«Бабушка умерла!»: как нацисты устроили провокацию, развязавшую Вторую мировую войну

Вечером, в начале пятого, 31 августа 1939 года штурмбаннфюрер СС Альфред Науйокс в номере гостиницы города Гляйвиц, что в 10 километрах от германско-польской границы, набрал одному ему известный берлинский номер. Ответивший ему голос в трубке произнес короткую фразу: «Großmutter gestorben» («Бабушка умерла»). Это странное выражение запустило цепочку событий, следствием которых стали самая страшная война в истории человечества и ее первые жертвы. Спустя несколько часов после рокового телефонного звонка группа эсэсовцев, переодетых в польскую форму, захватила гляйвицкую радиостанцию, создав casus belli — повод для атаки на Польшу.

Журналисты Onliner.by побывали на месте провокации, с которой началась Вторая мировая.

Заклятые друзья

Сейчас Гляйвиц (под своим польским названием Гливице) входит в огромную силезскую агломерацию, ощетинившуюся копрами шахт и трубами металлургических заводов. Ее центром является Катовице, бывшая криминальная столица Польши, но образован этот урбанистический конгломерат полутора десятками городов, слившихся окраинами в одно большое промышленное сердце страны.

До войны оно выглядело иначе, ведь сердце рубцом делила граница между Германией и Второй Речью Посполитой.

После прихода к власти в Германии Национал-социалистической немецкой рабочей партии во главе с Адольфом Гитлером политическая ситуация в Европе стала последовательно обостряться. Германия, униженная результатами Первой мировой войны, отчаянно жаждала реванша, в том числе территориального, и именно на польском направлении ее потери были особенно болезненными. По Версальскому миру Польше отошли Западная Пруссия, часть Силезии (с Катовице), а город Данциг (Гданьск) был объявлен «вольным» и находился в управлении Лиги Наций, этого довоенного аналога ООН. Тем более парадоксально нормальными на таком историческом фоне выглядели отношения между двумя странами вплоть до 1938 года.

В январе 1934-го, почти ровно через год после того, как Гитлер стал рейхсканцлером, Германия и Польша подписали декларацию о неприменении силы. Фюрер до поры до времени брызгал слюной с трибуны в адрес западноевропейских держав, сохраняя видимость цивилизованного сотрудничества со своим восточным соседом. Третий рейх признал границу с Польшей, гарантировал ее безопасность, закончил таможенную войну, продолжавшуюся все предыдущее десятилетие. Своей первостепенной задачей на этом этапе Гитлер считал продолжение активного вооружения Германии и решение территориальных конфликтов на других направлениях.

Маршал Юзеф Пилсудский и министр пропаганды Йозеф Геббельс на встрече в Варшаве 15 июня 1934 года

В 1935 году в состав Германии возвращается Саар — небольшой, но промышленно развитый район между Баварией и Францией. Через год войска Третьего рейха входят в прежде демилитаризованную Рейнскую область, в марте 1938-го происходит аншлюс Австрии, а осенью того же года апофеозом предвоенных успехов Гитлера становится Мюнхенский сговор. Западные державы соглашаются на аннексию Германией Судетской области Чехословакии и превращение остатков этой страны в немецкие сателлиты. Ее расчленением, увы, воспользовалась и Польша, казалось бы, сама в XVIII веке прошедшая через похожие разделы, инспирированные соседями-хищниками. Поляки не постеснялись потребовать у гибнущей Чехословакии спорную Тешинскую область в Силезии — и получили ее.

По иронии судьбы, это удовлетворение собственных амбиций стало для Польши роковым. Голова украшенного свастикой монстра, насытившегося на западе и юге, повернулась на восток.

На карте раздела Чехословакии отошедшая Польше Тешинская область обозначена голубым цветом

Разумеется, для Гитлера все эти «пакты о ненападении» и показательные демонстрации дружбы и взаимопонимания были лишь тактическими маневрами. По итогам Первой мировой Польша получила целый ряд «исконно немецких» территорий, и мириться с такой ситуацией фюрер был не намерен. Уже в январе 1939-го, всего через пару месяцев после раздела Чехословакии, дружбе с Польшей пришел закономерный конец. Министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп буквально потребовал у польского посла согласия на присоединение «вольного» Данцига, которым уже руководили местные нацисты, к Третьему рейху. Вдобавок немцы захотели проложить из основной части страны экстерриториальный автобан к Кенигсбергу через существовавший «польский коридор» — небольшой отросток территории Речи Посполитой, бывший ее единственным выходом к Балтийскому морю. Взамен Польше была обещана поддержка в удовлетворении ее территориальных претензий на востоке.

