы 3,6 миллиона избирателей. Такого числа не было даже во времена СССР, когда частью Грузии были Абхазия и Южная Осетия, и когда у нас не было миллиона человек, иммигрировавших в Россию, не говоря уже о других странах. Саакашвили может манипулировать этими цифрами, как угодно.

У «Грузинской мечты» за последние 10 дней арестовали 110 активистов. О чем мы вообще говорим? Когда мы в мая собирались провести огромный митинг в центре Тбилиси, за несколько дней у нас арестовали 150 активистов. Они прекрасно знали, кого нужно арестовывать.

Гражданская война будет?

Я очень обеспокоена сложившейся ситуацией. Она слишком накалена, люди ждут серьезных перемен. Проблема в том, что у людей вокруг Саакашвили, которые заведуют правоохранительными органами и зондер-бригадами, нет возможности отступить: тут уж или в загс, или к прокурору. Если они не останутся у власти, любое другое демократическое  правительство будет вынуждено их судить. С другой стороны сторонники Иванишвили тоже понимают: если останется у власти Саакашвили, их подвергнут жесточайшим репрессиям. Через год у нас президентские выборы, и даже если сейчас Саакашвили удастся запудрить мозги международному сообществу и уладить внутри ситуацию, эта политическая борьба перейдет в президентскую гонку. Сейчас мы дошли до ситуации, когда в Грузии нет хорошего сценария развития. Он был бы, если бы Саакашвили принял бы результаты выборов, проиграл и сказал бы: «Да, мы заняли 2 место, но давайте нормально сотрудничать». Но если я хоть капельку разбираюсь в людях, я просто не могу представить такое со стороны Саакашвили. Поэтому мы поставлены перед выбором между плохим и очень плохим. Плохой – если мы все промолчим на  очередную фальсификацию ради стабильности. Очень плохой – если люди не смирятся, и это может повлечь за собой самые непредсказуемые события. Я бы хотела ошибаться в этом. Если Саакашвили поступит умно, этого можно будет избежать. Если нет – моей стране придется очень тяжело, и нам придется пройти через еще одно испытание.

Кто поведет людей, если случится «очень плохой» сценарий?

Я не знаю, какие планы у Иванишвили и оппозиции, но самое страшное будет, если людей не поведет никто. Самое худшее – это неуправляемый бунт.

Вы сами выйдете на площадь?

Наша партия всегда стоит рядом с народом и делает то, что будет лучше для него. Нужно будет – встанем на сторону народа, нужно – поддержим из офиса, нужно – поедем в Брюссель и будем проводить международные пресс-конференции, чтобы привлечь внимание мирового сообщества. Чтобы спасти страну, для нас приемлемы любые правильные политические методы борьбы.