Польский коридор с городом Гдыня вверху слева

Поляки на столь «щедрое» предложение ответили решительным отказом, справедливо рассудив, что их согласие приведет к превращению страны в немецкий сателлит и фактической потере независимости. В марте 1939 года Гитлер получил официальный отказ, и с этого момента Польша была обречена. Фюрер отдал приказ о разработке стратегического плана «Вайс» («Белый») по вторжению в Польшу и ее захвату.

Операция «Консервы»

Итак, своей следующей целью Гитлер предсказуемо выбрал Польшу. Пока германские штабные генералы конструировали первый блицкриг, одновременно к неминуемому конфликту готовилось общественное мнение. Немецкая пресса начала ожесточенную антипольскую пропаганду, сюжеты для которой поставляли многочисленные диверсионные отряды, начавшие свои акции на территории соседней страны. Вооруженные люди нападали на польские пограничные объекты, на вокзалах взрывались бомбы, минировались школы, работавшие в местах компактного проживания немцев, поджигались их дома. Целью всех этих мероприятий было провоцирование ответных репрессий со стороны поляков, обострение межнациональных отношений. Преследование «фольксдойче» (немецкого меньшинства) со стороны Польши, подаваемое под соусом «этнических чисток», должно было стать уважительной причиной, вооружившись которой Гитлер обосновал бы начало военных действий против этого государства.

Но этой войне был нужен еще и повод. «Я даю вам пропагандистский casus belli. Его правдивость не имеет значения. У победителя не будут спрашивать, правду ли он говорит», — такое заявление будто бы сделал Гитлер своим генералам за несколько дней до начала польской кампании, но даже если цитата неточна, суть его намерений она передает довольно явно.

К этому моменту Англия и Франция уже предоставили Польше свои гарантии безопасности. Фюрер боялся войны на два фронта и надеялся при помощи очередной серии провокаций непосредственно перед началом боевых действий ее избежать. Он рассчитывал, что, инсценировав сразу несколько «нападений» поляков на немецкие военные объекты, заставит Англию и Францию отказаться от вступления в конфликт на стороне Польши, что приведет к повторению Мюнхенского соглашения по Чехословакии. Ответственным за операцию был назначен начальник Государственной тайной полиции Рейнхард Гейдрих.

Вторая мировая война могла начаться шестью днями ранее. 23 августа 1939 года на совещании в своей альпийской резиденции в Берхтесгадене Гитлер отдал приказ о нападении на Польшу в 4:30 утра 26 августа. К этому моменту фюрер получил из Москвы принципиальное согласие на заключение двустороннего пакта о ненападении, а министр иностранных дел Риббентроп как раз находился на пути в советскую столицу. Диверсионные группы уже были готовы, и одна из них даже начала действовать. Команда лейтенанта Альбрехта Херцнера в ночь на 26 августа попыталась захватить Яблунковский перевал в Татрах на польско-словацкой границе, не подозревая, что приказ о вторжении был отменен.

Из-за отказа Италии вступать в войну на стороне Третьего рейха и подписания нового договора о взаимопомощи между Великобританией и Польшей Гитлер перенес начало операции «Вайс» на 4:45 утра 1 сентября. Соответственно сместился и график всех провокаций.

В назначенное время диверсионные группы эсэсовцев, переодетых в польскую форму, должны были «напасть» на целый ряд немецких объектов: таможенный пункт в Хохлиндене, лесничество в Питшине, узел связи в Нойберштайхе и железнодорожный вокзал в Альт-Эйхе (все населенные пункты находились в непосредственной близости от границы). Центральной акцией планировалась атака на радиостанцию в Гляйвице, ответственным за которую был назначен штурмбаннфюрер СС Альфред Науйокс.

Это и сейчас уникальный объект, даже вне исторического контекста, связанного с началом Второй мировой. В 1935 году здесь, в 10 километрах от германско-польской границы, построили 118-метровую радиовышку, которая и в 2018-м по-прежнему является самым высоким деревянным сооружением в Европе. Диверсантов, впрочем, интересовала не эта «силезская Эйфелева башня», а здания радиостанции у ее подножия. Захватив их, группа Науйокса, члены которой свободно владели польским языком, должна была передать в эфир сообщение — тот самый пропагандистский casus belli Гитлера.

Операция начиналась после получения по телефону из Берлина кодового сигнала «Бабушка умерла».

Науйокс услышал эти слова 31 августа от адъютанта Гейдриха. В 20:00 он и его подчиненные ворвались в здание радиостанции, открыли стрельбу в воздух, связали ее работников (немцев) и закрыли их в подвальном помещении. Сюрпризом стало отсутствие на станции микрофонов — для передачи «польского» послания пришлось использовать так называемый «штормовой» микрофон, предназначенный для предупреждения местных жителей о стихийных бедствиях. В результате в эфир ушли лишь первые несколько слов подготовленной речи:

Uwage! Tu Gliwice. Rozglosnia znajduje sie w rekach Polskich… («Внимание! Это Гливице. Радиостанция находится в польских руках…»)

Их, впрочем, оказалось достаточно.

С собой у диверсантов было несколько трупов заключенных концлагеря Дахау, также переодетых в польскую форму. Они должны были изображать погибших от ответного немецкого огня нападающих и на эсэсовском сленге именовались «консервами» — этим прозвищем сейчас часто именуется вся операция в Гляйвице. Для пущей убедительности провокаторы застрелили местного жителя, одинокого 43-летнего фермера Франтишека Хонека, поляка по происхождению, симпатизировавшего родине. Из него сделали польского диверсанта, представителя местной «пятой колонны». Эти несчастные — Хонек и заключенные Дахау, — трупы которых через несколько дней немцы продемонстрировали журналистам, в том числе и американским, в качестве подтверждения подлых намерений поляков, стали первыми жертвами Второй мировой за несколько часов до ее фактического начала.

Переданное гляйвицким радио сообщение на польском языке вскоре повторила каждая германская радиостанция. Операция «Вайс» началась, как и было запланировано. В 4:30 самолеты люфтваффе нанесли массированный удар по польским аэродромам, а в 4:45 броненосец «Шлезвиг-Гольштейн» открыл огонь по польской базе на полуострове Вестерплатте. Одновременно германские войска инициировали наступление на всем протяжении общей границы с Польшей. Вторая мировая началась.

Утром 1 сентября Deutsches Nachrichtenbüro (Германское информационное бюро) одно за другим распространило два сообщения:

«Бреслау. 31 августа. Сегодня около восьми часов вечера поляки атаковали и захватили радиостанцию в Гляйвице. Силой ворвавшись в здание радиостанции, они успели обратиться с воззванием на польском и частично немецком языках. Однако через несколько минут их разгромила полиция, вызванная радиослушателями. Полиция была вынуждена применить оружие. Среди захватчиков есть убитые».

«Оппельн. 31 августа. Поступили новые сообщения о событиях в Гляйвице. Нападение на радиостанцию было, очевидно, сигналом к общему наступлению польских партизан на германскую территорию. Почти одновременно с этим, как удалось установить, польские партизаны перешли германскую границу еще в двух местах. Это также были хорошо вооруженные отряды, по-видимому, поддерживавшиеся польскими регулярными частями. Подразделения полиции безопасности, охраняющие государственную границу, вступили в бой с захватчиками. Ожесточенные бои продолжаются».

Спустя несколько часов, выступая в рейхстаге, Гитлер заявил: «Я больше не вижу готовности со стороны польского правительства вести с нами серьезные переговоры… Этой ночью произошел 21 инцидент, прошлой ночью — 14, из которых три были очень серьезными. Поэтому я решил говорить с Польшей на том же языке, на каком Польша разговаривала с нами в последние месяцы. Сегодня ночью регулярные польские войска впервые обстреляли нашу территорию. С 5:45 мы отвечали на их огонь… Я буду продолжать эту борьбу, неважно против кого, до тех пор, пока не будут обеспечены безопасность Третьего рейха и его права».

Лицемерие было безгранично, но обмануть оно никого не смогло. У Великобритании были агентурные сведения о намерениях Гитлера еще 25 августа, и помешать объявлению союзниками войны Третьему рейху не получилось. Документов о подготовке провокации не сохранилось, но ее замысел стал широко известен на Нюрнбергском процессе, где среди прочих допрашивался и Альфред Науйокс. Штурмбанфюрер благополучно пережил войну, стал бизнесменом и даже продал свою историю журналистам, присвоившим ему звание «человека, начавшего войну».

Конечно, ничего Науйокс не начал: война случилась бы и без него. Операция «Консервы» стала лишь ее дебютным и далеко не самым значительным эпизодом, оказавшимся к тому же, по сути, бесполезным для инициаторов провокации. Столь же бессмысленны были и ее жертвы, первые из нескольких десятков миллионов.